Глава 11

Когда в Цзыцзин Сяньду наступила вторая зима моей жизни здесь, я обнаружила, что берег озера больше не был таким безжизненным.

Вокруг озера росли багрянники, привезенные с юга. Их ветви были еще тонкими, но их облик был спокойным и изящным, словно у юных девушек, но без тени хрупкости. Они гордо и стойко выдерживали порывы ледяного северного ветра, как будто стояли посреди жаркого южного лета.

Сердцевидные листья опали, оставив лишь нежно-розовые пятилепестковые цветы. Упавшие на землю лепестки образовали розовый ковер, контрастируя с искрящимся снегом. Нежная красота деревьев и трогательная печаль опавших лепестков… Казалось, они рассказывали о тоске по родине, но в то же время излучали непоколебимую силу…

В этом году я больше не изводила себя тоской по дому. Я всецело посвятила себя своим обязанностям в Дворце Жертвоприношений Закону. Все, чему меня учили, я схватывала на лету, даже одаренный А Шэн остался далеко позади. Я не знала почему, просто хотела выполнять свою работу хорошо. Позже я поняла, что помогала мне во всем этом, наверное, любовь.

Поэтому в этом году я не приходила к озеру и не видела багрянники, которые кто-то посадил здесь. Даже после первого снегопада я не пошла посмотреть на чайное дерево, которое оставалось зеленым всю прошлую зиму и помогло мне выжить. Я знала, что оно там и продолжает зеленеть. Ведь его зелень, превратившись в нефритовый амулет, всегда со мной.

Сегодня я пришла сюда, потому что Гоу Я уговорил меня.

В этом году Сяньду был поистине прекрасен, как сказочная страна. Он полностью оправдывал свое название — Лиловая Столица.

Мне было девять лет. Я стояла рядом с Гоу Я, и в этом цветущем зимнем пейзаже мои слезы превращались в лед.

Позже я узнала, что багрянники посадил Жрец специально для меня, хотя тогда он сказал всем в Обществе Испытателей Добродетели, что это для всех, кто приехал с юга. Он был так добр и внушал доверие. Жрец тихонько сказал мне: — Это секрет, А Цюэ, храни его в своем сердце, — и в его глазах светилась нежная улыбка.

Я была так поражена и смущена, что только кивнула и сказала: — Хорошо! — Много позже я узнала, что родина Жреца тоже на юге, а вечнозеленое чайное дерево посадил его Жрец, когда он сам был еще Святым Ребенком и тосковал по дому.

…Наверное, его чувства и переживания были очень похожи на мои. Жрец увидел во мне себя, свое прошлое, свои клятвы.

Потом мы стали ходить к озеру при любой возможности — вместе с Гоу Я, Лин Синь, Дуань Цю и другими друзьями с юга. Багрянники, посаженные Жрецом, согревали прежнее одиночество и однообразие. На белом снегу розовые лепестки багрянника казались такими родными и нежными. Самая холодная зима стала самым теплым временем в моей жизни.

Я так любила это место, что позже, когда династия пала и времена изменились, воспоминания о нем стали самой мучительной болью.

Это случилось больше десяти лет спустя. Мне было чуть больше двадцати.

Святого Сюэ больше не было.

Я стала преемницей Жреца Святого Сюэ… и… последней преемницей, признанной по древнему обряду.