Глава 3 (Часть 1)

За ней виднелась ещё одна ширма, за которой, по-видимому, находилось место для купания Линлун. Присмотревшись, Бянь Цзяцзя увидела большую лохань из грушевого дерева, сияющую ярким жёлтым светом, который чуть не ослепил её.

Вся мебель была из цельного дерева, которое так любила Бянь Цзяцзя. Сразу было видно, что это первоклассная древесина вроде красного дерева — массивная, со временем отполированная до блеска. Хотя мебель не отличалась причудливыми формами, как современная, она была невероятно изысканной. Чувствовался дух истинного мастерства: каждое соединение было безупречным, такой совершенной подгонки машина никогда бы не достигла. Несомненно, это была работа великих мастеров. Похоже, быть богатейшим человеком в Чанъане — это действительно нечто особенное!

Любой предмет из этой комнаты, попади он в современный мир, вызвал бы настоящий фурор. По сравнению с этим, чем же пользуемся мы, люди XXI века? И какую же роскошную жизнь вела эта Линлун, жившая на N лет раньше Бянь Цзяцзя? Что же с ней случилось, что её душа столкнулась с моей из XXI века? — размышляла Бянь Цзяцзя, изумлённо цокая языком.

Но больше всего Бянь Цзяцзя интересовало, как выглядит её нынешнее тело, то есть сама Линлун. Красива ли она? Красивее ли её самой? Фигура лучше? Стоит отметить, что и в современном мире внешность Бянь Цзяцзя считалась миловидной и привлекательной. С момента падения она ещё ни разу не смотрелась в зеркало. Сейчас Бянь Цзяцзя испытывала странное чувство, похожее на ожидание снятия повязок после пластической операции или на ощущение из истории о «раскрашенной коже» — смесь волнения и нервозности. Она никогда не видела, как выглядят люди древности. Сильно ли они отличаются от современных?

Она позвала Сюэжу и попросила принести медное зеркало — нужно было оценить свою внешность. Кстати, о слугах: Бянь Цзяцзя это сильно удручало. Привыкшая всё делать сама, она теперь оказалась в окружении трёх-четырёх служанок. Мало того, что непривычно, так ещё и казалось, будто за ней постоянно подглядывают. Её одевали, начиная с дудоу, помогали умываться, мыть руки, расчёсывали волосы. Первые несколько дней она действительно не могла двигаться сама, поэтому позволяла им ухаживать за собой. Но потом это стало невыносимо, и она нашла им другие занятия, оставив при себе только Сюэжу.

Сюэжу принесла зеркало. Бянь Цзяцзя внимательно вгляделась в своё отражение: кожа белее снега, сияющие глаза и жемчужные зубы — это не было преувеличением. Хотя после болезни цвет лица был неважным, юный возраст это скрадывал. Древние очень берегли волосы и не стригли их, поэтому у Линлун были чёрные, как смоль, волосы до пояса, блестящие, словно только что написанные тушью.

Затем она рассмотрела брови — они были очень светлыми, видимо, ещё не подведёнными. Женщины династии Тан придавали макияжу огромное значение и не показывались людям, не нарисовав брови. Бянь Цзяцзя знала об этом, но из-за болезни строгость этого правила смягчалась.

Дальше — глаза. Они были ненамного больше её прежних глаз с внутренним двойным веком, но, возможно, из-за худобы лица глазницы казались глубже. Впрочем, Бянь Цзяцзя больше нравились её собственные глаза — у этой девушки они были слишком томными, как шёлк, легко могли привлечь «гнилые персики» (неприятности в любви).

Нос был точь-в-точь как у её здешнего отца, который приходил её навестить — высокий, запоминающийся. Хотя для женского лица он был немного резковат, но вполне приемлем.

Губы были красивой формы, маленький вишнёвый ротик нежно-розового девичьего цвета. Эта Линлун, должно быть, моложе её самой, вероятно, в «возрасте кардамона» (13-14 лет).

Закончив осмотр, Бянь Цзяцзя не испытала ни удивления, ни разочарования. Внешность была выше среднего, из тех, что становятся привлекательнее, чем дольше смотришь. Поскольку и сама она была недурна собой, то всё было в порядке. Кроме того, стало ясно: если не считать того, что у древних из-за отсутствия загрязнений кожа была невероятно нежной («нежная как шёлк»), то в плане эволюции внешность, похоже, не сильно изменилась.

Внешность её не поразила, зато фигура — ещё как! Она опустила взгляд и оценила своё новое телосложение. Да уж, разница была огромной. Эх... Хотя Бянь Цзяцзя и была симпатичной, но фигура у неё была довольно тощей. А сейчас... просто кровь из носу! Чем же питались девушки в древности? Линлун, которой было всего двенадцать-тринадцать лет, развилась так хорошо. Её кожа была белой, как фарфор, и сияла юной свежестью. С такой внешностью, если быть осторожной, можно продержаться до пробуждения. Она невольно снова опустила взгляд — фигура была настолько хороша, что даже у женщины кровь забурлила бы в жилах.

Однако это ощущение было странным — словно её душа поселилась в чужом теле. Возникало нежелание беречь это тело, чувство, будто оно всё равно не её. В результате Цзяцзя неосознанно сильно ущипнула себя. Нельзя поддаваться таким опасным мыслям! Без тела душе негде будет обитать, неужели она станет неприкаянным духом?

Увидев, что её госпожа снова щиплет себя за руку, Сюэжу остолбенела. После падения госпожа вела себя очень странно. Сюэжу смотрела на неё, как на диковинку.