Глава 3 (Часть 1)

Лу Цин никогда не видела таких пышных пионов. Их цвет был великолепен, благороден и изыскан.

— Даже цветы знают, как угождать. Когда наложница Юй была в фаворе, я не видела, чтобы они цвели так ярко, — сказала женщина с бесстрастным лицом и невзрачной внешностью.

Это была Шаояо, старшая служанка наложницы Чжао, которую Лу Цин помнила по книге.

До самого конца Шаояо была верной помощницей Чжао Гуйфэй, устраняя всех, кто стоял у неё на пути.

Уровень опасности — четыре с половиной звезды.

Лу Цин, прищурившись, провела пальцами по нежным лепесткам и с улыбкой сказала:

— Сестра Шаояо права. Наложница Чжао обладает неземной красотой.

Шаояо рассмеялась.

— Госпожа говорила, что ты сообразительная. И сегодня я вижу, что она не ошиблась.

Лу Цин облизнула губы и скромно ответила:

— Я, конечно, не сравнюсь с вами, сестра.

— Какая ты умница! Помнишь, о чём я тебя просила несколько дней назад? — спросила Шаояо, надевая ей на руку позолоченный браслет.

В оригинальной истории Чжао Гуйфэй подкупила Лу Цин, чтобы та устроила пожар в Холодном дворце. И кроме главного героя, все погибли в огне.

Лу Цин не хотела никому причинять вреда, но если она откажется, Чжао Гуйфэй найдёт кого-то другого.

— Конечно, помню. Не беспокойтесь, сестра, — ответила Лу Цин, чувствуя смятение в душе.

Шаояо похлопала Лу Цин по плечу и вложила ей в руку огниво.

— Значит, сегодня вечером всё зависит от тебя?

— Да, — ответила Лу Цин, низко поклонившись. Она дождалась, пока Шаояо уйдёт, и покинула императорский сад.

В этой истории, написанной для мужской аудитории, самым умным злодеем, дожившим до конца, была именно Чжао Гуйфэй. Пока император не заболел, она была невероятно нежна с маленьким тираном и очень дружна с наложницей Юй.

Никто не знал о её злой натуре, скрытой под маской добродетели.

Неизвестно, сколько людей погибло от её руки.

Поэтому Лу Цин могла описать Чжао Гуйфэй одним словом — терпение.

Она терпела любовь императора к Юй Фэй, терпела, как император воспитывает Се Ваншу, терпела, как её брат, занимающий пост канцлера, постепенно лишал её власти. Терпела, терпела и чуть не стала императрицей-матерью.

У Лу Цин заболела голова. Чжао Гуйфэй была так хитра! Пожар нужно устроить, но как потом самой спастись?

-------------------------------------

— Ваше Высочество, у вас всё лицо в поту. Позвольте мне вытереть, — раздался рядом тонкий голос.

Лу Цин с отвращением передёрнула плечами. Кого там опять обижают?

— Убери свои грязные руки! — послышался знакомый звонкий голос.

— Се Ваншу, тебе лучше вести себя смирно. Сейчас всё решает наложница Чжао, — сказал тот же противный голос.

Лу Цин пришла в ярость. Этот извращенец смеет трогать нашего маленького тирана?!

Этого она стерпеть не могла!

Се Ваншу, бледный от гнева, был схвачен двумя евнухами и не мог пошевелиться.

Старый евнух с мерзкой ухмылкой протянул свою морщинистую руку к лицу Се Ваншу. Отвратительное прикосновение вызвало у принца приступ тошноты. Его гордость была растоптана.

В глазах Се Ваншу читалась бездонная тьма. Казалось, он хотел запомнить лицо мучителя, чтобы потом жестоко отомстить.

Старый евнух с упоением смотрел на отчаяние Се Ваншу. Его лицо исказилось в похотливой гримасе. Он уже хотел сделать следующий шаг, но тут раздался женский голос:

— Приветствую второго принца.

Старый евнух и двое его помощников тут же упали на колени. Их тайные злодеяния не должны были стать достоянием гласности.

— Приветствую Ваше Высочество, — поспешно пролепетал старый евнух.

В этом укромном уголке слышался только шум ветра. Старый евнух простоял на коленях довольно долго, но так и не дождался ответа.

— Бесполезные идиоты! Где третий принц?! — взвизгнул он.

Лу Цин отпустила руку Се Ваншу и с негодованием сказала:

— Фу, какая мерзость! Ваше Высочество, вы как?

Она с беспокойством посмотрела на принца.

Се Ваншу стоял с покрасневшими глазами, яростно вытирая лицо платком.

Его обычная спокойная безмятежность исчезла, оставив лишь унижение и гнев.

Лу Цин остановила руку мальчика.

— Ваше Высочество, не трите так сильно, кожа покраснела, — мягко сказала она.

Се Ваншу замер, а потом вдруг разрыдался. Крупные слёзы покатились по его щекам.

— Грязно… Всё грязно…

На солнце блестели, словно льдинки, слезы, скатывающиеся по нежному лицу мальчика. Ветер подхватывал их и уносил прочь.

Лу Цин молча наблюдала, как плачет принц, а потом обняла его.

Она нежно поглаживала его по спине, её лицо выражало сочувствие и жалость.

— Не плачь, Ваншу. Я прогнала плохих людей.

— Всё будет хорошо, поверь мне…

Даже автор, наверное, не знал, через что прошёл Се Ваншу. О трудностях, которые он пережил до восхождения на престол, было написано всего несколько строк. Слова — слишком бледное отражение реальности.

Сколько раз он плакал в те тяжёлые дни?

Сколько испытаний выпало на долю этого маленького мальчика, прежде чем он смог вкусить плоды своих трудов?

Наверное, наши испытания легче, чем те, что пережил он?

Лу Цин последовала за Се Ваншу в Холодный дворец. Он никому не рассказал о случившемся и, как обычно, взял книгу и начал читать в своей комнате.

Лу Цин почувствовала укол грусти. Ей было жаль этого десятилетнего мальчика. В её мире Се Ваншу был бы всего лишь учеником начальной школы.

-------------------------------------

Наступила ночь. Полная луна в небе казалась ярче обычного.

Лу Цин сидела на стуле, разглядывая огниво, которое жгло ей руку, словно раскалённый уголь.

Все несчастья Се Ваншу начались с того пожара.