Глава 21

Вина Ци Ши была практически доказана. Будет ли замешан в этом деле Чэнь Тинши и его сын, оставалось на усмотрение семьи Чэнь. Попрощавшись со свекрами, Хуа Ян вернулась в Зал Сийи.

Едва она вышла за дверь, как Чэнь Цзинцзун подошел к ней, посмотрел на воду во дворе и спросил:

– Тебя отнести?

С ее медленным шагом, чтобы добраться до Зала Сийи, потребовалось бы не меньше четверти часа, а ведь главный дом и Зал Сийи разделял всего лишь коридор.

Хуа Ян сердито посмотрела на него.

Горные тропы и грунтовые дороги были труднопроходимыми, поэтому раньше ей приходилось ездить на спине у Чэнь Цзинцзуна. Но сейчас они вернулись домой, двор был вымощен каменными плитами, на ней надеты сапоги, как она могла на глазах у всей семьи взобраться на спину Чэнь Цзинцзуна, выставив свой зад напоказ?

Средь бела дня, будь то на руках или на спине, это было бы нарушением приличий.

Она как обычно протянула руку Чао Юнь.

Чао Юнь и Чао Ю улыбнулись и поспешили на помощь своей госпоже.

Высокие сапоги почти полностью утопали в воде, но принцесса все равно держалась с достоинством. Белая жемчужная подвеска, свисающая с ее уха, даже не качнулась, а шлепанье воды под ногами звучало на удивление приятно.

Чэнь Цзинцзун улыбнулся, и, когда Хуа Ян отошла подальше, повернулся и посмотрел на членов семьи в зале.

Но к этому времени улыбка исчезла с его лица, а темные глаза были устремлены на Чэнь Тинши.

Наполовину опухшее лицо мужчины снова начало болеть, и он не осмеливался смотреть на племянника.

Чэнь Тинцзянь бросил взгляд на удаляющуюся спину невестки, а затем с серьезным лицом прошептал Четвертому:

– Во всем виновата Ци Ши. Твой второй дядя всегда был в неведении. Почему бы тебе не подойти и не извиниться?

Племянник ударил дядю – как это будет выглядеть, если об этом узнают посторонние? Его сын был слишком упрям, чтобы встать на колени, поэтому словесные извинения были просто необходимы.

– Извиниться за что? В тот момент я хотел вывести Ци Ши на чистую воду, а он упорно пытался меня остановить. Он так рьяно защищал свою жену, что сам на меня налетел. При чем тут я?

Теперь, когда вся семья знала, что Ци Ши была непосредственно причастна к смерти старой госпожи, слова “рьяно защищал свою жену”, сказанные в адрес Чэнь Тинши, звучали как издевка.

Лицо Чэнь Тинши мгновенно покраснело, а затем побледнело, и он снова, пристыженный, опустился на колени перед братом.

Глаза Чэнь Тинцзяня покраснели, и он поднял его!

Не успел он ничего сказать, как Сунь Ши произнесла:

– Ты успокой Второго Брата, а мы пойдем вперед.

Чэнь Тинцзянь сердито посмотрел на четвертого сына.

Чэнь Цзинцзун усмехнулся и зашагал прочь.

Сунь Ши покачала головой и жестом пригласила остальных следовать за ней.

Чэнь Бозон уже отправился допрашивать слуг в восточном флигеле. Юй Сю осталась одна и хотела помочь беременной Ло Юйянь, но немного опасалась ее реакции.

Чэнь Сяоцзун посмотрел на нее и произнес мягким голосом:

– Невестка, я провожу мать в ее комнату. Не могла бы ты позаботиться о Юйянь?

Юй Сю поспешно согласилась.

***

Чэнь Цзинцзун догнал Хуа Ян в саду перед домом. В этот момент до Лунных Врат, ведущих в западный флигель, где они жили, Хуа Ян оставалось еще два чи.

– Уверена, что тебе не нужна моя помощь? – спросил Чэнь Цзинцзун, проходя мимо нее.

Хуа Ян взглянула на слуг, которые сновали повсюду, занимаясь осушением двора, и покачала головой.

Чэнь Цзинцзун тут же зашагал прочь, его один шаг был равен трем-четырем шагам Хуа Ян, и в мгновение ока он скрылся за Лунными Вратами.

Хуа Ян: ……

Что это за принц-консорт такой, что даже проводить ее не может? Что подумают слуги, увидевшие эту сцену? В прошлой жизни она, хоть и недолюбливала Чэнь Цзинцзуна, но на людях всегда держала марку и никогда не давала повода для сплетен и пересудов об их супружеской жизни.

