Глава 1

Аннотация

История о бедной девушке с непростым характером, которая вышла замуж за глупого молодого господина с характером ещё хуже.

Брачная ночь:

Глупый молодой господин: «Жёнушка, почему оно встало?»

Бедная девушка: «Потому что оно непослушное. Просто отшлёпай его».

Глупый молодой господин с сомнением поднял кулак.

……………………………………………………………

Несколько дней спустя:

Глупый молодой господин: «Жёнушка, оно опять не слушается».

Бедная девушка: «О, просто отшлёпай его ещё раз».

Глупый молодой господин: «Хи-хи, вовсе не так».

Сказав это, он повалил её.

Лапшичная Ли

Лапшичная Ли находилась в Закоулковом переулке Западного района города. Хозяйкой её была Ли Юэлуань — свежая и миловидная девушка.

Пусть звание «хозяйка» и звучит неплохо, но применительно к лапшичной Ли гордиться было особо нечем.

Крошечное заведение размером с ладонь, четыре маленьких столика. Готовка лапши, обслуживание, приём денег, мытьё посуды — всё лежало на одном человеке, той самой хозяйке Юэлуань.

В свои двадцать лет Юэлуань, ещё не вышедшая замуж, считалась уже взрослой девушкой.

Любая другая девушка её возраста на этой улице давно была бы замужем, а её дети уже бегали бы повсюду.

Не то чтобы Юэлуань не хотела замуж. Но она рано осталась сиротой, одна тянула эту лапшичную, да ещё и растила двоих детей — конечно, не своих, а двух младших братьев, оставшихся после смерти родителей.

Какой бы миловидной и умелой ни была Юэлуань, мужчины, желавшие на ней жениться, увидев такое положение дел, неизбежно отступали.

Кто же захочет брать в жёны девушку с двумя «обузами»?

Конечно, находились и те, кто был готов принять всех троих, но это были либо старики лет сорока-пятидесяти, мечтавшие взять в жёны молодую девушку, либо распутные сынки из богатых семей, желавшие взять её в наложницы.

Как бы ни были плохи дела у Юэлуань, она всё же происходила из порядочной семьи и не могла согласиться на такое.

Так, месяц за месяцем, год за годом, очаровательная Юэлуань и достигла двадцатилетнего возраста.

Сейчас Юэлуань уже не думала о своей личной жизни.

Глядя, как день ото дня подрастают её младшие братья Дабао и Эрбао, она мечтала лишь об одном: хорошо воспитать этих сорванцов, дать им образование, чтобы они выбрались из этого Закоулкового переулка, накопить денег, чтобы они смогли жениться на красивых девушках и зажить хорошей жизнью. Тогда она будет довольна.

А что до неё самой — проживёт как-нибудь.

Дела в лапшичной шли неплохо. Во-первых, Юэлуань отлично готовила лапшу, а во-вторых, у неё было милое личико и изящная фигурка. Многие волокиты за глаза и в лицо называли её «Сиши из лапшичной».

Естественно, среди её посетителей был в основном простой люд. Некоторые приходили ради лапши, другие — ради неё самой. Девушку без родителей и мужчины всегда легче обидеть.

К счастью, Юэлуань, в одиночку взвалившая на себя бремя семьи и много лет вращавшаяся среди уличной толпы, не была какой-нибудь неженкой.

Когда в лавку заходили хулиганы, желавшие распустить руки, она хватала тесак и начинала с силой рубить на доске.

Таким волокитам оставалось лишь сконфуженно потирать нос и разве что отпускать сальные шуточки.

Вот и сейчас в лавке сидели двое уличных хулиганов. Уплетая лапшу, они бесстыдно пялились на рубившую мясо Юэлуань, и в их глазах читалось неприкрытое вожделение.

— Сестрица, почему ты готовишь только лапшу? Не делаешь булочек или пельменей? Твои белые нежные булочки наверняка вкуснее лапши.

— Что ты такое говоришь! Девушка Ли так красива и умела, её лапша самая вкусная, как она может быть хуже булочек?

