Стремление стать Белым Лотосом

Стремление стать Белым Лотосом

— Говори! Кто ты такой на самом деле?! — почти задушив Чжан Саньму, Чжу Сяожуй наконец ослабила хватку.

— Я… кхе-кхе… кхе-кхе… — Чжан Саньму, чьё лицо побагровело, с трудом сделал два вдоха. Он только хотел объясниться, как поднял голову и увидел, что Чжу Сяожуй, вытаращив глаза-плошки, снова готова броситься на него. — Эй, девушка, нет, нет, нет… — поспешно отступив на два шага, он продолжил: — Меня зовут Чжан Саньму, я садовник поместья Облачного Озера.

— И ты смеешь повторять эту ложь во второй раз! — Чжу Сяожуй отнеслась к его словам с крайним презрением. Неужели он считает её дурой? Разве можно обмануться дважды?

— Чжан Саньму, значит? Хе-хе-хе-хе… — похрустывая костяшками пальцев, Чжу Сяожуй с коварной усмешкой двинулась вперёд. — Садовник поместья Облачного Озера, да? Хе-хе-хе-хе…

— Девушка, девушка, ты… ты… — видя настрой Чжу Сяожуй, Чжан Саньму вжал плечи и попятился.

— Если бы ты действительно был садовником поместья Облачного Озера, как ты мог меня не узнать?! — судя по словам Гу Мань и Цинь У, она и этот «садовник» встречались уже не впервые. Как он мог её не узнать? Тут явно что-то нечисто.

— А что, если у меня плохая память? К тому же… к тому же, девушка, ты… ты ведь тоже меня не узнала?

Это потому что…

Чжу Сяожуй открыла рот, чтобы объяснить, но тут же спохватилась. Постойте, это ведь она его допрашивает!

— Если ты действительно садовник поместья Облачного Озера, как ты мог неправильно указать дорогу к Саду Зелёной Яшмы?!

— А что, если я ошибся? К тому же… к тому же, девушка, ты… ты ведь тоже не помнила дорогу?

— Эй, это я тебя спрашиваю! — Чжу Сяожуй взъерошилась. — Хватит постоянно «к тому же», «к тому же», «к тому же»! Ты что, поезд, что ли?!

— Поезд? — Чжан Саньму задумался. — А что это?

Не обращая внимания на вопрос Чжан Саньму, Чжу Сяожуй три или четыре раза оглядела его с ног до головы, затем вдруг прищурилась и приблизилась к нему.

— Быстро выкладывай свой коварный замысел, иначе я пойду жаловаться управляющему Цинь!

— Девушка, ты не можешь… не можешь отплатить злом за добро… Я же отдал тебе жареную утку, ты же мне обещала, — отступив на шаг, Чжан Саньму совершенно не представлял, на что способна эта высокая и сильная девушка-телохранитель.

Хотя Чжан Саньму обычно был бездельником — если не подстригал цветы и траву, то слонялся без дела или тайком выбирался из поместья в город, чтобы подзаработать немного денег, — у него никогда не было проблем. Как же он умудрился попасться в руки этой дикарке?

— Лучше бы ты не упоминал эту жареную утку! — Чжу Сяожуй пришла в ярость от одного воспоминания. — От неё уже несло прокисшим, а ты мне её отдал!

— Прокисшим? — Чжан Саньму задумался. — Неудивительно, что по дороге обратно я чувствовал какой-то странный запах от себя, оказы…

— А ну признавайся честно! — не дожидаясь, пока Чжан Саньму закончит свою беспечную фразу, Чжу Сяожуй нетерпеливо хлопнула его по плечу. — Иначе… я действительно отдам тебя на расправу управляющему Цинь, хе-хе-хе-хе…

Чжан Саньму с обидой посмотрел вперёд, но, видя, как Чжу Сяожуй хмурится и сверкает глазами, испугался, что она в любой момент может снова ударить его и серьёзно ранить. Подумав об этом, он тут же отвернулся и поспешно сказал:

— Девушка, давай поговорим спокойно, спокойно.

