Глава 1 (Часть 2)

— Нельзя так говорить, — прямо указала Чжан Хуэйюй на очевидный факт. — Кан Чжэсин зарабатывает далеко не так много, как ты.

— Не затыкай мне рот этим нищебродом, — недовольно скривилась Бай Жолинь. — Знала бы, не брала твой завтрак. Стоит он меньше ста юаней, а мне теперь каждый месяц придется тратить лишнюю тысячу или две.

— Помни поговорку: малые деньги не потратишь — большие не придут, — Чжан Хуэйюй с улыбкой наблюдала за ее страдальческим выражением лица. — В общем, мы договорились. Позже сама подойдешь к госпоже Тан и скажешь ей. Она точно будет очень рада.

Бай Жолинь надула губы и молча отошла.

Чжан Хуэйюй с интересом смотрела, как та неохотно плетется к госпоже Тан.

Эта Жолинь всем хороша, вот только до смерти любит деньги. Если уж деньги попали к ней в карман, заставить ее их вытащить — все равно что лишить жизни.

Однако за столько лет знакомства Чжан Хуэйюй хорошо знала, что сердце у Жолинь доброе. Хоть она и ворчит, но когда нужно потратиться, Жолинь не поскупится.

— Простите, госпожа Чжан, — Чэнь Мэйлань поспешно вкатила инвалидное кресло дочери в салон ароматерапии и виновато объяснила: — Это моя дочь Кэсинь. Я возила ее в больницу на повторный приём, но кто же знал, что сегодня там будет столько народу. Мы потратили слишком много времени. Если бы я сначала отвезла ее домой, а потом пришла убирать, то задержала бы работу. Поэтому я взяла ее с собой. Надеюсь, я вам не помешаю?

— Нет, что вы. У меня как раз нет посетителей, — Чжан Хуэйюй только что проводила клиентку, приходившую на массаж с эфирными маслами, и улыбнулась. — К тому же, я плачу зарплату одному человеку, а сегодня пришли двое. По правде говоря, кажется, это я в выигрыше.

Услышав ее шутливый и добродушный ответ, мать и дочь невольно рассмеялись.

Чэнь Мэйлань быстро приготовила чистящие средства и принялась за работу. Тан Кэсинь из-за ноги не могла многого делать, поэтому взяла тряпку и помогала матери протирать окна от пола до потолка — простая работа.

Снаружи моросил дождь. Неоновые огни за окном мерцали, создавая красивую картину.

Чжан Хуэйюй прислонилась к столу, попивая цветочный чай, и молча наблюдала за сосредоточенно работающей Тан Кэсинь.

Такая красивая девушка, но из-за несчастного случая теперь прикована к инвалидному креслу. Госпожа Тан говорила, что ее младшая дочь, попавшая в аварию, занималась танцами. Но теперь, потеряв ногу, она больше никогда не сможет танцевать. Судя по этому нежному лицу и хрупкой фигуре, даже не видя ее танцующей раньше, можно было представить, как это было бы завораживающе. Какая жалость… Глядя на ногу девушки в кресле, Чжан Хуэйюй невольно задумалась.

Тан Кэсинь слегка повернулась и увидела, что Чжан Хуэйюй задумчиво смотрит на ее ногу.

Их взгляды встретились. Чжан Хуэйюй тут же смутилась и поспешно сказала:

— Простите, я не хотела ничего плохого, просто…

— Ничего страшного, — Тан Кэсинь слегка опустила глаза и улыбнулась. — Я часто замечаю, как люди смотрят на мою ногу. Хотя это немного неприятно, я уже привыкла.

Чжан Хуэйюй смотрела на ее спокойное лицо, и в ее сердце росло сочувствие.

Большинство людей, разглядывающих ее, вероятно, испытывали то же сожаление, что и она сама. Ведь она была очень красивой девушкой, но вынуждена была провести всю жизнь в инвалидном кресле.

— Ты, наверное, очень обижена на судьбу?

Тан Кэсинь помолчала мгновение, затем коротко ответила:

— Не на что обижаться. Мне еще повезло, по крайней мере, я жива.

Чжан Хуэйюй сначала вздрогнула, а потом с опозданием вспомнила, что в той аварии девушка потеряла не только ногу, но и отца. Она мысленно застонала. И какая муха ее укусила? Зачем сыпать соль на рану!

— Ой, простите! — заикаясь, извинилась она. — Я не хотела напоминать…

— Все в порядке, — Тан Кэсинь мягко взглянула на нее, ее нежный голос успокоил чувство вины Чжан Хуэйюй. — У меня тоже был период уныния, но жизнь никогда не бывает идеальной. Важно то, как ты справляешься с тем, что случилось.

Чжан Хуэйюй протянула руку и похлопала ее по плечу с восхищением:

— Молодец! Мне нравятся твои слова.

— На самом деле, если бы я несколько дней назад случайно не упала и не поранила ногу в месте крепления протеза, вы бы не увидели меня сегодня в инвалидном кресле, — Тан Кэсинь улыбнулась, ее глаза заблестели, когда она объясняла. — Обычно, когда я с протезом, я передвигаюсь свободно и выгляжу почти как обычный человек, просто не могу ходить слишком быстро.

Услышав это, Чжан Хуэйюй искренне за нее порадовалась:

— Рада это слышать.

— Да, — Тан Кэсинь взглянула на мать, занятую уборкой в глубине салона. — Моя мама за эти дни совсем измучилась из-за меня. Поэтому ради нее я должна поскорее поправиться и найти стабильную работу. Правда, раньше я любила танцевать и умела только танцевать. Теперь понимаю, что мне стоило бы научиться чему-то еще.

— Ну что ты! — Чжан Хуэйюй присела перед ней на корточки, глядя на ее ногу. — Ты еще молода. Если захочешь, обязательно научишься. И ты такая почтительная дочь, небеса обязательно вознаградят тебя по справедливости. Если будет время, заходи ко мне в салон. У меня есть процедуры, которые с помощью ручных техник и аппаратов могут облегчить дискомфорт в суставах, чтобы ты лучше спала в холодную погоду.

Тан Кэсинь с благодарностью посмотрела на нее. От долгого ношения протеза действительно нарушается кровообращение, и Чжан Хуэйюй тактично обратила на это внимание.

— Какая уж тут весна, черт побери! Холодно, дождь льет, просто кошмар… — Бай Жолинь вошла с зонтом, не переставая ворчать. Увидев Чжан Хуэйюй, сидящую на корточках перед Тан Кэсинь, она замерла. — Ой! Простите, у вас клиентка?

— Нет, это дочь госпожи Тан, Тан Кэсинь, — Чжан Хуэйюй встала и представила их друг другу. — Кэсинь, это Бай Жолинь, она живет на восьмом этаже. Твоя мама убирает у нее каждую субботу.

— Здравствуйте, госпожа Бай, — вежливо поздоровалась Тан Кэсинь. — Мама упоминала вас. Спасибо за вашу заботу.

— Давай без формальностей, зови меня Жолинь, — Бай Жолинь махнула ей рукой. Увидев Чэнь Мэйлань, моющую пол, она крикнула вглубь салона: — Госпожа Тан, здравствуйте!

Чэнь Мэйлань улыбнулась и кивнула:

— Здравствуйте, госпожа Жолинь.

Бай Жолинь невольно закатила глаза, наклонилась к Тан Кэсинь и подмигнула:

— Я просила твою маму звать меня Жолинь. Она так и делает, но все равно упрямо добавляет «госпожа». Госпожа Жолинь — звучит так неловко.

Тан Кэсинь тихонько рассмеялась.