Услышав слово «булочки», Дабао и Эрбао, сидевшие в задней комнате, хихикая, выбежали наружу:

— Сестрица, я тоже хочу булочек!

Юэлуань подняла тесак, с силой рубанула несколько раз и, свирепо взглянув на сорванцов, рявкнула:

— А ну марш отсюда!

Дабао и Эрбао больше всего боялись сестру. Увидев её гнев, они почесали носы и шмыгнули обратно в комнату.

Юэлуань искоса взглянула на двух хулиганов за столом и с кривой усмешкой процедила:

— Благодарю вас, старшие братья, за то, что часто заходите. Сестрица знает, что у вас двоих с лапшой внизу наверняка не ладится, вот вы и приходите поесть в нашу лапшичную Ли.

Услышав, что она заговорила с ними, хулиганы оживились ещё больше.

Один из них, сверкнув жёлтыми зубами, усмехнулся:

— Эх, сестрица, что ты такое говоришь! У братца с лапшой внизу всё очень даже хорошо! Если не веришь, сегодня ночью братец не будет запирать дверь, специально подожду сестрицу, чтобы пришла попробовать.

Юэлуань подавила подступившую тошноту и мысленно сплюнула. Если бы не несколько медяков, она бы давно выгнала этих ублюдков, размахивая тесаком.

Сдержавшись, она продолжила улыбаться:

— Лапшу братца оставьте попробовать жёнам. Я сама держу лапшичную, куда мне есть чужую лапшу.

Хулиганы хотели было ещё позубоскалить, но тут в дверях шумно появились четыре человека.

Слово «шумно», пожалуй, было преувеличением для четверых, но вид у них действительно был внушительный.

Увидев их, хулиганы изменились в лице. Не доев лапшу, они бросили на стол пару медяков, поднялись и, подобострастно кланяясь, протиснулись мимо вошедших:

— Второй молодой господин Чжоу, мы не будем вам мешать, приятного аппетита.

Тот, кого назвали Вторым молодым господином Чжоу, шёл впереди.

У него было бледное красивое лицо, тёмные ясные глаза — словом, редкая красота.

Он был одет в пурпурный шёлковый халат, а на поясе звенели подвески, явно дорогие.

Высокий и крепкий, он казался даже слишком крепким по сравнению со своим изящным лицом.

Юэлуань не сомневалась, что он мог бы одним пальцем вышвырнуть её из лавки. Собственно, один недальновидный бродяга уже был без малейших усилий выброшен этим Вторым молодым господином Чжоу за дверь.

Кто такой Второй молодой господин Чжоу?

Конечно же, это второй сын самой влиятельной семьи города — семьи Чжоу, Чжоу Цзыцзин, по совместительству — главный маленький тиран города.

Надо сказать, что в этом городе хватало всяких хулиганов и задир, но чтобы называться первым, нужно было быть тираном из тиранов, таким, которого боятся все остальные.

Злодеяниям Чжоу Цзыцзина не было числа: драки, погромы лавок — такое случалось чуть ли не каждые несколько дней.

Теперь одно его имя заставляло многих бояться пикнуть.

В общем, где бы ни появлялся Второй молодой господин Чжоу, знающие люди старались держаться от него на расстоянии трёх чжанов (около 10 метров), боясь ненароком разгневать этого предка и лишиться жизни.

Чжоу Цзыцзин творил зло безнаказанно, потому что за его спиной стояла семья Чжоу.

Нынешний глава семьи, Чжоу Цзыцзюэ, был настолько влиятельной фигурой, что даже чжифу (глава области) не смел ему перечить.

Богатство и влияние, накопленные семьёй Чжоу под его руководством, составляли едва ли не половину состояния всего города.

Чжоу Цзыцзюэ давно объявил, что берёт на себя ответственность за все поступки младшего брата, главное — чтобы тот не испытал ни малейшего огорчения.

После таких слов кто осмелится перечить Чжоу Цзыцзину?

