— Вы верите в существование богов и Будды? — спросила Фан Ланьцзин, прикасаясь к амулету на шее. Сердце её переполняла невыразимая благодарность. Он ведь мог и не делать этого для неё, но теперь ей хотелось, чтобы он и правда относился к ней как к младшей сестре.
— Это просто способ найти утешение. Люди вверяют свои желания богам и Будде, а я вложил свою надежду в этот амулет. Ты ещё так молода, должна беречь своё здоровье. Если я ещё раз увижу тебя в больнице с обострением язвы, то, сама знаешь…
— Отправите меня в похоронное бюро, — закончила за него Фан Ланьцзин.
Лэй Нашань кивнул. Хорошо, что она всё понимает.
— Здоровье даётся одно, не нужно ждать, пока его потеряешь, чтобы понять, как оно важно. После выписки как следует восстанавливайся и береги себя, — он говорил с ней, как с ребёнком.
— Знаю, — Фан Ланьцзин энергично кивнула.
Она встала с кровати, чтобы положить своего большого синего кита на диван, но, не заметив ножку кровати, споткнулась. К счастью, Лэй Нашань быстро среагировал и подхватил её.
Их взгляды встретились, и он понял, что стоит на краю пропасти.
Как она могла смотреть на него такими нежными глазами? Её хрупкость вызывала в нём желание защитить её. Несмотря на то, что она была худенькой девушкой ростом чуть выше ста пятидесяти сантиметров, с бледными щеками, он вдруг почувствовал непреодолимое желание поцеловать её.
Как такой банальный, словно из дешёвого романа, сюжет мог произойти с ним?
Он же считал её сестрой, пациенткой, ребёнком! Откуда взялись эти непристойные мысли?
Чёрт, это что, гормональный сбой?
— Спасибо, — Фан Ланьцзин, не замечая бури, разыгравшейся в его душе, доверчиво прижалась к нему.
Это уже слишком, — тяжело вздохнул Лэй Нашань.
Она его пациентка. Она его пациентка…
Лэй Нашань повторял эту фразу как мантру, словно имя Будды Амитабхи, пытаясь успокоить гормоны, взбунтовавшиеся из-за неё.
Фан Ланьцзин наслаждалась этим теплом. Ей не хотелось отпускать его, но после выписки ей придётся перестать играть роль ребёнка. Это был последний раз, когда она могла разделить с ним его тепло, так пусть же оно продлится ещё немного.
Пять лет спустя. Нью-Йорк, США.
Лёгкие снежинки плавно опускались на улицы, словно покрывая их слоем взбитых сливок. Белый снег и белое небо сливались в единое целое.
Снежинки оседали на чёрном пальто Фан Ланьцзин. Несмотря на свои двадцать один год, она всё ещё была хрупкой и чувствовала в заснеженном Нью-Йорке только пронизывающий холод. К счастью, под просторное пальто можно было надеть несколько слоёв одежды, но от этого она чувствовала себя неваляшкой в морозильной камере.
Выйдя из больницы, Фан Ланьцзин невольно остановилась, завороженная окружающим пейзажем. Витрины магазинов, украшенные к Рождеству, под тонким слоем снега создавали праздничную атмосферу.
Она приехала в Америку по делам три дня назад и только сейчас впервые обратила внимание на что-то помимо работы.
Фан Ланьцзин закончила свои дела ещё утром, но неожиданно позвонил отец из Тайваня. Её сводный брат сломал ногу, катаясь на лыжах, и попал в больницу. Он учился в Нью-Йорке, и так совпало, что она тоже была здесь по делам. Поэтому она решила навестить его вместо отца — это был один из пунктов, добавленных в её список дел на сегодня.
Да, работа. У неё всегда было полно работы.
— Госпожа Фан, вы ещё не обедали. Может, хотите что-нибудь перекусить? Я могу сходить купить, — Ван Цзецжу, её личный помощник, который заботился о ней, как нянька, раскрыл над ней зонт.
— Не нужно, я не голодна… Хотя, купите мне какой-нибудь напиток и сэндвич, — сначала Фан Ланьцзин хотела отказаться, но потом передумала.
— Хорошо, — Ван Цзецжу тут же направился к булочной рядом с больницей.
Раньше, если после пропущенного времени обеда она не чувствовала голода, то просто не ела. Иногда она работала допоздна, и повар оставлял для неё ужин, но, поев, она сразу ложилась спать, не успев переварить пищу. Всё это — чтобы справиться с огромным объёмом работы и учёбой. Из-за нерегулярного питания в шестнадцать лет у неё открылась язва.
«Меньше острой и жирной пищи, и главное — регулярное питание. Если ты занята и пропускаешь приём пищи, всё равно нужно что-нибудь съесть, не оставайся с пустым желудком слишком долго. Береги своё здоровье, я не хочу снова видеть тебя в больнице, понятно?»
Каждый раз, когда из-за занятости она хотела пропустить очередной приём пищи, слова Лэй Нашаня всплывали в её памяти, как назойливое всплывающее окно. Даже если у неё не было аппетита, ей приходилось что-нибудь съесть, чтобы временно избавиться от этого «вируса». К следующему приёму пищи он снова напоминал о себе.
Она ещё не хотела отправляться в похоронное бюро, ха-ха!
Фан Ланьцзин тихонько засмеялась.
Прошло уже пять лет. Благодаря наставлениям, а точнее, угрозам Лэй Нашаня перед выпиской, её образ жизни сильно изменился. Она просила повара готовить для неё полезные блюда, и пусть это не было здоровым питанием в полном смысле слова, по крайней мере, она начала заботиться о себе и больше не издевалась над своим желудком.
S3
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|