– Принцесса, не сердитесь. Наверное, принц-консорт спешит вернуться и привести в порядок двор, – попыталась найти оправдание принцу-консорту Чао Юнь, заметив, как изменилось лицо ее госпожи.

Настоящие чувства познаются в беде. В последние два дня, будь то подъем или спуск с горы, принц-консорт был очень внимателен к принцессе. Чао Юнь и Чао Ю видели это, и их отношение к нему заметно улучшилось.

Хуа Ян уже пришла в себя. С чего ей сердиться? Благодаря Чэнь Цзинцзуну в прошлой жизни она в совершенстве овладела навыком управления гневом!

Госпожа и две служанки продолжили свой неспешный путь. Когда они наконец миновали Лунные Врата, Хуа Ян подняла глаза и увидела человека, лениво прислонившегося к стене. Кто же это мог быть, если не Чэнь Цзинцзун?

Чао Юнь и Чао Ю переглянулись и улыбнулись.

Оказалось, принц-консорт никуда не уходил, а просто немного подшутил над принцессой.

В этот момент Чэнь Цзинцзун направился к Хуа Ян.

Хуа Ян подумала, что он идет ей на помощь, так же, как и Чао Юнь, которая благоразумно отступила назад.

Однако Чэнь Цзинцзун неожиданно обхватил Хуа Ян за талию и поднял на руки!

Белоснежная юбка взметнулась в воздух, а два сапога один за другим соскользнули с ног своей хозяйки и со всплеском упали в воду.

Хуа Ян в гневе вцепилась в его одежду.

Чэнь Цзинцзун опустил глаза и посмотрел на нее:

– Ты же две ночи не смыкала глаз в горах, неужели еще не устала?

С этими словами он, оставив двух служанок позади, зашагал вперед.

В этот момент Хуа Ян уже не сопротивлялась и не пыталась спрятаться в объятиях Чэнь Цзинцзуна. Она открыто обняла его за шею, словно это она приказала своему принцу-консорту нести ее подобным образом.

Разве могли слуги осмелиться смотреть по сторонам? Куда бы ни направлялась эта пара, все слуги опускали глаза или отворачивались в сторону.

Чжэнь Эр и Чжу Эр уже успели прибраться в центральной комнате Зала Сийи, застелили постель и до блеска протерли столы и стулья.

Чэнь Цзинцзун прямо с порога уложил Хуа Ян на кровать Бабу.

Когда ее тело коснулось постели, а щеки и ладони – гладкой и мягкой поверхности шуйской парчи, Хуа Ян тихонько застонала от удовольствия.

Целых два дня и две ночи она то стояла, то сидела на жесткой деревянной скамье, что было бы нелегко вынести даже человеку с железным здоровьем, не говоря уже о ее изнеженном теле.

Она так устала, что ей было все равно, что Чэнь Цзинцзун наблюдает за ней. Она лежала в самой расслабленной позе, мечтая заснуть вечным сном.

Кровать прогнулась под его весом, и Чэнь Цзинцзун сел.

Хуа Ян лениво повернула голову и увидела его темную льняную одежду.

В конце концов, он был сыном главы кабинета министров, да еще и принцем-консортом, поэтому, разумеется, в его гардеробе было множество шелковых и парчовых одежд. Но с тех пор, как он вернулся в родной дом, он то охотился в горах, то работал в саду, в общем, занимался грубой работой, поэтому носил только простую одежду, чтобы не портить хорошие вещи.

Этим утром Чэнь Цзинцзун нес ее с горы, разбирался с бухгалтерскими книгами и противостоял Ци Ши. Он столько раз прошел по этой грунтовой дороге, что его штаны и рубаха были перепачканы грязью.

У Хуа Ян не было сил его отчитывать. Она слишком устала. К тому же, она уже решила проблему коррупции в семье Чэнь, теперь ей просто хотелось спать.

– Я сделаю тебе массаж плеч.

Чэнь Цзинцзун тоже провел две ночи в сарае, испытал все на собственной шкуре и понимал, как некомфортно чувствовала себя изнеженная принцесса.

Хуа Ян закрыла глаза и равнодушно промычала что-то в ответ.

Чэнь Цзинцзун подвинулся ближе.

Когда шум достиг ее ушей, Хуа Ян, пересилив себя, слабо оттолкнула его:

– Сначала сними всю верхнюю одежду, не пачкай мне постель.

Чэнь Цзинцзун знал, что она любит чистоту, поэтому встал, снимая одежду, бросил на нее взгляд и спросил:

– А ты сама уже умылась?

Хуа Ян покачала головой.

Чэнь Цзинцзун усмехнулся:

– Ты раньше и на порог кровати меня не пускала, пока я не приму ванну. А сама, вижу, правила нарушаешь?