Конечно, помимо этого, люди боялись Чжоу Цзыцзина по другой, более важной причине — Второй молодой господин Чжоу был настоящим дураком.

Говорили, что Чжоу Цзыцзин не всегда был таким. Лет в десять он отправился с родителями на прогулку. Их лодка попала в сильный шторм и перевернулась. Родители погибли, спасая его. Десятилетний Второй молодой господин Чжоу выжил, но нахлебался воды, повредился умом и навсегда остался на уровне пяти-шестилетнего ребёнка.

Иногда тиран не так уж и страшен. По крайней мере, с ним можно поговорить. Если разговор не поможет, можно обратиться в суд.

Даже если чиновники заодно с обидчиком, и правды нигде не найти, можно попытаться остановить императорского посланника и подать жалобу.

Но если тиран — дурак, то всё это бессмысленно.

Три года назад Чжоу Цзыцзин покалечил сына местного богача Чжан-юаньвая.

Семья Чжан тоже была влиятельной и, естественно, возмутилась, решив искать справедливости в суде.

Однако глава семьи Чжоу, Старший молодой господин, прямо заявил: «Можете жаловаться хоть самому Императору, толку не будет. Кто просил вашего сына связываться со Вторым молодым господином Чжоу, зная, что он дурак?»

В итоге дело замяли, семья Чжоу выплатила семье Чжан компенсацию.

Вот почему Чжоу Цзыцзин был тираном из тиранов.

С тираном связываться опасно, а со вспыльчивым дураком-тираном — и подавно.

Юэлуань прекрасно это понимала, поэтому никогда не смела проявлять небрежность. Каждый раз, когда он приходил, она обслуживала его, как важного господина.

К слову, два года назад Чжоу Цзыцзин каким-то странным образом забрёл в лапшичную Ли и разом съел три миски лапши. С тех пор он стал захаживать сюда каждые несколько дней и по-прежнему съедал три миски за раз.

К тому же, каждый раз он бросал слиток серебра и уходил, не дожидаясь сдачи. Так что Чжоу Цзыцзин был для Юэлуань крупным клиентом.

Увидев, что хулиганы ушли, а вошёл Чжоу Цзыцзин, Юэлуань наконец разжала руку, сжимавшую тесак.

Она быстро подошла к столу, чтобы убрать:

— Второй молодой господин Чжоу, присаживайтесь, пожалуйста. Я сейчас же приготовлю вам лапшу.

Чжоу Цзыцзин бесстрастно взглянул на неё и сел за отдельный столик. Трое его спутников встали у двери. Если бы кто-то из посетителей вошёл и увидел эту картину, он бы сразу понял, что нужно уйти.

А если бы нашёлся непонятливый, то люди Чжоу Цзыцзина или он сам быстро бы объяснили ему ситуацию. Тот самый бродяга, которого выбросили за дверь, был тому примером.

В общем, когда приходил Чжоу Цзыцзин, крошечную лавку приходилось освобождать.

Юэлуань слышала, что этот глупый молодой господин терпеть не мог находиться рядом с людьми.

Стоя у плиты и готовя лапшу, Юэлуань украдкой бросала взгляды на Чжоу Цзыцзина.

В душе она невольно вздыхала. Если бы этот Второй молодой господин Чжоу просто сидел молча, кто бы мог подумать, что он дурак? Наверняка все принимали бы его за изящного молодого господина, и сколько девушек тайно отдали бы ему свои сердца.

Юэлуань поставила готовую лапшу перед Чжоу Цзыцзином и мягко сказала:

— Второй молодой господин Чжоу, кушайте не спеша.

Чжоу Цзыцзин взял палочки и невнятно промычал в ответ.

Но ел он совсем не медленно.

Юэлуань стояла у плиты и наблюдала, как он, склонив голову, с шумом поглощает лапшу. На это было немного неловко смотреть.

Не прошло и минуты, как Чжоу Цзыцзин уничтожил всю миску вместе с бульоном. Казалось, на это ушёл всего один долгий вдох.