Глава 6 (Часть 1)

Глава 6

Чжу Юаньчжан был монахом, участвовал в восстании Красных повязок, чьей религиозной основой было учение Мин, и сталкивался со многими религиозными знаниями. Однако сам он относился к духам и божествам по принципу «уважать, но держаться на расстоянии».

Он не был благочестивым верующим, а скорее прагматиком.

Религия была для него лишь инструментом в деле восстания.

Но когда знамение явилось прямо перед ним, он не мог не признать: чудеса, возможно, действительно существуют.

Небеса, возможно, действительно испытывают к его сыну некоторую благосклонность.

Чжу Юаньчжан вспомнил, что сын до этого был болен и лежал в постели, и снова спросил: «Бяо-эр, как ты себя сейчас чувствуешь?»

— Я полностью выздоровел, сейчас чувствую себя лучше некуда!

Чжу Юаньчжан радостно рассмеялся и подхватил Чжу Бяо на руки: «Пойдём, сынок, вернёмся домой».

На обратном пути Чжу Бяо и госпожа Ма расположились в повозке. Чжу Юаньчжан, вопреки обыкновению, не поехал верхом, а сопровождал жену и сына в повозке. Чжу Бяо очень интересовался рассказами Чжу Юаньчжана о битвах, и тот охотно делился ими. Всю дорогу в повозке царили смех и веселье.

Добравшись до Резиденции Великого Маршала, Чжу Юаньчжан отправился в кабинет заниматься делами.

Чжу Бяо с матерью сели ужинать. Возможно, из-за недавнего крупного происшествия с похищением слуги были встревожены и потому прислуживали с особой тщательностью.

Годовалого Чжу Гана кормилица кормила мягкой пищей. Трёхлетний Чжу Шуан уже мог есть самостоятельно, хотя часто пачкал лицо.

Чжу Шуан детским голоском спросил: «Почему папа не пришёл ужинать?»

Госпожа Ма вытерла его испачканное личико платком и ответила: «Твой папа занят. У него такое большое хозяйство, которым нужно управлять, это нелегко».

— Наверное, разбирается с предателем в резиденции, — сказал Чжу Бяо.

Госпожа Ма слегка удивилась: «Откуда ты знаешь, что он разбирается с предателем?»

Чжу Бяо чётко ответил: «Во-первых, Резиденция Великого Маршала всегда охраняется. То, что толстый и худой похитители смогли тайно проникнуть внутрь, говорит о том, что у них был сообщник изнутри, я в этом уверен. Во-вторых, какое дело сейчас может быть важнее, чем разобраться с предателем?»

Услышав столь разумный анализ сына, госпожа Ма почувствовала гордость: какой же у неё умный сын!

— Тогда позволь матушке задать тебе ещё один вопрос: как ты думаешь, кто этот предатель?

Госпожа Ма не ожидала, что Чжу Бяо сможет ответить на этот вопрос.

В конце концов, чужая душа — потёмки. Как четырёхлетний ребёнок мог узнать, кто тайно строит козни?

Чжу Бяо отложил палочки: «Хм... Этого я не знаю. Но если уж предполагать, то есть кое-кто подозрительный».

Госпожа Ма не ожидала, что он сможет что-то сказать по существу: «Кто?»

— Матушка, ты помнишь, что когда нас похищали из резиденции, мы не видели ни одного слуги? — спросил Чжу Бяо.

Госпожа Ма кивнула. Этот момент её тоже очень смущал.

Чжу Бяо продолжил: «Вернувшись в резиденцию, я расспросил. Только Цзиньэр и Сюэр были оглушены, других пострадавших среди слуг не было. Значит, большинство слуг, скорее всего, куда-то отослали. Сделать это мог только человек уровня управляющего».

— Ты хочешь сказать, что предатель среди управляющих? — спросила госпожа Ма.

На самом деле, у неё были те же подозрения, просто она не хотела в это верить.

