Глава 1

Глава 1

Лето двадцать второго года эры Чунмин. В этот день дождь, начавшийся утром, не прекращался и к часу Козы*, продолжая шумно барабанить по поверхности озера в саду.

Поместье Сюй, резиденция министра церемоний, представляло собой огромное строение с пятью дворами в глубину и пятью в ширину*, с зелеными кирпичными стенами, темной черепицей и множеством построек.

Дождь, шедший всю ночь, начисто вымыл черепичные крыши и стены, придав им сияющий вид.

Поместье Сюй было не только большим, но и отличалось изысканностью и утонченностью внутреннего убранства.

Две служанки под зонтами прошли через сад Циньюань и вошли в каменный грот. Перед ними раскинулись пышные заросли прекрасных деревьев, а меж цветов и кустов извивался чистый ручей, который, пробежав через расщелины скал, впадал в озеро в центре сада.

Две служанки с высокими пучками на головах, на вид лет шестнадцати-семнадцати, придерживая подолы платьев, поднимались на мост.

Судя по их яркой одежде и нежной коже рук, державших зонты, можно было догадаться, что это личные служанки какой-то госпожи.

Служанка в персиково-красном платье, с милым и простодушным личиком, не выдержав молчания, подошла к другой и тихо сказала:

— Ты только подумай, что за дела? Как это нашу госпожу мог заметить этот бесцеремонный повеса?

Госпожой, о которой говорила служанка, была вторая дочь семьи Сюй, Сюй Сыцяо.

Другая служанка, выглядевшая немного старше и серьезнее, лишь вздохнула и ответила:

— Да кто такой этот Се Цюнъин? Обычный избалованный сынок богатых родителей. Мало того, что он постоянно пропадает в злачных кварталах, так еще и жесток с людьми. Разве такой человек достоин нашей второй госпожи, чистой как лед и нефрит*?

При упоминании Се Цюнъина обе служанки помрачнели.

И неудивительно, ведь репутация у этого человека была из рук вон плохой.

Он родился в поместье Гуна, а его мать была не кем иным, как правящей принцессой Чаннин. Такое знатное происхождение, как ни странно, и породило этого несносного типа.

Если бы руки госпожи Сюй просила другая семья, можно было бы и отказаться. Но как семья Сюй посмеет перечить семье Гуна, обладающей такой огромной властью?

Служанка с милым личиком обладала довольно вспыльчивым нравом и возмущенно фыркнула:

— Тьфу! Я давно слышала, что он падок на женскую красоту. Говорят, однажды он потратил целых десять тысяч лянов серебра* в Чуньхунлоу, чтобы провести ночь с первой красавицей. Наверняка он где-то увидел нашу барышню, и она ему приглянулась, вот и решил заполучить силой. Не понимаю, как у принцессы Чаннин хватило совести прийти сватать его. Если бы не их положение, госпожа Чэнь давно бы их выгнала.

Разговаривая, они пересекли мост и уже подходили к выходу из сада.

Другая служанка предостерегла:

— Тише, не говори так. Если кто-нибудь услышит, нас точно накажут.

Хотя она и велела подруге замолчать, но, оглядевшись по сторонам и убедившись, что никого нет, сама продолжила:

— А если говорить о внешности, то все наши господа и госпожи — красавцы писаные. Особенно старший господин и вторая госпожа, они словно небожители.

Не успела она договорить, как из-за поворота впереди показался молодой господин в белых одеждах. Помяни черта...

Из-за дождя небо было пасмурным, и выражение лица мужчины было трудно разобрать, но даже издалека его неземная красота, словно у сошедшего на землю небожителя, ослепляла.

На нем был белый парчовый халат, лишь слегка украшенный золотыми нитями. На поясе висел нефритовый кулон, расколотый надвое, который покачивался при ходьбе. Его лицо, подобное ясному ветру и чистой луне*, было безупречно.

Этот господин в белом и был тем самым старшим господином, Сюй Яньчжоу, о котором говорили служанки.

Сюй Яньчжоу был старшим сыном от главной жены, первым по старшинству в семье Сюй, законным наследником.

Увидев его, служанки тут же умолкли и почтительно поклонились:

— Приветствуем старшего господина.

Однако Сюй Яньчжоу даже не удостоил их взглядом. Проходя мимо, он лишь равнодушно хмыкнул и удалился.

