Неудачный попутчик (Часть 2)

Откуда взялось еще одно правило?

Юноша мог поклясться, что его господин не помнит ни слова из первого правила этого дурацкого устава, не говоря уже о тысяча первом.

— Первая фраза на первой странице устава гласит: «Защитники и лица, занимающие более высокое положение, имеют право участвовать в разработке устава», — медленно произнес Цзо Яньцин, и его слова прозвучали как гром среди ясного неба.

Так вот почему защитникам достаточно помнить первую фразу!

Юноша съежился в углу, словно сраженный очередным ударом судьбы. Никто не мог понять его чувств. Дело было не просто в отсутствии вина. Он размышлял о жизни и начинал думать, что, возможно, ошибся с выбором господина.

В этот момент перед ним протянулась пухлая детская ручка, в которой он увидел красивый бамбуковый тубус.

Юноша поднял голову.

Сяо Цзюэр лучезарно улыбнулся.

— Это тебе.

Заледеневшее сердце юноши оттаяло, в нем вспыхнула надежда.

— Мне? Почему?

— Давай дружить!

— Дружить?

— Ага! Меня зовут Сяо Цзюэр, мне четыре года. А тебя?

— Меня зовут Цзо Сяоли. Мне двенадцать. Я четырнадцатый ребенок в семье, поэтому меня все зовут Четырнадцатый, — юноша смущенно почесал голову.

— Хм, тогда с этого момента мы друзья! — Сяо Цзюэр широко улыбнулся, сверкнув четырьмя зубами. Эта улыбка обезоруживала всех и каждого.

— Угу, — юноша ошеломленно кивнул, глядя на него. Ему ужасно захотелось потрогать эти пухлые щечки.

— Вино моей семьи — лучшее в мире! Попробуй! — Сяо Цзюэр был доволен произведенным эффектом.

Четырнадцатый осторожно отпил глоток. Аромат вина взорвался на языке, и юноша почувствовал, как в нем разгорается пламя.

— Вкусно! — Четырнадцатый немного смутился. Вино действительно было очень вкусным, но он не мог объяснить, почему. Просто оно было лучше любого вина, которое он когда-либо пробовал во Дворце.

Сяо Цзюэр довольно улыбнулся.

— Я же говорил! Это последняя бутылка, которую мама мне дала, и я отдал ее тебе. Я хороший друг, правда?

— Угу, — кивнул юноша.

— Раз мы друзья, то должны обменяться подарками. Я угостил тебя вином, а ты что мне подаришь?

Четырнадцатый начал судорожно шарить по карманам, а затем с грустью покачал головой. Он так спешил, что не взял с собой ничего стоящего.

— У меня с собой нет подарка. Я подарю тебе что-нибудь потом, хорошо?

Сяо Цзюэр блестящими глазами посмотрел на нефритовый медальон на поясе Четырнадцатого.

— Мне очень нравится вот это. Можешь мне подарить?

Четырнадцатый тут же закрыл медальон руками.

— Это нельзя! — Без него его ждет смерть.

— Ну ладно, не обязательно это. У тебя есть что-нибудь другое? — Сяо Цзюэр смотрел на него так серьезно, что Четырнадцатый не смог отказать.

Он хотел сказать, что у него есть деньги, но все же покачал головой.

— Тогда мы сможем еще поиграть вместе? — Сяо Цзюэр надул губы и вздохнул.

Четырнадцатый вздрогнул.

Сяо Цзюэр, довольно улыбаясь, забрал медальон и ушел.

— Чему ты так радуешься? — Хун Лянь с недоумением посмотрела на него.

Сяо Цзюэр заморгал.

— Ничему. Все нормально.

Цю Лин, прищурившись, посмотрела на сына. Что-то тут не так.

Сяо Цзюэр посмотрел на мать широко раскрытыми глазами.

— Секрет!

Костер постепенно угасал, испуская лишь слабое свечение.

Ночь была тихой, и стрекот насекомых, и шелест листьев на ветру были слышны особенно отчетливо.

Большой отряд людей пробирался сквозь лес, приближаясь к ним.

Хотя никто не стоял в дозоре, все были настороже.

Хун Лянь крепче сжала нож. Цю Лин тоже дремала с закрытыми глазами, но тут же проснулась.

— Что случилось?

— Кто-то идет. И их много.

Разбойники?

Цю Лин взяла Сяо Цзюэра на руки, накинула на него одежду и крепко прижала к себе.

— Мама, что происходит? — Сяо Цзюэр, протирая глаза, с недоумением посмотрел на нее.

— Ничего, спи дальше.

Вскоре послышались многочисленные шаги, и Цю Лин, сидя в повозке, почувствовала жар от множества факелов.

— Я Сяо Чжэн. Мой господин проездом в этих краях. Он утомился в дороге и хотел бы здесь передохнуть. Не будете ли вы любезны выйти из повозки?

Голос молодого человека был спокойным и уверенным.

Цю Лин усмехнулась. Вежливые какие! Похоже, не разбойники. Но если они уже окружили нас, зачем спрашивать разрешения?

Четверо вышли из повозки. Увидев, что внутри еще кто-то есть, Сяо Чжэн спросил:

— А в повозке?

Цю Лин протянула руку в повозку, достала Сяо Цзюэра и, показав его Сяо Чжэну, сказала:

— Мой сын.

Увидев четырех молодых людей и красивого ребенка, Сяо Чжэн немного расслабился.

— Мой господин простудился и вынужден сделать здесь остановку. Прошу прощения, если мы потревожили ваш покой.

Из-за спин двух человек показался статный молодой господин в белых одеждах. Он слегка кивнул им, демонстрируя хорошие манеры.

— Тогда мы пойдем отдыхать, — холодно сказала Цю Лин, глядя на окружавших их людей.

Сяо Чжэн кивнул, и люди тут же отступили, скрывшись в лесу.

— Прошу, — сказал он.

Сяо Цзюэр, прижавшись к плечу Цю Лин, смотрел на молодого господина и хмурился.

— Мама, этот человек отравлен, а не простужен. У него бледное лицо, он еле держится на ногах. Яд, должно быть, проник во все внутренние органы. Он умирает!

Голос Сяо Цзюэра был тихим, но все его услышали.

Сяо Чжэн, не подумав, выпалил:

— Ты знаешь, как снять яд?

Сяо Цзюэр покачал головой.

— Я не знаю.

Сяо Чжэн помрачнел. Зачем он вообще спросил ребенка, может ли тот вылечить его господина? Какая глупость!

— Но моя мама знает! — гордо заявил Сяо Цзюэр. — Если моя мама захочет, она сможет вылечить даже мертвеца!

— Госпожа, не могли бы вы помочь моему господину? — Глаза Сяо Чжэна загорелись.

Цю Лин ущипнула Сяо Цзюэра за попу. Как там говорится? Бойся не врага, бойся глупого товарища. Ну что за сын ей достался?!