Глава 7 (Часть 2)

Свернувшись калачиком на диване, она боялась даже протянуть руку к пульту, чтобы переключить канал. Обхватив себя руками, она смотрела широко раскрытыми глазами, не смея моргнуть. Ее спина коснулась чего-то твердого и прямоугольного. Она вздрогнула, покрывшись холодным потом, но тут же вспомнила, что это ее телефон, который она оставила на диване. Взяв его в руки, она увидела, что он разрядился. Сжав зубы и несколько раз глубоко вздохнув, она села, огляделась, поставила телефон на зарядку и сразу же включила его.

— Муму? — теплый голос Линь Цинъю мгновенно успокоил ее.

— Линь Цинъю, ты можешь приехать? — дрожащим голосом спросила она. Ей было страшно.

— Что случилось? — спросил он.

— Я… я… мне страшно, — прошептала она.

Он тихонько засмеялся.

— Муму, камень, — напомнил Линь Цинъю. Су Муму как-то рассказывала ему о своей привычке: когда ей было грустно или страшно, она представляла себя камнем — бездушным и бесчувственным. Так она могла избавиться от любых эмоций, обрести спокойствие и умиротворение.

— В этот раз не помогает, — тихо произнесла она. Ее дыхание было прерывистым, и Линь Цинъю отчетливо слышал, как она напугана. Ему казалось, что он видит, как сильно она сжимает телефон.

— Я сейчас приеду. Не отключайся, давай поговорим.

— Хорошо, — ответила Су Муму, все еще крепко сжимая телефон. Она услышала топот ног по лестнице, звук закрывающейся двери, шум ветра, но голос Линь Цинъю оставался спокойным.

— Муму, хочешь, я расскажу тебе анекдот?

— Не надо, — ответила она, слыша, как он бежит. — Мне достаточно слышать твое дыхание.

Линь Цинъю улыбнулся. Она сказала, что ей достаточно слышать его дыхание.

Они не прерывали разговор, лишь изредка Цинъю окликал Муму, а она отзывалась. Су Муму услышала, как он говорит водителю адрес и просит ехать быстрее. Слезы покатились по ее щекам. Она не плакала, когда ей было страшно, а сейчас, сама не зная почему, расплакалась. Быстро вытерев слезы, она сказала:

— Цинъю, не торопись.

Он тихонько ответил: «Угу», отодвинул телефон и снова попросил водителя прибавить скорость.

Когда-то Су Муму смотрела фильм «Сотовый», где двое незнакомых людей связались по телефону, и А Бонг, которого играл Луис Ку, спас Грейс в исполнении Шу Ци. Тогда Су Муму подумала, как это удивительно, но не осознавала, что телефон — это инструмент для передачи информации и заботы. Столько тепла между людьми передается именно через него, и он может передать это так достоверно, что даже молчание становится теплым.

— Муму, я приехал.

Услышав эти слова, Су Муму бросила телефон и выбежала из квартиры. Открыв дверь, она крепко обняла Линь Цинъю, стоявшего на пороге.

Линь Цинъю, еще не успев отдышаться, был схвачен выбежавшей Су Муму. Она обнимала его так крепко, что он обнял ее в ответ. Заглянув в квартиру, он увидел, что горит только свет в гостиной. Он улыбнулся. Она так боялась, что даже не включила свет, но нашла в себе силы позвонить ему. Ее волосы еще не высохли, и от них исходил легкий аромат. Постепенно его дыхание выровнялось, и он заметил, что Су Муму вся дрожит. Он обнял ее крепче.

— Муму, давай зайдем внутрь?

Су Муму молча обнимала его, не отвечая.

Линь Цинъю обнял ее еще крепче. Заметив, что в его руке плюшевый медведь, он усмехнулся. Погладив ее по голове, он сказал:

— На улице холодно, пойдем в дом.

Затем он осторожно отстранил ее и, посмотрев на ее лицо со следами невысохших слез, вытер их.

— Так сильно испугалась?

Она улыбнулась.

Заметив, что Су Муму босая, Линь Цинъю нахмурился. Сунув ей в руки плюшевого медведя, он поднял ее на руки.

— Еще раз увижу тебя босиком — получишь!

Су Муму пошевелилась у него на руках, посмотрела на свои ноги.

— Так спешила, что забыла, — сказала она.

Он недовольно посмотрел на нее.

— Замерзнуть не боишься!

Посадив ее на диван и выключив телевизор, он принес таз с горячей водой, опустил туда ее ноги и пошел в спальню за пледом, чтобы укутать ее.

Только сейчас Су Муму смогла как следует рассмотреть его. На нем была белая хлопковая футболка с V-образным вырезом, льняные брюки и домашние тапочки. На лбу выступили капельки пота. Обняв себя руками, она обнаружила, что держит плюшевого медведя, которого ей дал Цинъю.

Она улыбнулась. Тепло поднималось от ног, согревая ее.

— Ты каждую ночь с ним спишь? — смеясь, спросила она.

Он плотнее укутал ее пледом и отвернулся.

— Ну скажи, я же не буду смеяться, — ее голос звучал все веселее.

— Да, — смущенно кашлянув, ответил он.

— Так сильно его любишь?

Он повернулся к ней.

— Это ты сказала, что это твой самый любимый медведь, и когда дарила его, велела мне спать с ним каждую ночь, — сказал он, потерев нос.

Глаза Су Муму сияли от смеха.

— О-о-о, — протянула она.

Ее насмешливый тон смутил Линь Цинъю.

— Где фен? Нужно высушить тебе волосы, — сказал он.

Линь Цинъю бережно сушил ей волосы прядь за прядью. Под шум фена Су Муму сказала:

— Линь Цинъю, ты так добр ко мне.

— А? Что ты сказала? — переспросил он, не расслышав.

— Ничего.

Когда он закончил сушить ей волосы, Су Муму спросила:

— Ты не хочешь принять душ?

Линь Цинъю кивнул.

— Тогда я поищу тебе одежду. Кажется, здесь есть вещи моего отца, — сказала Су Муму.

Вскоре она вернулась с серым клетчатым пижамным костюмом.

— Вот, держи.

Линь Цинъю взял одежду и пошел в душ.

— Цинъю, — окликнула его Су Муму.

— М-м? — он обернулся.

— В следующий раз одевайся теплее, а то простудишься.

— Я так спешил, что не успел переодеться, — объяснил он.

— И не беги так быстро.

Он подошел к ней и щелкнул ее по лбу.

— Сама-то! Кто это тут босиком бегал?

Су Муму много чего хотела сказать, но слова застряли в горле. Она подошла и обняла его.

— Цинъю, спасибо тебе.

— Хм, — фыркнул Линь Цинъю. — Одним «спасибо» хочешь отделаться?

Су Муму подняла голову, встала на цыпочки и легонько поцеловала его.

Линь Цинъю покраснел. Это был первый раз, когда Су Муму поцеловала его по своей инициативе. Он кашлянул.

— Пойду в душ.

Пока Линь Цинъю принимал душ, Су Муму приготовила две тарелки лапши с яйцом. Когда он вышел из душа, она как раз закончила.

Он сел напротив нее и взял палочки.

— Муму, выйдешь за меня после выпуска? — серьезно спросил он.

Су Муму надула губы.

— Вот так вот, запросто, предлагаешь? Не хочу!

Линь Цинъю улыбнулся.

Никто не знал, что много лет спустя эти слова окажутся пророческими.