— Так говори же! — она уже умирала от нетерпения, сердце так и чесалось. Неужели это какой-то грандиозный секрет? Вражда в цзянху? Месть в мире боевых искусств? Или хотя бы запутанная история любви и ненависти, в духе «ты — ветер, я — песок»? Ну скажи же!

Чжу Сяожуй сгорала от нетерпения, но не смела этого показать, поэтому её брови, глаза, нос и рот скривились в гримасе, словно кусок теста, который месили бесчисленное количество раз.

— На самом деле я… — глубоко вздохнув, Чжан Саньму с видом смертника открыл рот, чтобы продолжить, но…

— Сяожуй, что ты делаешь? — Гу Мань издалека увидела, что Чжу Сяожуй согнулась и что-то делает. Увидев, что Сяожуй обернулась, она радостно помахала двумя большими кусками мяса в руке. — Смотри, мой муж передал нам солёного мяса.

Подойдя ближе, она увидела Чжан Саньму, чьё плечо было прижато ладонью Чжу Сяожуй.

— О, да это же Саньму! Почему ты ещё не в Павильоне Пурпурной Простоты?

— Иду, иду, — быстро вырвавшись из чьей-то дьявольской хватки, Чжан Саньму закивал, заискивающе улыбнулся, подмигнул и одним махом оказался рядом с Гу Мань.

— Ты… — Чжу Сяожуй тайно стиснула зубы. Ах ты, паршивец, думаешь, я с тобой не справлюсь?

— Тогда, Сяожуй, скорее веди его. А я пойду повешу солёное мясо, — Гу Мань не обратила особого внимания на переменчивые выражения их лиц и, весело посмеиваясь, пошла в дом.

— О-хо-хо-хо-хо, — паршивец, ты всё-таки попался мне в руки.

— Беги, ну давай, беги… — Чжу Сяожуй с торжествующим видом двинулась вперёд. Кажется, запястье немного затекло, нужно размять кости.

— На самом деле, девушка, я могу рассказать тебе правду, — видя, что его вот-вот жестоко изобьют, Чжан Саньму наконец смирился.

Он картинно вскинул голову, посмотрел на неё проникновенно и сосредоточенно и произнёс по слогам:

— На самом деле я… поклонник барышни Яо!

— Поклонник?

— С тех пор как я впервые увидел барышню Яо в прошлом году, я не могу её забыть, и поэтому…

— Поэтому ты схватил настоящего Чжан Саньму, замаскировался под него и тайно проник в поместье Облачного Озера, чтобы просто ещё раз взглянуть на неё?!

Ой, мамочки, как трогательно!

— А… да, да, именно так, — Чжан Саньму и сам не ожидал, что Чжу Сяожуй так складно всё опишет.

— Идём! — не успел Чжан Саньму опомниться, как Чжу Сяожуй схватила его. — Я сейчас же отведу тебя к ней в Павильон Пурпурной Простоты!

— А! Нет, нет, нет, нет, нет… — Чжан Саньму замотал свободной рукой и несколько раз прокричал «нет», но Чжу Сяожуй его не слышала. Она была полна решимости устроить их счастье.

Она решила: она будет святошей, она будет Белым Лотосом, она своей любовью растрогает всех людей, будет смотреть на мир всепрощающим сердцем.

«Если каждый подарит частичку любви, мир станет прекрасным раем…» Стоп, почему она запела?

— Девушка… девушка! — увидев, что Павильон Пурпурной Простоты уже перед ними, Чжан Саньму наконец запаниковал. Он изо всех сил дёрнул плечом. Хотя ему и не удалось вырвать руку из мощной хватки Чжу Сяожуй, он всё же заставил её остановиться.

— Что такое? Чего стесняешься? Нужно любить смело и ненавидеть смело!

Чжу Сяожуй посмотрела на Чжан Саньму. Прошла всего секунда, но в его взгляде она прочитала целую фразу: «Девушка, веди себя скромнее».

