Глава 3. Замыслы семей И и Цзя

Весь ужин Ли Дадун не перебивал Сюй Дамао, позволяя ему беззастенчиво хвастаться, лишь изредка поддакивая и в основном сосредоточившись на еде.

После ужина Сюй Дамао, все еще в приподнятом настроении, принес из дома бутылку недешевого «Сань Лян Е».

Стоит отметить, что этот парень обладал удивительной стойкостью к алкоголю. Выпив бутылку фэньцзю, он не показал ни малейших признаков опьянения и даже смог связно перечислить все злодеяния Шачжу за последние годы.

— Этот Шачжу — настоящий хулиган, нет, бродяга из трущоб! Пару лет назад у него появилась пагубная привычка — пить.

— Как напьется, так сразу дерется, вечно что-нибудь вытворяет.

— Как говорится, настоящий мужчина словами, а не кулаками. А он, стоило нам с ним разойтись во мнениях, сразу закатывает рукава и пускает в ход кулаки, — возмущенно говорил Сюй Дамао.

Когда он произнес слова про настоящего мужчину, у Ли Дадуна невольно дернулась щека… Кажется, ты тоже не очень-то подходишь под это описание.

— Да ладно тебе, Дамао, какой с него толк? С ним говорить — что об стенку горох.

— Лучше держись от него подальше, целее будешь. А то потом сам же будешь расхлебывать, — закурив, Ли Дадун, сквозь клубы дыма, посмотрел на синяк под глазом Сюй Дамао и решил дать ему дружеский совет.

Этот синяк он получил три дня назад, когда они рано утром стояли в очереди в туалет. Сюй Дамао увидел, как Шачжу пытается пролезть без очереди, и съязвил: «Что, на завтрак спешишь?» Шачжу сначала не понял, но когда окружающие начали хихикать, он, наконец, проснулся, одернул расстегнутый ремень и тут же зарядил Сюй Дамао хуком справа.

— Да ладно, Дадун, думаешь, я с ним не справлюсь?

— Ты меня недооцениваешь! Я просто не хочу с ним связываться. Мы же соседи, я ему уступаю, — Сюй Дамао был задет за живое, боль в глазу усилилась.

— Конечно-конечно, ты у нас благородный, — подумал Ли Дадун, — ну хочешь получить еще — твое дело. Меня Шачжу не трогает, и я не собираюсь за тебя заступаться.

— Ладно, ладно, твоя правда, — сказал он вслух. Лицо Сюй Дамао прояснилось, и он ушел только после того, как опустошил бутылку «Сань Лян Е».

Убрав посуду и поставив пустые бутылки в шкаф, Ли Дадун подбросил в печку угля, вытер лицо и, сняв ботинки, залез на лежанку.

Прошла ночь. На рассвете куры, которых держали во дворе, начали кудахтать под окном.

— Да чтоб вас! Завтра же пущу вас на суп! — ругнулся Ли Дадун, проснувшись от стука в окно. Он посмотрел на часы.

Половина седьмого.

— Вот же напасть! Каждый день одно и то же, — бормотал он, натягивая ботинки и куртку. Выйдя из дома, он увидел двух кур, которые продолжали прыгать и бить крыльями по окну. В другое время он бы их давно съел.

Но сейчас, в начале трудных времен, этих кур принес Ли Далэй, чтобы они несли яйца. Если он их съест, придется объясняться с братом.

— Жрите-жрите, если завтра яиц не будет — конец вам, — вздохнул Ли Дадун, закуривая. Он пошел на кухню, взял кочан капусты, оторвал несколько листьев и бросил курам.

Вернувшись в комнату, он взял термос, таз, кружку, зубную щетку и полотенце и вышел умываться.

Прополоскав рот теплой водой и умывшись, он посмотрел в зеркало и пригладил растрепанные волосы.

Переобувшись в рабочие ботинки, он взял сумку, надел синюю рабочую кепку и вышел из флигеля.

— Доброе утро, Дадун!

— Привет, Тань Ху! Ты тоже рано, — Ли Дадун улыбнулся и взял предложенную сигарету. Чиркнув спичкой, они закурили.

Тань Ху работал с ним в одном складе, они были почти ровесниками, но один был учетчиком, а другой — грузчиком.

Тем не менее, они хорошо ладили. У Ли Дадуна был старший брат-водитель, который за него заступался, да и сам он был скромным парнем, не то что Сюй Дамао или Шачжу.

— Доброе утро, Дадун! На работу? — у ворот они встретили И Чжунхая, который стоял с каким-то мужчиной с честным лицом и приветливо им махал.

— Да, на работу. Доброе утро, мастер И, — Ли Дадун, прищурившись, ответил с легкой улыбкой.

В последнее время И Чжунхай почему-то начал оказывать ему знаки внимания. Даже во время драки с Шачжу он не стал заступаться за своего протеже, хотя Цзя Дунсюй еще не умер.

Странно, что он не стал принимать сторону Шачжу, своего будущего приемника.

Похоже, он хочет прочитать ему мораль… Цель, вероятно, в том, что нормы выдачи уменьшились, а цены на продовольственные талоны на черном рынке растут.

Хочет сделать его вторым «донором» для семьи Цзя.

— Дадун, мы с мастером как раз собирались тебя позвать. Мы же все из одного двора! Тань Ху, пошли вместе, — Цзя Дунсюй дружески обнял Ли Дадуна за плечи и пригласил их идти вместе.

— Ага, пошли, Тань Ху, — Ли Дадун посмотрел на закрытую дверь дома семьи Хэ. Вот везет же людям! Спят до упора, на работу можно и к десяти прийти.

Сюй Дамао тоже всю ночь занимался своими делами и сейчас спал без задних ног.

Только этим двоим во всем дворе-колодце можно было спокойно спать, не думая о том, чтобы вовремя прийти на завод.

— Как только Дунсюй с ним подружится, ты будешь стирать и ему тоже. Тогда нам точно еды хватит, — проводив взглядом четверку, Цзя Чжанши выглянула в окно с хитрой улыбкой.

— Знаю, — Цинь Хуайжу сидела на кровати с маленькой Сяо Дан на руках. Стирка чужого белья для нее, казалось, стала обычным делом.

С тех пор, как четыре месяца назад уменьшили нормы выдачи и цены на талоны выросли, И Чжунхай подкинул семье Цзя идею. Сначала он уговорил Шачжу «помочь» семье Цзя, и тот начал отдавать им свои излишки талонов. Теперь же он задумал подключить к этому делу и Ли Дадуна.