Сюй Яньчжоу быстро скрылся из виду. Глядя ему вслед, служанка в персиковом платье холодно фыркнула:

— Судя по направлению, опять пошел искать ту оборванку* из Цюаньчжоу.

«Оборванкой из Цюаньчжоу», как ее называла служанка, была госпожа-кузина* семьи Сюй, Сун Шумянь.

Мать Сун Шумянь была двоюродной сестрой госпожи Чэнь, хозяйки поместья Сюй. В свое время она вышла замуж за богатого купца из Цюаньчжоу. Супруги жили счастливо и воспитывали единственную дочь Сун Шумянь. Однако счастье было недолгим: когда Сун Шумянь исполнилось десять лет, ее родители погибли во время торговой поездки по морю.

После гибели родителей Сун Шумянь ее дед по отцовской линии заболел, и во всем огромном поместье Сун остались только она и ее бабушка, госпожа Сун.

Старая госпожа Сун организовала похороны сына и невестки. Видя, что род Сун прерывается, и глядя на безутешно рыдающую Сун Шумянь, она подумала, что и сама уже стара и неизвестно, сколько ей осталось. Скрепя сердце, она решила отправить внучку из дома.

Она хотела найти для Сун Шумянь хорошее место. Поскольку у нее самой был только один сын, а других родственников по линии Сун не осталось, она обратила взор на родню своей невестки и в итоге остановила свой выбор на поместье министра Сюй.

Семья Сюй была знатной и пользовалась хорошей репутацией. Госпожа Сун надеялась, что, даже живя в поместье на положении кузины*, Сун Шумянь сможет устроить свое будущее.

Приняв решение, госпожа Сун, не обращая внимания на обмороки и слезы внучки, закрыла глаза и велела отправить ее на корабле в столицу.

Однако она боялась, что в семье Сюй будут плохо обращаться с Сун Шумянь. Поэтому она отдала им все состояние семьи Сун: половину — семье Сюй, а другую половину — в качестве приданого для Сун Шумянь, надеясь, что хотя бы ради денег к ней будут относиться хорошо.

Госпожа Чэнь поначалу не хотела принимать племянницу. Но потом подумала: семья Сун была очень богатой, их состояние огромно. К тому же, приютив сироту своей двоюродной сестры, она заслужит добрую славу.

Слава и деньги — в итоге она согласилась принять Сун Шумянь.

Однако кто станет считаться с дочерью умерших купцов? Госпожа Чэнь забрала огромное состояние, но обещания не сдержала. Даже слуги в поместье не признавали Сун Шумянь за госпожу.

Услышав о Сун Шумянь, вторая служанка посмотрела с завистью:

— Ну и что, что она из разорившейся семьи*? Зато старший господин ее любит. Даже если в будущем она станет всего лишь почитаемой наложницей*, это все равно намного лучше нашей участи.

Дождь за окном не утихал, а наоборот, становился все сильнее.

Несмотря на такую погоду, окно с изящным решетчатым узором не было закрыто, а наоборот, распахнуто настежь. Ветер и дождь били в створки, издавая дребезжащий звук.

Из-за душевной травмы, полученной в детстве, Сун Шумянь полюбила слушать шум ветра и дождя.

Девушка сидела в кресле-подкове* у окна. Простая шелковая одежда подчеркивала ее белоснежную кожу. Ясные глаза с чарующим взглядом*, изящная фигура, тонкая талия — все это создавало образ утонченной красоты.

В отличие от холодного лица Сюй Сыцяо, Сун Шумянь обладала яркой и пленительной красотой.

Если Сюй Сыцяо была подобна белоснежному снегу, то Сун Шумянь — сияющему утреннему солнцу.

— Почему сидишь здесь на сквозняке? — раздался спокойный голос от двери.

Сун Шумянь подняла глаза и увидела вошедшего Сюй Яньчжоу.

Она не слышала, чтобы слуги докладывали о его приходе, — видимо, он заранее их отослал.

У нее было овальное лицо, губы вишенкой и миндалевидные глаза, которые при улыбке изгибались полумесяцами. Увидев гостя, Сун Шумянь встала ему навстречу.

Она ничего не сказала, лишь мягко позвала:

— Кузен*.