Глава 16

Глава 16

Так как я потеряла сознание очень внезапно, Дун Ли сразу же связался с моими родителями. Но в этом месяце они оба были в командировках, поэтому мама смогла только в панике попросить мою тетю приехать ко мне.

Мы с Ли Жань только сели на кровать в медпункте, как тетя позвонила и сказала, что уже у входа.

Чу-шань выбежал, чтобы встретить ее. После короткого приветствия он извинился и убежал на стадион.

На самом деле, соревнований после обеда уже не было, только церемония награждения.

Но, думаю, ему было неловко оставаться в одной комнате с тремя девушками.

Видя, что со мной все более-менее в порядке, тетя решила сводить нас куда-нибудь вкусно поесть, чтобы я восстановила силы.

Но Ли Жань нужно было идти на день рождения к Ван Кэ-мэн, которая жила в соседнем доме, поэтому в итоге я пошла с тетей в класс за Чу-шанем.

Моя тетя была очень хитрой. Когда Чу-шань привел ее в медпункт, она то на меня смотрела, то на него, и в ее голове, наверное, уже разыгрывался целый спектакль с нами в главных ролях.

Поэтому, узнав, что Ли Жань не пойдет, тетя настояла на том, чтобы самой позвать Чу-шаня, не оставляя ему возможности отказаться.

Когда мы пришли в класс, Чу-шань как раз закончил дежурство и собирался в столовую.

— Чу-шань, моя тетя хочет пригласить нас пообедать, чтобы поблагодарить тебя.

— Да ладно, я стесняюсь знакомиться с родственниками.

— Что за глупости!

Я ущипнула Чу-шаня за руку и многозначительно посмотрела на него. Только тогда он заметил мою тетю, которая стояла у двери и ехидно улыбалась.

— С нами еще должна была быть Ли Жань, но у ее подруги день рождения, и она не сможет пойти. Собирайся быстрее, мы с тетей будем ждать тебя у Западных ворот.

Сказав это, я схватила тетю за руку и убежала. Если бы мы остались еще хоть на минуту, не знаю, что бы еще Чу-шань сболтнул.

Так как в обеденный перерыв нельзя было надолго отлучаться из школы, тетя выбрала ресторан домашней кухни недалеко от школы.

Когда мы сели за стол, тетя была необычайно приветлива, Чу-шань вел себя совершенно свободно, а я, сидя между ними, чувствовала себя лишней.

— Чу-шань, не стесняйся, посмотри, что хочешь заказать, — тетя протянула Чу-шаню меню.

— Тетя, я не привередлив, — ответил Чу-шань с улыбкой, необычайно послушный.

— Все равно посмотри.

— Заказывайте вы.

— Ну же, что ты любишь?

— Свинину в кисло-сладком соусе, курицу Гунбао, жареные свиные кишки.

Чу-шань, не выдержав, тут же выдал себя и, повернувшись к официанту, серьезно перечислил названия блюд.

Он делал это так умело и бегло, что тетя рассмеялась.

В будний день в ресторане было немноголюдно. Когда принесли еду, мы с Чу-шанем, давно не евшие ничего мясного, набросились на нее и забыли про разговоры. У тети же, похоже, не было аппетита. Съев немного овощей, она вышла поговорить по телефону.

Вернулась она минут через десять, но только для того, чтобы расплатиться. Садиться за стол она не стала.

— У меня на работе дела. Я уже заплатила, вы ешьте спокойно, — затем она наклонилась ко мне и прошептала что-то вроде «пей побольше теплой воды». Сразу было понятно, что это задание от моей мамы. После этих ничего не значащих слов она ушла.

Мы с Чу-шанем остались вдвоем за столом, полным вкусной еды.

Мы расслабились и снова набросились на еду.

Я с удовольствием ела холодную лапшу из корней папоротника. Я только успела сделать несколько больших глотков, как Чу-шань наклонился и выхватил миску у меня из рук.

— Где твои манеры? Зачем отбирать еду?

— Тетя сказала, чтобы ты не ела холодное.

