Найденыш (Часть 2)

В доме Юньцин, навострив уши, слушал разговор взрослых, забыв даже про кашу, которая уже облепила его щеки.

— Старшая сестра, он что, дурачок? Даже есть не умеет!

В комнату вбежала девчонка-сорванец и, хихикая, уставилась на Юньцина.

— Не говори глупостей! Наш братик очень умный, — одернула ее Чжао Цзюаньцзюань и, проведя пальцем по щеке малыша, отправила остатки каши ему в рот, не желая терять ни крошки.

Последние два года были неурожайными, и семья не могла позволить себе такую роскошь, как рисовая каша. Ван Чуньхуа сварила ее специально для малыша, и больше такой каши не будет.

Чжао Цзюаньцзюань и сама не отказалась бы от каши, но помнила наказ матери: нужно, чтобы малыш привык к ним и стал им братом.

— Открывай рот.

Юньцин машинально открыл рот и получил полную ложку каши.

— Я могу есть сам, — пробормотал Юньцин, чувствуя себя неловко под пристальными взглядами девочек.

— Нет, папа велел мне тебя кормить, — возразила Чжао Цзюаньцзюань. — А-а-а…

Юньцину оставалось только открыть рот пошире.

— Старшая сестра, он и правда теперь будет нашим братиком?

— Мама так сказала, значит, почти наверняка.

— Ура! Теперь у нас тоже будет братик! Посмотрим, как теперь вторая тетя будет к нам ходить, — обрадовалась Чжао Юань’юань.

— Тсс! Тише! А то услышит и опять тебя ругать будет.

— А я ее не боюсь! — Чжао Юань’юань показала язык и наклонилась к своему новоиспеченному братику. Еще недавно он казался ей глупым, но теперь, чем дольше она на него смотрела, тем больше он ей нравился. Не удержавшись, она потрогала его пухлую щечку.

— Такой мягкий! Старшая сестра, потрогай тоже!

Юньцин надул щеки, понимая, что спорить с маленькой девочкой бесполезно.

Чжао Цзюаньцзюань бросила неодобрительный взгляд на младшую сестру, но, взглянув на малыша, не удержалась. Беленький, мягкий, он и правда был похож на большую мясную булочку, которую папа покупал ей на ярмарке.

Чжао Цзюаньцзюань невольно протянула палец.

В этот момент в комнату вошла Ван Чуньхуа и взяла кормление на себя. Чжао Цзюаньцзюань с сожалением убрала руку.

— Мама, он теперь будет моим братиком? — тут же спросила Чжао Юань’юань.

— Да, его зовут Чжао Юньцин, и теперь он наш четвертый ребенок, — с улыбкой ответила Ван Чуньхуа.

Вошедший Чжао Цзяньго услышал ее слова и возразил: — Еще не точно.

— Точно-точно, их не найдут, — уверенно заявила Ван Чуньхуа.

Чжао Юань’юань, не скрывая радости, подпрыгнула: — Ура! Папа, мама, давайте дадим ему другое имя! Пусть будет Чжао Юнь’юнь или Чжао Цинцин! Так сразу будет понятно, что он из нашей семьи!

— Меня зовут Чжао Юньцин! — воскликнул Юньцин, не прожевав кашу. Ему совсем не хотелось носить девчачье имя.

— Хорошо-хорошо, пусть будет Чжао Юньцин, — Ван Чуньхуа ласково погладила малыша по голове. — Тоже Чжао, видно, судьба.

Она, очевидно, уже считала малыша своим сыном. Накормив его, она с нежностью посмотрела на него и чмокнула в щеку.

Юньцин поспешно прикрыл лицо руками.

— Стесняется, — улыбнулась Ван Чуньхуа.

Чжао Цзяньго, быстро прикончив свою кашу, взял мотыгу и вышел из дома. Несмотря на то, что он был председателем, он всегда показывал пример другим.

Ван Чуньхуа поспешила за ним. Мысли о будущем урожае омрачили ее радость.

В доме Чжао Цзюаньцзюань быстро убрала со стола и вымыла посуду.

Чжао Юань’юань играла с малышом: — Братик, скажи: «Вторая сестра».

— Вторая сестра, — послушно повторил Юньцин.

— Вот молодец! — обрадовалась Чжао Юань’юань. — Та, которая тебя кормила, — это старшая сестра. А та, которая вчера описалась и не хотела вставать, — младшая. Теперь ты мой братик, и я тебя в обиду никому не дам!

Несмотря на нежное имя, девочка, хлопая себя по груди, выглядела настоящим рыцарем.

Юньцин моргнул, решив воспользоваться отсутствием взрослых и разузнать побольше о своей новой жизни.

— Вторая сестра, ты очень сильная?

— Конечно! Во всей бригаде Цзиньшуйцунь мне нет равных!

— А какой сейчас год?

Чжао Юань’юань растерялась и, немного подумав, ответила: — Год Быка.

«Год Быка… — Юньцин напряг память. — 1949-й? Вряд ли. 1961-й? Или 1973-й? Судя по домам и одежде, вряд ли 1985-й».

Юньцин хотел спросить, кто сейчас главный в стране, но Чжао Юань’юань, уперев руки в боки, заявила:

— Братик, теперь моя очередь тебя экзаменовать. Сколько человек в нашей семье?

— Пять?

— Неправильно! Шесть! — Чжао Юань’юань загнула пальцы. — Папа, мама, старшая сестра, я, младшая сестра и теперь еще ты!

— С этого дня мы — одна дружная семья!

«Одна дружная семья…» — Юньцин моргнул, и в его душе разлилось тепло. За этот день он понял, что Чжао Цзяньго — честный человек, Ван Чуньхуа относится к нему с любовью, а сестры — милые девочки. Если уж ему суждено остаться в этом времени, то ему повезло с семьей.

Юньцин знал, откуда он взялся. Он тайком осмотрел свое тело — красное родимое пятно на правой руке было на месте, а значит, он, скорее всего, не просто переродился, а еще и помолодел.

В полиции его родителей точно не найдут, и, по сравнению с детским домом, семья Чжао была гораздо лучшим вариантом.

Последующие дни подтвердили его предположения. Чжао Цзяньго несколько раз ходил в полицейский участок, но ему каждый раз говорили, что никто не заявлял о пропаже ребенка.

И как раз когда Юньцин думал, что теперь он сможет спокойно остаться в этой семье, появились проблемы. В тот вечер, когда семья Чжао собиралась ужинать, младший брат Чжао Цзяньго подговорил свою мать и пришел к ним в гости.