— Стой, Тань Ху! Что ты делаешь?!
В тот момент, когда Тань Ху собирался снова броситься на Шачжу, раздался праведный окрик. Все обернулись и увидели, как И Чжунхай и Цзя Дунсюй быстро подошли к дерущимся.
— Повезло тебе! — прорычал Шачжу, бросая злобный взгляд на Тань Ху. Он не знал, что делать: продолжать драку или нет, но появление И Чжунхая дало ему возможность сохранить лицо.
— Что здесь произошло? Шачжу, почему ты весь в синяках? Тань Ху, зачем ты его бил?
И Чжунхай с беспокойством осмотрел чумазого Шачжу, а затем, нахмурившись, повернулся к Тань Ху с вопросом.
— С чего вы взяли, что я его бил? Дядя И, вы что, не видите, что Сюй Дамао чуть до смерти не забили?! — Тань Ху закатил глаза и указал на избитого Сюй Дамао.
И Чжунхай перевел взгляд на Сюй Дамао, чье лицо было в синяках, а одежда испачкана в пыли. Он бросил неодобрительный взгляд на Шачжу.
— Вот именно, дядя И! Посмотрите на мое лицо! Это все Шачжу! Он первый начал! — Сюй Дамао, заметив реакцию И Чжунхая, тут же подбежал к нему и показал свои синяки.
— Шачжу, расскажи, как все было, — И Чжунхай многозначительно посмотрел на Шачжу, как бы говоря: «Выкручивайся!»
— Сюй Дамао распускал про меня сплетни на заводе, говорил всякие гадости. Я не выдержал и ударил его. Он всем рассказывал, что я не моюсь по три дня, хожу как чучело и воняю, вот девушка и сбежала с моего свидания! — Шачжу прекрасно понимал, что для того, чтобы И Чжунхай смог замять дело, нужно правдоподобное оправдание. Поэтому он обвинил Сюй Дамао в клевете.
— Врешь! Ничего я не говорил! Ты просто ищешь повод меня избить! Ты еще мужчина, Шачжу? Не стыдно тебе врать? — возмутился Сюй Дамао. Он, конечно же, не соглашался с версией Шачжу, ведь эти сплетни он распускал три месяца назад, после чего уже получил взбучку.
— Говорил! А зачем бы я тебя бил? — Шачжу стоял на своем, не признаваясь, что просто сорвал на Сюй Дамао плохое настроение.
Они начали ругаться, пока И Чжунхай не разнял их.
— Сюй Дамао, все знают, что ты сплетничаешь про Шачжу. Каждый ваш конфликт — это твои проделки! — И Чжунхай обвел взглядом собравшихся. — Хватит! Шачжу пострадал, давайте на этом закончим. Тань Ху, Дадун, вы, конечно, хотели разнять драку, но бить людей нельзя! Извинитесь перед Шачжу, и на этом все.
После того, как Шачжу замутил воду, И Чжунхай нашел точку опоры и, приняв позу морального авторитета, раздал всем на орехи, рассчитывая замять дело.
Жильцы, привыкшие к таким спектаклям, стали расходиться.
Только Янь Фугуй стоял у входа во двор и вздыхал. Он понимал, что Ли Дадун не так прост, и извиняться перед Шачжу не станет.
— Постойте, дядя И! Что-то тут не так! Мы с Хуцзы хотели разнять драку, а Шачжу толкнул меня! Чуть не сбил с ног! Все это видели! — Ли Дадун, видя молчание Сюй Дамао, разочаровался в нем и вышел вперед. — И за что нам извиняться?
— Дадун, Шачжу нечаянно тебя толкнул, это просто недоразумение. Он не хотел. Просто Сюй Дамао его разозлил. Нужно быть великодушнее. Поставь себя на его место. Если бы Сюй Дамао распускал про тебя сплетни, ты бы тоже разозлился, — И Чжунхай, смутившись, попытался сгладить ситуацию.
— Да, Сюй Дамао — тот еще гад! Нечего его защищать! А то еще плохому научишься, и твой брат тебя отлупит, — добавил Шачжу.
— Дадун, послушай меня, дядя И прав. Он учит тебя жизни, — назидательно сказал Цзя Дунсюй.
— Он еще и мою невестку оскорбил! Цинь Хуайжу хотела разнять драку, а он наговорил про нее и Шачжу гадостей! — вмешалась Цзя Чжанши, выскочив из дома.
— Дадун, как ты мог? Цинь Хуайжу — жена Дунсюя, твоя невестка! Она хотела помочь, а ты ее оскорбил! Это же клевета! — И Чжунхай обрадовался новой возможности надавить на Ли Дадуна.
— Дадун, я тебя как брата считал! Как ты мог?! — воскликнул Цзя Дунсюй. — Вот видишь, связался с Сюй Дамао и научился клеветать! Теперь ты должен извиняться не передо мной, а перед Цинь Хуайжу и всей семьей Цзя!
— Да уж, — подумал Ли Дадун, — Цзя Чжанши оказалась хитрее, чем я думал. Нельзя недооценивать этих старых пройдох.
Он стал серьезнее. Кажется, схватка с «моральным оплотом двора» только начиналась.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|