— Ты… подслушивал!

Я начала быстро есть рис, не желая с ним спорить. Но Чу-шань пристально смотрел, как я ем, и ляпнул невпопад:

— Ешь поменьше, а то ты даже не представляешь, как тяжело мне было тебя нести…

Чу-шань не договорил, встретившись с моим грозным взглядом.

— Что такое?

— Ничего.

Теперь Чу-шань молча ел рис.

— Я что, такая тяжелая?

— Нет.

— Тогда что ты хотел сказать?

— Хотел сказать, чтобы ты ела побольше. Ты даже не представляешь, когда я тебя нес, ты была легкая как бутылка с водой. Я еще по дороге думал, не выронили тебя где-нибудь.

Глядя на ухмыляющегося Чу-шаня, я не могла злиться и просто продолжала есть. А Чу-шань отложил палочки и снова почему-то долго смотрел на меня.

— Таоцзы?

— А?

— Какой бы ты ни была, я все равно смогу тебя поднять.

После вечерней самоподготовки Чу-шань, долго собираясь, все же проводил меня до общежития.

Когда мы почти подошли к зданию, он протянул мне термос.

— Я набрал воды на прошлой перемене и специально не закрывал крышку, чтобы сейчас можно было сразу наливать.

— Зачем мне это?

— Твоя тетя днем же просила тебя не трогать холодную воду.

— И что?

— Эту воду можно сразу наливать, тебе не придется идти в умывальник, значит, ты точно не дотронешься до холодной воды.

Оказывается, вот как мальчики понимают запрет «не трогать холодную воду» во время месячных. Видя, насколько он серьезен, я не стала разрушать его добрые намерения, взяла термос и пошла к общежитию.

Перед последней ступенькой я вдруг необъяснимо повернулась к Чу-шаню, который стоял внизу, и спросила:

— Эй, а ты знаешь, что будет, если я сейчас дотронусь до холодной воды?

— Что будет?

— Умру. Так что ты меня спас.

Услышав это, Чу-шань сделал сложное выражение лица, явно размышляя, насколько логично мое утверждение и можно ли мне верить.

Когда я уже прошла мимо комнаты вахтера, он наконец понял и крикнул мне вслед, немного раздраженно:

— Ли Лэ-тао, ты, смотрю, совсем развеселилась!

На следующий день Чу-шань купил две бутылки колы и поставил перед Толстяком.

— Что тебе нужно?

— Научи меня, как держаться с девушкой за руки.

Глаза Толстяка загорелись, и он тут же расплылся в улыбке. Ведь это было его коньком.

Кстати, о Толстяке. Странный он был человек. Нельзя сказать, что он был высоким и красивым, но у него было необычайно много романов. Говорят, недавно он расстался с бывшей девушкой и тут же нашел новую за пределами школы.

Каждый день после вечерней самоподготовки он выходил через боковую дверь, предназначенную для учителей, и встречался со своей девушкой, которая ждала его у ворот.

А потом, перед самым закрытием общежития, мчался обратно.

Никто не знал, как Толстяку, который жил в общежитии, удавалось знакомиться с девушками извне.

В любом случае, в глазах других парней Толстяк был ходячим пособием по знакомству с девушками, энциклопедией отношений, настоящим Казановой, «плохим парнем», которым все мечтали стать.

На соединительном коридоре дул легкий вечерний ветерок. Толстяк сделал глоток колы и громко рыгнул.

— С Таоцзы?

— Заткнись.

Толстяк ехидно улыбнулся и толкнул Чу-шаня.

— Ты ее уже на руках носил, а за руку еще не держался?

— Ты же знаешь, как Таоцзы ко мне раньше относилась. Только недавно все стало налаживаться.

— И как налаживается?

— Каждый день после самоподготовки она просит меня проводить ее до общежития.

Толстяк кивнул с серьезным видом.

— Хм, качественный скачок, качественный скачок.

— Так что, говори уже, как за руку держаться?

— Не торопись, тут нужно действовать постепенно.