Исходя из личных чувств, ей хотелось верить, что управляющие, которые обычно казались такими усердными, — хорошие люди.

— Да, — подтвердил Чжу Бяо. — Я слышал, что некоторое время назад главный управляющий Резиденции Великого Маршала тяжело заболел, и матушка позволила ему уйти на покой в поместье, а затем выбрала нового главного управляющего. Те управляющие, которых не выбрали, могли затаить обиду. Предатель, возможно, один из них.

Госпожа Ма сочла это весьма вероятным.

Затем она подумала о другой стороне дела.

Зная своего мужа, она понимала, что он всегда был жесток к предателям и врагам.

Столкнувшись с таким делом, которое угрожало жизни его семьи, он вполне мог действовать по принципу «лучше наказать тысячу невиновных, чем упустить одного виновного».

Мысль о том, что невинные слуги могут пострадать, заставила её встревожиться.

Госпожа Ма всегда была добрым человеком. Гуляя по улице и видя бедняков, продающих своих детей, она тайком плакала и старалась им помочь.

Поскольку она сама рано потеряла отца и пережила много трудностей, её сердце было мягким, и она не могла видеть чужих страданий.

Если она так относилась к незнакомцам, то тем более к слугам, с которыми жила бок о бок?

Она подумала: «Из-за похищения этих слуг неизбежно будут допрашивать и наказывать, возможно, даже применят суровые методы. Невинные люди пострадают ни за что».

Но она не могла поделиться этими мыслями с Чжу Бяо. Как можно говорить ребёнку, что его отец жесток и беспощаден?

Чжу Бяо заметил, что настроение матери внезапно ухудшилось, но не понял её конкретных мыслей.

Он взглянул на выражение её лица и продолжил анализ: «Этот предатель отослал большинство слуг из резиденции. Очевидно, это действие его выдало. После случившегося он определённо попытается сбежать. Так что сейчас отец, скорее всего, уже знает, кто предатель, и, возможно, даже поймал его».

Услышав это, лицо госпожи Ма немного прояснилось — раз предатель раскрыт, значит, других невинных слуг не будут подвергать суровым наказаниям, в худшем случае их накажут за неисполнение обязанностей.

Увидев, что лицо матери посветлело, Чжу Бяо тоже успокоился.

Он предположил, что мать только что была расстроена, возможно, из-за опасений, что предатель сбежит.

Поэтому он добавил: «Отец не оставит безнаказанным того, кто причинил нам вред».

Госпожа Ма, конечно, знала, что Чжу Юаньчжан никогда не простит того, кто осмелился навредить его семье.

Семья мирно ужинала.

— Матушка, я наелся, — сказал Чжу Бяо.

Госпожа Ма посмотрела на небо — было уже поздно. Подумав, что детям нельзя недосыпать, она поторопила его: «Иди скорее спать, Бяо-эр».

С четырёхлетнего дня рождения у Чжу Бяо была своя комната, но он время от времени приходил спать в комнату матери.

Он зевнул, умылся и лёг спать.

Этой ночью он спал очень крепко.

Когда утром он открыл глаза, то обнаружил, что на него смотрит чьё-то лицо.

Это был его младший брат Чжу Шуан.

Чжу Шуан был беленьким и пухленьким, как маленький колобок.

Увидев, что Чжу Бяо проснулся, Чжу Шуан пожаловался: «Матушка не разрешала мне будить тебя! Я так долго ждал, пока ты проснёшься! Ну ты и соня!»

Чжу Бяо умылся, оделся, позавтракал и, улыбаясь, сказал брату: «Пойдём, братик, я отведу тебя поиграть на задний двор!»

Услышав, что старший брат хочет с ним поиграть, Чжу Шуан очень обрадовался. Два ребёнка, взявшись за руки, вышли из комнаты.

Госпожа Ма смотрела на эту сцену братской любви и уважения, и её сердце наполнилось огромным удовлетворением.