Глава 8 (Часть 2)

»

«Под „присматривать“ она на самом деле имеет в виду следить, чтобы она не сбежала с деньгами», — подумала Цзин И.

Но почему ей казалось, что в её словах был скрытый смысл?

— Ко… конечно! — набравшись смелости, сказала Цзин И, вздернув подбородок.

— Считаешь, что я тоже нехороший человек?

Цзин И онемела. Только что она чуть не сказала: «Вы все нехорошие люди!».

Чжао Сяо точно не был хорошим человеком.

А Бай Цинжань?

Неизвестно.

Цзин И не хотела, чтобы она оказалась плохой.

Теперь она была безмерно рада, что не произнесла ту фразу.

Потому что взгляд Бай Цинжань казался немного грустным.

Если бы она так сказала, Бай Цинжань расстроилась бы ещё больше?

Бай Цинжань закрыла дверь ванной.

Цзин И, оставшись по ту сторону двери, слышала, как удаляются её шаги. Кажется, она кому-то звонила.

Чжао Сяо и та женщина по имени Дженни уже ушли?

Потому что состояние Бай Цинжань явно отличалось от того, каким было при Чжао Сяо.

Цзин И была необъяснимо уверена в этом, хотя сама не могла понять почему.

Стоя у панорамного окна, Бай Цинжань держала телефон и услышала, как на том конце ответили.

Без приветствий и любезностей она сразу перешла к делу: — В течение недели мне нужен результат.

На том конце провода явно замешкались, а затем раздался ленивый женский голос: — Ты слишком торопишься. Старика ещё не взяли под контроль…

— Это мой отец! — голос Бай Цинжань звучал холодно.

Ленивый голос стал немного серьёзнее: — Ладно, безопасность старика пока не подтверждена. Так пойдёт?

Голос Бай Цинжань не потеплел: — Не нужно мне отговариваться, я знаю, что ты можешь это сделать.

Собеседница хихикнула: — Так мне доверяешь?

Бай Цинжань промолчала.

Женщина тоже почувствовала себя немного неловко: — Ну это… дай мне ещё несколько дней, полмесяца, полмесяца хватит? Некоторые дела не так-то просто провернуть, ты же знаешь…

— Десять дней.

— Ладно! Десять дней так десять дней! — женщина на том конце провода скрежетала зубами. — Вашей семейке действительно трудно угодить!

— Ты сама на это пошла, никто тебя не заставлял.

— Хорошо! Хорошо! Я сама виновата, так?

— Главное, что ты это знаешь.

Женщина на том конце провода чуть не дымилась от злости на Бай Цинжань: — Если ничего больше нет, я вешаю трубку!

— Есть, — сказала Бай Цинжань.

— Говори быстрее! Мне ещё нужно спешить жизнь за тебя класть!

Бай Цинжань помолчала пару секунд: — Помоги мне узнать подноготную одного человека.

— Кого?

— Ты знаешь.

— Откуда мне знать! — женщина уже теряла терпение.

На холодном лице Бай Цинжань появилось лёгкое смущение: — Ты не знаешь, кто сейчас у меня дома?

В ответ последовало секундное замешательство, а затем с того конца провода донёсся громкий хохот.

Бай Цинжань сильно нахмурилась и с отвращением отняла телефон от уха.

Прошла целая минута.

— Так смешно? — голос Бай Цинжань стал ещё холоднее.

Женщина на том конце провода снова не удержалась от смешка: — Не… нет! Я смеюсь над собой… В обед грызла какую-то кость, пустой бульон, безвкусно. Эй? Скажи, что в этом такого интересного? Несовершеннолетняя, тощая…

— У меня нет таких пристрастий! — резко оборвала её Бай Цинжань.

— Ха-ха-ха, мои пристрастия! — женщина снова рассмеялась. — Буду считать это комплиментом. Но тебе не советую брать с меня пример.

Лицо Бай Цинжань стало ледяным.

Вероятно, почувствовав, что телефон вот-вот замёрзнет, женщина вовремя прекратила смеяться: — К делу, к делу!

— А кто тут не по делу говорил?

— Я, ладно? — заискивающе сказала женщина. — Барышня, что именно ты хочешь узнать?

— Всё.

— Всё об этой девчонке? Ого! Это уже настоящий интерес! Ну, тоже неплохо, ха, в любом случае, пнула этого гада, а теперь займёшься воспитанием, вырастишь себе кого-то помладше, тоже неплохо…

Голос на том конце провода резко оборвался.

Бай Цинжань повесила трубку.

Но почти сразу же ей снова позвонили. Бай Цинжань опять сбросила вызов.

После трёх таких попыток пришло СМС: «Я была неправа, от меня доброго слова не дождёшься, так? Барышня, будьте великодушны, простите меня! Умоляю!»

Бай Цинжань скользнула взглядом по сообщению и напечатала ответ: «В течение часа ты должна избавиться от всего наблюдения».

Нажать, отправить.

Не прошло и десяти секунд, как телефон зазвонил как сумасшедший.

Бай Цинжань спокойно ответила: — Говори.

Собеседница была вне себя от злости: — Да убей меня сразу! Час, ты что, с ума сошла?!

— Тогда два часа, не больше. Я знаю, что ты можешь.

— Ты рушишь весь план! Ты капризничаешь!

— А мне нельзя капризничать? Я тридцать лет вела себя примерно, неужели мне нельзя хоть раз поступить по-своему? — Бай Цинжань резко оборвала звонок, а затем выключила телефон.

Мир внезапно погрузился в тишину, настолько нереальную.

Бай Цинжань прислонилась к панорамному окну и обессиленно опустилась, пока не села на пол.

Летнее послеполуденное солнце пекло довольно жарко, но она совсем не чувствовала тепла.

Потому что вся её душа и тело погрузились в безграничный, леденящий холод.