Глава 7

Я резко проснулась, словно от вспышки огня.

Затем до меня донесся сладкий аромат и знакомый голос:

— А Нин, я здесь.

Очнувшись, я повернулась и увидела, что мои ногти впились в запястье Цуй Юя. Я сжимала его руку так сильно, что на коже выступила кровь.

Но он, казалось, ничего не замечал, словно не чувствовал боли.

Цуй Юй прикрыл руку рукавом, нежно вытер пот с моей шеи и, указав на стоящую на столе чашку, сказал:

— Ты в последнее время много работаешь, вот я и решил принести тебе лотосовый суп. А ты как раз мучилась кошмаром.

Он говорил, что я устала, но разве сам он не был изможден?

После той ночи Цзян Юань, встретившись с Цуй Юем, повел войска на запад.

А Цуй Юй вернулся в Ваннань.

Главной целью Цзян Юаня был захват Хэяна — стратегически важного города на юго-западе.

Хэян был хорошо укреплен, и Чэнь Фан держал там большой гарнизон. К тому же, климат там сильно отличался от ваннаньского, и многие солдаты страдали от акклиматизации.

К счастью, наступление Цзян Юаня проходило довольно успешно, к тому же ему помогал Янь Хан.

Несмотря на ожесточенное сопротивление Чэнь Фана, падение Хэяна было лишь вопросом времени.

Юань Чан отдал приказ: Хэян должен быть взят любой ценой.

Последние несколько дней Цуй Юй почти не спал, занимаясь снабжением армии.

Он помнил о моем лотосовом супе, но совсем забыл о себе.

— Цуй Лан, знаешь, что мне снилось?

Он покачал головой.

Я взяла его за руку, медленно встала и посмотрела в окно на утун.

— Мне снился утун.

Цуй Юй проследил за моим взглядом. Осенние листья утуна падали на землю, покрывая желтым ковром каменные плиты.

— Тот, что в Ваннане?

Да, тот, что в Ваннане. Мы оба увидели, как под деревом мелькнула фигура, направляющаяся к моему дому. Вскоре раздался стук в дверь.

Это был слуга Юань Чана.

— Господин Цуй, госпожа Фан, господин Юань просит вас к себе.

Юань Чан показал нам два письма.

Первое было от заместителя Цзян Юаня. Он писал взволнованно и убедительно, почти умоляя отступить от Хэяна и вернуться назад, перечисляя все трудности осады.

Второе письмо было от самого Цзян Юаня. В нем он резко критиковал своего заместителя и требовал продолжать подготовку к штурму, настаивая на необходимости взять город.

Я была озадачена. Нападение на Хэян было частью плана, и заместитель Цзян Юаня раньше его полностью поддерживал. Что же заставило его передумать в последний момент?

— Что вы об этом думаете? — спросил Юань Чан.

Я несколько раз перечитала письма и наконец сказала:

— Кажется, Цзы Синь и его заместитель что-то недоговаривают. Заместитель — опытный военачальник, он не мог не понимать, насколько важен для нас Хэян.

Что же могло быть важнее захвата Хэяна?

Цуй Юй нахмурился и указал на несколько строк в письме Цзян Юаня.

— Это письмо написано от имени генерала, но почерк не его. Только последняя строка написана рукой Цзы Синя.

В конце письма размашистым почерком было написано: «Юань Чан, нельзя упускать момент!»

— Господин Юань… военные действия — дело сложное. Прошу вас, будьте осторожны в своих решениях, — сказал Цуй Юй.

Его слова были вежливыми, но мы все понимали, что он имеет в виду.

Даже если что-то пошло не так, отступать от Хэяна было уже поздно.

Юань Чан молчал. Он смотрел на меч, стоящий рядом, крепко сжав губы.

Наконец, он принял решение.

— Я верю Цзы Синю.

Это был Чан Хун — любимый меч Цзян Юаня. Перед отъездом Цзян Юань отдал его Юань Чану.

Он сказал, что чувствует, будто должен что-то оставить Юань Чану. Этот меч был с ним во многих сражениях, защищал его от смерти, приносил удачу, и теперь Цзян Юань хотел, чтобы Юань Чану тоже повезло.

Когда Юань Чан рассказал мне об этом, я не смогла сдержать улыбки.

— Он отдал тебе свою удачу, а что же оставил себе?

— Я дал ему оберег и велел всегда носить его с собой.

Меч сверкал на солнце, словно говоря, что всегда будет поддерживать любое решение Юань Чана.

Позже я часто думала, не пожалел ли Юань Чан о своем решении. Возможно, ему не стоило принимать меч Цзян Юаня.