Глава 10. Искусство читать сердца

— Му Цзюэ, кто ты такой?

Му Цзюэ встал, не отрывая взгляда от Лин Чу’эр. Девушка тоже подняла голову, и их глаза встретились. Взгляды обоих были полны скрытых, трудноуловимых мыслей.

— А ты? — спросил Му Цзюэ. — Сначала ты дерзишь, потом разыгрываешь истерику, а теперь изображаешь невинность. Кто же ты на самом деле? Может, ты так хорошо притворяешься, что я принял всё за чистую монету?

Лин Чу’эр, услышав это, на мгновение застыла, а затем рассмеялась. Её смех, полный уверенности, эхом разнёсся по комнате. Она отряхнула пыль с юбки, поднялась и сказала:

— Неплохо наблюдаешь! Ты меня раскусил. Даже отец с братом ни разу не замечали моего притворства! Кстати, как ты понял, что я играю?

Лин Чу’эр действительно хотела знать, как он разгадал её столь искусный маскарад. Хотя главный вопрос, который её мучил, всё ещё оставался без ответа: кто же он такой?

Му Цзюэ не ответил прямо, а лишь, приподняв бровь, спросил:

— Знаешь, что такое чжусинь?

Его тон был самодовольный, как у учителя в школе.

— Нет, — честно ответила Лин Чу’эр. Ей действительно хотелось узнать, поэтому она не обратила внимания на его слегка высокомерный тон.

— Чжусинь — это искусство читать сердца, — важно пояснил Му Цзюэ, медленно приближая своё лицо к лицу Лин Чу’эр, пока между ними не осталось расстояния толщиной в палец. — Можно сказать, это своего рода психологическое воздействие.

Лин Чу’эр не отстранилась, пока он не закончил говорить. Затем она оттолкнула его, надула губы и с наигранным недовольством произнесла:

— Я так и знала! Конечно, ты использовал чжусинь! Вот как ты меня раскусил!

Му Цзюэ был слегка ошарашен:

— Ты не спросишь, откуда я знаю это искусство?

Он никак не ожидал такой реакции. Ни капли любопытства!

Лин Чу’эр бросила на него пренебрежительный взгляд:

— Какой смысл спрашивать? Ты всё равно не ответишь. Зачем мне лишний раз выставлять себя дурой?

Му Цзюэ подумал, что она права. Он уже хотел что-то сказать, но Лин Чу’эр вдруг резко изменила тон:

— Му Цзюэ, мы знакомы уже два месяца, и, раз уж мы так хорошо ладим, отведи меня куда-нибудь погулять! Пожалей меня, через пятнадцать дней я лишусь свободы. Сделай доброе дело!

Лин Чу’эр, не стесняясь, схватила Му Цзюэ за рукав и начала его трясти. Если бы не разница в возрасте, эта сцена напоминала бы ребёнка, выпрашивающего у взрослого деньги на сладости.

«Как быстро она меняет маски», — подумал Му Цзюэ. Он сделал вид, что задумался, а затем великодушно согласился:

— Ладно, вижу, как тебе тяжело. Так и быть, смилостивлюсь.

Лин Чу’эр уже хотела отпустить его рукав и радостно закричать, но Му Цзюэ продолжил:

— Но при одном условии.

Лин Чу’эр очень хотелось послать его куда подальше, но, понимая, что сейчас от него зависит её судьба, она продолжила цепляться за его рукав и жалобно спросила:

— Какое условие? Денег у меня нет, жизнь — вот она, забирай! Хотя нет, жизнь я тебе тоже не отдам.

Му Цзюэ фыркнул от смеха и легонько щелкнул Лин Чу’эр по лбу. Девушка вскрикнула от неожиданности.

— Вижу, ты совсем бедна, — сказал Му Цзюэ. — Считай, что ты теперь у меня в долгу. И, кстати, ты не могла бы отпустить мой многострадальный рукав?

Му Цзюэ указал на свой измятый рукав, и Лин Чу’эр тут же отпустила его, как горячую картофелину, и несколько раз нервно хихикнула, напоминая себе, что этого человека лучше не злить.

— Ну что, теперь мы можем идти? — спросила Лин Чу’эр. — Если честно, я нигде не была, кроме храма на востоке города и Ло Юй Гэ. Даже учителя приходили ко мне домой. У меня осталось всего пятнадцать дней. Давай ты будешь каждый день водить меня куда-нибудь, и я буду тебе должна пятнадцать раз. Пожалуйста, пойдём!

Лин Чу’эр умоляла Му Цзюэ, словно он был каким-то божеством, и, боясь, что он передумает, тараторила без умолку.