Какой презрительный взглядец! Просто убийственный.

— Что, я веду тебя признаваться в любви, а ты ещё и недоволен? — Древние люди такие зануды со своими церемониями и этикетом, совсем отупели.

— Хватит мямлить! — Чжу Сяожуй без лишних слов собралась тащить Чжан Саньму в Павильон Пурпурной Простоты.

— Стой! — в самый критический момент Чжан Саньму собрал всю энергию в даньтяне и громко закричал.

На самом деле он не знал, как объясниться, но понимал: если он войдёт в Павильон Пурпурной Простоты, ему конец! Можно сразу паковать вещи и убираться из поместья Облачного Озера!

— Что вы делаете? Шумите, кричите, что за неподобающее поведение? — как раз в тот момент, когда Чжу Сяожуй, разочарованная его нерешительностью, собиралась воззвать к его чувствам и разуму, рассказать о величии истинной любви и бесстрашии в её поиске, дверь позади них, которая была плотно закрыта, внезапно распахнулась.

Этот голос… Кажется, она его где-то слышала.

Этот голос… Кажется…

— Хозяйка поместья.

Ой, мамочки! Услышав, как Чжан Саньму обратился к вошедшей, Чжу Сяожуй поняла, что дело плохо. Конец! Как она умудрилась попасть под горячую руку?!

Как и ожидалось, сзади медленно раздался крайне презрительный голос:

— Как это ты? — Яо Суфан пришла в Павильон Пурпурной Простоты проведать Яо Минъэр, узнать, не продолжает ли та капризничать и требовать выпустить её из поместья. Но не успела она сказать и двух слов, как услышала шум снаружи. По правилам, она давно приказала не шуметь в поместье, к тому же запретила мужчинам входить в Павильон Пурпурной Простоты. Откуда здесь мужской голос? Открыв дверь, она увидела того, кого меньше всего хотела видеть.

Подойдя ближе, Яо Суфан нахмурилась.

— Мужчина и женщина, хватают друг друга — что за неподобающее поведение! Впрочем… да, откуда такой грубой особе, как ты, знать слова «приличия» и «стыд»?

— Ты… — отпустив руку, Чжу Сяожуй стиснула зубы и повернулась к этой старой ведьме в человечьей шкуре!

Нет, надо успокоиться, успокоиться.

Её цель — быть Белым Лотосом, её цель — быть святошей, её цель — быть Мэри Сью, она должна любовью растопить мир, растопить…

— Неужели… у тебя проснулись девичьи чувства? — бросив взгляд на Чжан Саньму, а затем на Чжу Сяожуй, Яо Суфан насмешливо сказала: — Ты бы хоть в зеркало на себя посмотрела. Право же… хе-хе.

Растопить мир? Растопишь ты мужа своей сестры!

— А ну убери свой презрительный взгляд, ты, старая, карга! — Чжу Сяожуй глубоко вздохнула. Она решила, что может позволить себе небольшой перерыв. Совсем ненадолго перестать быть Белым Лотосом, совсем ненадолго, а потом она снова им станет.

— Ты! — Как она смеет называть её старой каргой?!

Яо Суфан всё же была женщиной, повидавшей многое. Хотя сейчас ей хотелось разорвать эту девчонку на куски, рядом стоял Чжан Саньму, изображавший из себя мебель. Поэтому она сдержанно произнесла:

— Саньму, что ты здесь стоишь? Живо приведи в порядок цветы и травы в Павильоне Пурпурной Простоты для барышни!

— Да, Хозяйка поместья! — Чжан Саньму, который только и ждал возможности удрать, без лишних слов сорвался с места и в мгновение ока исчез.

Ой, мамочки, эта старая ведьма ещё и умеет отсылать посторонних, чтобы не позориться!

Чжу Сяожуй задрала подбородок и испепеляла старую ведьму своим свирепым взглядом тысячу раз!