Глава 16 (Часть 1)

Ми Инин недолюбливала Е Цзянъюнь.

Нельзя сказать, что она испытывала к ней неприязнь или антипатию, но было заметно, что Сяо Ми могла шутить и болтать со всеми, кроме Е Цзянъюнь — с ней ее разговоры всегда были короткими и сдержанными.

Она не проявляла открытой недружелюбности или каких-либо негативных эмоций, но все вокруг замечали, что Ми Инин и Е Цзянъюнь практически не общаются.

— Она похожа на тебя,

сказал Хань Чжаоцзе Ли Чэнь однажды утром, когда ни Ми Инин, ни Е Цзянъюнь не было в кофейне. Он неторопливо ел вафли.

— Правда?

— Да ну, совсем разные!

— воскликнула Чэн Ювэй. Хотя неделю назад она твердо решила добиваться Е Цзянъюнь, она все еще не сделала ни одного шага. — Она же красотка! Не путай.

Хань Чжаоцзе вздохнул.

— Как будто Ли Чэнь — телеграфный столб.

— Ой, А Чэнь, мы же старые друзья, ты же не обидишься? Правда ведь?

Чэн Ювэй, услышав слова Хань Чжаоцзе, тут же повернулась к Ли Чэнь с заискивающей улыбкой. Но когда Ли Чэнь покачала головой, показывая, что не обиделась, она тут же продолжила свои комментарии.

— Е Цзянъюнь… хоть и холодновата, но в ней есть что-то трогательное, беззащитное… Кажется, что она нуждается в заботе… — Чэн Ювэй говорила это с таким энтузиазмом, что чуть не захлебнулась слюной.

— …У тебя широкий круг интересов, — подытожил Хань Чжаоцзе.

— У Ювэй всегда был хороший аппетит, — сухо добавила Ли Чэнь.

Этот обмен репликами тут же вызвал протест.

— Эй, я имел в виду, что Цзянъюнь чем-то похожа на Ли Чэнь по характеру! — Хань Чжаоцзе словно вспомнил что-то и вернулся к первоначальной теме. — Вы обе довольно тихие.

И правда, довольно меткое наблюдение.

— Вот оно что! — Чэн Ювэй хлопнула в ладоши, словно узнав что-то новое. — Сяо Ми не очень ладит с тихими людьми.

Ли Чэнь грустно кивнула.

«Может быть, поэтому Ми Инин всегда держит со мной дистанцию?»

— Но тихие люди хорошо ладят друг с другом, это же тоже неплохо! — миролюбиво заключил Хань Чжаоцзе, наблюдая за реакцией Ли Чэнь.

Хотя Чэн Ювэй снова что-то возмущенно прокричала, Ли Чэнь, соглашаясь, кивнула. Она почувствовала некоторое утешение.

Конечно, по сравнению с той огромной дырой, которую Ми Инин оставила в ее сердце, Е Цзянъюнь была всего лишь каплей в море. Но Ли Чэнь все равно была рада, что кто-то может разделить ее чувства… Такую поддержку, основанную на понимании, не могли дать ни Хань Чжаоцзе, ни Чэн Ювэй.

Она давно ничего не слышала о парне Сяо Ми.

Ли Чэнь, конечно, не могла спросить напрямую, но, как ни старалась она прислушиваться к разговорам Ми Инин, она не услышала ни слова на эту тему.

Надо сказать, Ли Чэнь испытывала непривычное для себя беспокойство.

Ей казалось, что многое происходит без ее ведома, что она потеряла контроль над ситуацией.

То, что случилось той ночью, причина, по которой Ми Инин решила выпить… Казалось, все это для нее было как дождь: как только он закончился, о нем тут же забыли.

— …Все дело в белках, — уверенно и с энтузиазмом заявила Ми Инин Хань Чжаоцзе. — Одно и то же безе, но с миндальной мукой и с обычной — это две большие разницы.

— А какое это имеет отношение к макарон?

— спросил Хань Чжаоцзе. Даже когда критиковали то, что он любил, он сохранял спокойствие и доброжелательность.

— Ангельский бисквит проигрывает макарон! — со смехом сказала Ми Инин. — Посмотри, один и тот же объем, но с миндальной мукой цена взлетает до небес.

Хань Чжаоцзе понимающе кивнул.

— Я же говорил, ничего особенного, а цена такая…

«Макарон или бисквит… Если это приготовила Сяо Ми, мне все равно понравится…» — думала Ли Чэнь, протирая кофемолку. Ее мысли блуждали.

— Ли Чэнь,

тихо позвала Е Цзянъюнь.

— Да? — Ли Чэнь посмотрела на пустую чашку собеседницы. — Еще одну?

— Нет, — Е Цзянъюнь покачала головой, ее взгляд был задумчивым. — Я хотела спросить…

…Что для вас важнее: любовь или карьера?

— Любовь.

Ли Чэнь признавалась себе, что она сентиментальна.

Отвечая, она старалась не смотреть на Ми Инин.

— Любовь или мораль? — спросила Е Цзянъюнь после небольшой паузы.

Ли Чэнь засомневалась. — Наверное, любовь.

Полгода назад Чжан Шуюнь, расплачиваясь за кофе, задала ей похожий вопрос.

Тогда Ли Чэнь растерянно посмотрела на нее и, не зная, что ответить, спросила: — А вы как думаете? Чжан Шуюнь лишь загадочно улыбнулась.

— О, — Е Цзянъюнь кивнула и снова опустила взгляд в книгу. — Я так и думала. Вам, Ли Чэнь, не приходится делать выбор между любовью и моралью. Ли Чэнь подумала, что это правда: она всегда жила благоразумно.

«Неужели этой тихой и хрупкой девушке, Е Цзянъюнь, приходится балансировать на грани морали?»

Е Цзянъюнь снова замолчала. Молчание между ними всегда было красноречивее слов. Как и говорил Хань Чжаоцзе, это, наверное, особенность общения тихих людей.

Так редко можно встретить человека, рядом с которым чувствуешь себя комфортно, даже не говоря ни слова.

— Это она, — уверенно произнесла Е Цзянъюнь.

Ли Чэнь вопросительно посмотрела на нее. Эта короткая фраза показалась ей неожиданной, но в то же время очень точной…

«Она».

«Ми Инин».

— Вы ждете ее, — сказала Е Цзянъюнь, взглянув на Ми Инин, которая в этот момент спорила с Хань Чжаоцзе. — Это очевидно.

«С чего бы это очевидно?»

— Как растение тянется к свету, — спокойно заключила Е Цзянъюнь, вращая в руках чашку. — Вы сами того не осознавая, всегда тянетесь к ней.

«Вовсе нет!»

Этот протест выразился в простом покачивании головой — Ли Чэнь всегда было сложно выражать свои чувства.

Е Цзянъюнь тихонько засмеялась.

— Чэнь!