Глава 11 (Часть 1)

Как ни старайся, странствий не остановить. И пусть кошачьи лапки мягки, ими она стирает в прах память о каждом остром камне на своем пути.

В детстве я мечтала о такой картине: солнечным утром кошка появляется у моего окна, будит меня и рассказывает истории из своих путешествий.

Сколько себя помню, кошка всегда была моим другом. Когда-то давно я спросила, как ее зовут.

— Просто Кошка, — ответила она.

Больше всего я любила странные «подарки», которые она мне приносила.

Кошка путешествовала налегке, поэтому ее подарки всегда были маленькими и легкими.

Она всегда возвращалась с сюрпризами, а через какое-то время снова исчезала.

Никогда не прощаясь.

Она говорила, что прощания печальны.

— Почему бы тебе не перестать скитаться и не поселиться у меня навсегда? — однажды спросила я.

Это был единственный раз, когда я попросила ее остаться.

Я никогда не показывала ей своих детских слез и тоски по ней. Я понимала, что для нее это было бы оковами.

Когда после долгого отсутствия Кошка вдруг возвращалась, я лишь коротко приветствовала ее, словно она просто прогуливалась по саду. Это было нашим молчаливым договором.

Но я, конечно, часто скучала по ней. В дни ее отсутствия я смотрела вдаль, представляя, как она странствует по свету. И всегда ждала ее открыток.

Открытки от Кошки приходили издалека, грязные и мятые, с каракулями, словно написанными кошачьей лапой. Поэтому, чтобы добавить им красоты, я дополняла их своими фантазиями.

Я как-то спросила ее: «Кошка, ты побывала во стольких местах, какое из них тебе понравилось больше всего?»

У меня есть ноги, но я никуда не могу пойти.

Кошка… Каждый раз, приезжая в новый город, я представляю, что она рядом, и ее мягкий голос рассказывает мне обо всем, что здесь есть. Я пытаюсь смотреть на мир ее глазами — глазами влюбленного поэта, парящего над суетливым городом и любующегося одинокими пейзажами, на которые никто не обращает внимания.

Когда поднимается ветер, мне хочется крикнуть ее имя. Она оставила мне лишь простое прозвище «Кошка». Она стала прекрасной мелодией из моего детства, которую я больше не могу напевать.

Как бы мне хотелось, чтобы она была здесь, чтобы снова услышать ее голос.

Но она уже попрощалась со мной.

Это был долгий сезон дождей. В тот день дождь лил как из ведра, будто хотел смыть весь мир. Кошка с черным зонтиком тихо появилась передо мной.

— Я пришла попрощаться, — сказала она.

Но мы же никогда не прощались.

Кошка давно сказала мне: «У кошки не так много времени, чтобы бродить по этому миру».

— Спасибо, что была свидетелем моей жизни, — сказала она когда-то. Кошка не боялась краткости жизни, она боялась лишь того, что, ярко просияяв, она бесследно исчезнет. Она говорила, что благодаря мне она жила без страха. Я поняла эти слова лишь спустя много лет.

В конверте от Кошки была только фотография. На обороте надпись: «Мое любимое место». На фотографии был двор моего дома.

В ясные дни я всегда сижу там под деревом и жду ее.

— «Летающая кошка», Джиди.

Спасибо всем, кто встречался на моем пути, кто дарил радость или просто проходил мимо. Спасибо вам. Спасибо, что были рядом.

На лекции по «Международной торговой практике» Су Муму улыбалась, слушая о расчетах стоимости перевозки и различных способах оплаты. Настолько подробные правила! Но если все так четко прописано, почему так много случаев мошенничества? Это как будильник: он нужен не тому, кто легко просыпается, и не тому, кто совсем не просыпается, а тому, кто находится в полудреме. Самостоятельным людям он не нужен, а тех, кто не хочет просыпаться, он не разбудит. Он нужен тем, кто мечется между сном и явью, кто не может решиться.

Наверное, так же обстоит дело и со многими правилами.

Рассел говорил, что люди нравственны лишь потому, что искушений слишком мало. Значит, если искушение достаточно велико, то все эти правила теряют смысл. А она, Су Муму, для Линь Цинъю — правило или искушение?

В «Баньшэн Июй» Су Муму пришла еще до четырех. Сегодня у нее было всего две пары. Она убрала книги в рюкзак. В последнее время она полюбила большие рюкзаки и носила их повсюду. Вчера одногруппники, не выдержав, спросили: «Су Муму, ты что, лапшу быстрого приготовления в нем носишь?» Су Муму как раз отвечала на сообщение Линь Цинъю и, улыбаясь, сказала: «Вполне возможно!» Обычно в ее рюкзаке лежали только книги, тетради, ручки, салфетки и много-много конфет — самых разных, в каждом кармашке.

Она развернула конфету и положила ее в рот. Выйдя из аудитории, Су Муму шла по аллее платанов. Солнце припекало, и даже в тени деревьев было жарко.

— Тетя Сусу, хочу конфетку! — Чэнчэн потянул ее за руку. Он знал, что у тети Сусу в рюкзаке всегда найдутся сладости.

Су Муму указала на рюкзак. — Чэнчэн, возьми сам.

— Сестра Сусу, мне тоже, — сказал Си Му.

— Маленький принц, ты тоже можешь взять сам, хорошо?

Не ответив, мальчик подошел и взял конфету.

— Сестра Сусу, можно посмотреть твою тетрадь? — спросил он немного погодя.

— Конечно.

— У тебя там нет секретов, которые нельзя видеть? — с любопытством спросил Си Му.

— Поищи, может, и найдешь, — с улыбкой ответила Су Муму. Раньше она не любила, когда кто-то трогал ее вещи, но теперь ей было все равно.

Когда Су Муму приготовила пять чашек кофе, Си Му подбежал к ней. — Сестра Сусу, у тебя такой красивый почерк.

— Спасибо, — улыбнулась она.

— Сестра Сусу, я видел твоего парня с другой девушкой, — неожиданно заявил мальчик.

— Ты знаешь моего парня? — с улыбкой спросила Су Муму.

— Ага, я видел, как он тебя забирал, — серьезно ответил Си Му. — Хотя нет, главное, что твой парень был с другой девушкой! — Он говорил очень серьезно.