Глава 10 (Часть 1)

«Только благодаря твоей любви к дочери я обрела нынешнее спокойствие, и даже жизнь во сто крат лучше спокойной», — мысленно поблагодарила она отца из этой эпохи. Знала ли настоящая Линлун? Одна лишь любовь Шангуань Цзюня уже делала её подобной благородной принцессе.

Линлун вспомнила своего отца из современного мира. Пусть он и не был богатейшим человеком и не мог обеспечить ей ослепительную жизнь, но он всё равно лелеял Линлун как сокровище. Он дал ей всё лучшее, что только мог. Если ей когда-нибудь доведётся вернуться, она обязательно будет почтительна к нему и никогда не пожалеет, что была его дочерью.

Ежедневная церемония купания всё ещё заставляла Линлун размышлять: почему жизнь одних так драгоценна, а других — так тяжела и полна трудов? Она невольно радовалась, что попала именно в это тело, и одновременно испытывала сострадание к тем, кто зарабатывал на жизнь физическим трудом.

Окружающие служанки тоже заметили перемены в Линлун и часто шептались между собой, что госпожа научилась сочувствовать слугам.

Стоит ли удивляться, что Линлун, рождённая со всем этим, не понимала тягот жизни? Возможно, она и не подозревала о существовании бедняков в мире. Нельзя её винить: заставить феникса из золотого гнезда познать жизнь «курицы» — абсолютно невозможно. Но так уж случилось, что сюда попала она — «курица», вселившаяся в тело феникса, — и она должна была использовать это привилегированное положение с умом.

Именно это сочувствие и стало первоначальной причиной, по которой информационная сеть Линлун впоследствии так быстро разрослась.

Линлун потребовалось почти полмесяца, чтобы отучиться говорить «спасибо» служанкам после того, как они ей прислуживали.

Сознание современного человека в теле древней девушки — стоило чуть зазеваться, и можно было выдать себя. К счастью, рядом была преданная Сюэжу, которая была абсолютно ей верна и часто помогала скрывать её оплошности.

Хотя Сюэжу была полна сомнений и не могла найти объяснений происходящему, лекарь велел не волновать госпожу и подыгрывать ей в некоторых ситуациях, чтобы помочь ей вспомнить всё и прийти в норму. Поэтому Сюэжу решила дождаться возвращения господина Оуяна Цзюньи в Чанъань и обсудить всё с ним.

«А может, моя госпожа просто внезапно повзрослела и узнала о людских страданиях? — думала Сюэжу. — Как бы то ни было, эту немного странную госпожу я люблю ещё больше».

Тем временем У Юй, помимо Чжан Эрцзиня и Сунь И, завербовал в Чанъане ещё троих информаторов. По приказу «шефа» он велел им дежурить у дверей трёх крупнейших весёлых домов города. Он снабдил их портретом господина Шангуань Цзюня, чтобы они следили, в какой из домов тот заходит чаще всего, и заходит ли вообще.

С тех пор как У Юй перестал беспокоиться о еде и одежде, он часто вспоминал свою прежнюю бродячую жизнь — это были невыносимые муки. Его «шеф» также велела ему помогать таким же, как он, нищим — тем, кого обижают и кто голодает. Ведь эпоха процветания оставалась эпохой процветания: нищих было много, но большинство из тех, кто занимал «хлебные» места, не знали нужды, а некоторые даже имели деньги на посещение игорных домов и прочих злачных мест. Такие точно не были теми, о ком говорила «шеф».

Линлун велела следить за отцом не потому, что запрещала ему посещать увеселительные заведения. Она понимала, что после смерти матери он остался вдовцом, и хотя ни Сюэжу, ни отец ни словом не обмолвились о кончине матери, Линлун это сейчас не слишком интересовало. Она хотела знать другое: действительно ли её отец является владельцем «Усадьбы Персикового Цвета», а управляющей этим заведением — та самая Сунь Хуайцзы? Нет, не управляющей — мадам!

По сведениям У Юя, эта Сунь Хуайцзы была весьма легендарной личностью. В свои сорок с лишним лет она сохранила юное и нежное, как цветок, лицо. За глаза её называли «нестареющей обольстительницей». Её прошлое также было весьма примечательным, но никто не мог рассказать о нём ничего конкретного.

Хотя, по правде говоря, Шангуань Цзюнь не был её родным отцом, но сердце — не камень. Попав в эту эпоху, Линлун получила его защиту, он был с ней добр и ласков — настоящий заботливый отец. Она давно считала его родным. Поэтому, услышав слухи о его возможной связи с такой женщиной, Линлун, основываясь на сюжетах, виденных по телевизору, предположила, что это не сулит ничего хорошего. Инстинктивно ей захотелось его защитить!

В ходе наблюдений У Юй нашёл и спас троих провалившихся на экзаменах кандидатов, которых, как и его когда-то, выгнали в глухое место, где невозможно было выпросить ни еды, ни денег. Эти трое, провалив экзамены и истратив все деньги на дорогу, добрались до столицы и теперь просили милостыню, надеясь собрать средства на возвращение домой. Но кто бы мог подумать, что мир окажется так холоден и равнодушен?

До того, как У Юй спас их, они не умерли с голоду лишь благодаря одному из них — человеку по имени Чу Лочэнь, который продавал на обочине свои каллиграфические работы и картины, взятые с собой.

Расспросив их, У Юй узнал, что двое других были не кандидатами, а слугами-пажами Чу Лочэня. Сам же господин Чу Лочэнь заболел во время экзаменов из-за непривычного климата и пропустил их. Пока он болел, все деньги на дорогу закончились. Сообщить родным в далёкий Хуайчжоу тоже не было возможности. Оставалось только одно — собрать достаточно денег на обратный путь.

У Юй ничего не смыслил в каллиграфии и живописи. Спасши троих, он взял у Чу Лочэня две работы и поспешил доложить обо всём Линлун.