Глава 19. Наказание

Хуан Синьэр почти бегом влетела в главный дом. Третья тётя, опомнившись, топнула ногой от злости, но не посмела ворваться следом и ругать девушку перед свёкром.

Она вошла в дом и, стиснув зубы, наблюдала за Синьэр, ожидая, как дед накажет внучку.

Хуан Синьэр, войдя в дом, не говоря ни слова, встала на колени перед Хуан Лаотоу.

Хуан Лаотай, увидев это, бросилась к внучке: — Дитя моё, что ты делаешь?

— Хм, она сама прекрасно знает, что делает. Я же говорил, обычно ты и куска хлеба жалеешь для своих брата и сестры, а сегодня ела, как будто с голодного края пришла. Так ты нарочно, да?

Хуан Лаотоу гневно посмотрел на Хуан Синьэр.

Синьэр молчала. Она понимала, что сейчас любые возражения только разозлят деда. К тому же, бабушка за неё заступится, так что всё должно обойтись.

— Крылья у тебя выросли, а? Знаю я, что ты всё ещё думаешь о том парне из семьи Ма. Но он собирается сдавать экзамены на сюцая, так что забудь о нём. Он никогда не придёт свататься. Я так и знал, что ты не успокоишься и будешь мне нервы трепать. И точно! Ты меня до смерти доведёшь. Нет, не выпороть тебя — ума не прибавится.

Хуан Лаотоу так разозлился, что хотел наказать внучку по домашним правилам, но Хуан Лаотай остановила его.

— Старик, не гневайся. Это я сказала Синьэр. Тот парень из семьи Ли такой болезненный, ещё и помрёт раньше времени. Мы не можем так поступить с нашей внучкой.

Хуан Лаотай пыталась успокоить мужа, но тот и слушать не хотел. Он знал, что жена всегда любила Синьэр и сейчас, скорее всего, просто пытается её выгородить.

— Вторая невестка, принеси прут. У этой девчонки крылья выросли. Её отец не может её научить уму-разуму, но не забывай, что у неё есть дед. Я ей ноги переломаю.

Хуан Лаотоу, разъярённый, оттолкнул жену.

Вторая тётя быстро принесла прут и испуганно отступила в сторону. Этим прутом наказывали даже отца детей, так что она его тоже боялась.

Увидев прут, Хуан Синьэр нахмурилась и сжала кулаки, опустив голову. Сегодня утром, решив устроить этот спектакль за столом, она была готова к наказанию.

Хуан Лаотай понимала, что от наказания не уйти. Если не дать Хуан Лаотоу выпустить пар, он так просто это не забудет.

— Хрясь!

Прут опустился на спину Хуан Синьэр. Она почувствовала жгучую боль и чуть не упала. Дед бил её без всякой жалости.

Не успела она отдышаться, как последовал второй удар, от которого у неё потемнело в глазах.

Покрывшись потом, Синьэр стиснула зубы и сжала кулаки, терпя боль. Если она переживёт это, то сможет измениться. И однажды дед будет у неё на побегушках.

После двух ударов Хуан Лаотоу хотел продолжить, но Хуан Лаотай не позволила. Она бросилась на внучку, крича: — Хочешь бить мою внучку — убей сначала меня!

Хуан Лаотоу не мог продолжать. Он велел невесткам оттащить жену. Но вторая и третья тёти, едва приблизившись, получили такой взгляд от свекрови, что тут же отступили.

Она была их свекровью, и хотя обычно была мягкой, но если её разозлить, невесткам приходилось несладко. Видя, что невестки не смеют её оттаскивать, Хуан Лаотоу в ярости бросил прут, сел на место и ударил по столу.

— Убирайся отсюда! Чтобы я тебя больше не видел, а не то убью!

Хуан Синьэр кивнула и, под плач бабушки, с трудом поднялась. Хуан Лаотоу бил её со всей силы, на спине девушки проступили две багровые полосы, из которых сочилась кровь.

— Спасибо, дедушка.

Все присутствующие опешили, не понимая, за что Хуан Синьэр благодарит деда. По идее, она должна была на него злиться.

Хуан Лаотоу тоже не понял, за что его благодарят, да и не хотел понимать. Но раз внучка не держит на него зла, его гнев немного утих. Он лишь хмыкнул и ничего не сказал.