Глава 22

Хуа Ян проспала до самого вечера.

Тело затекло и онемело, а желудок урчал от голода.

— Принцесса, — доложила Чао Юнь, откидывая полог, — Принц-консорт ушёл помогать людям осушать дома. Он ещё не вернулся.

— Когда он ушёл?

— Утром, вскоре после того, как вы уснули. Он был всё ещё в той же грязной одежде, и обедал тоже где-то на улице. Я попросила Чжэнь Эр разузнать. Почти все мужчины в семье, кроме Старшего Господина, который расследовал дело в восточном флигеле, отправились на работы.

Хуа Ян кивнула. У всех были свои приоритеты. Пожилая госпожа скончалась, но за пределами усадьбы оставалось множество людей, лишившихся крова и возможности вернуться домой.

— Что приготовили на кухне?

— Мясо закончилось. Чао Ю сварила кашу из красных фиников и лонгана, чтобы восстановить ваши силы и кровь, а также суп из побегов бамбука. Она собиралась пожарить два овощных блюда, когда вы проснётесь. Принцесса, вы хотите чего-нибудь особенного? На большой кухне весь день готовят на пару булочки с овощной начинкой, каждая размером с кулак. Несколько штук оставят для семьи, а остальные отправят господину для раздачи пострадавшим.

Видя пример семьи Чэнь, некоторые состоятельные жители города тоже жертвовали продукты.

Еды на маленькой кухне Хуа Ян было достаточно, но Чэнь Цзинцзун весь день трудился, и одной каши с супом ему было бы мало.

— Сходи на большую кухню и принеси две тарелки паровых булочек, — распорядилась она. — Одну съедим сегодня вечером, а вторую обжарьте и разогрейте для принца-консорта завтра утром.

Чао Юнь моргнула и улыбнулась:

— Принцесса начинает беспокоиться о принце-консорте.

Хуа Ян: ...

Встав с кровати, она сразу же направилась в купальню. Последние две ночи выдались такими тяжёлыми, что у неё не было возможности помыться!

Сначала она села снаружи, позволив Чао Юнь обтереть своё тело, затем ополоснулась и с наслаждением погрузилась в ванну.

Пока Хуа Ян нежилась в тёплой воде, Чао Юнь собрала кучу её ношеной одежды и вышла, чтобы передать её Чжу Эр.

Как только девушки обменялись вещами, вернулся Чэнь Цзинцзун. Он был весь в грязи, даже лицо его было испачкано.

Чао Юнь втайне порадовалась, что принцесса не видит его в таком виде!

— Горячая вода приготовлена в комнате для умывания. Принц-консорт, не хотите ли сначала ополоснуться?

Чэнь Цзинцзун бросил взгляд на центральную комнату.

— Принцесса только что проснулась и принимает ванну, — пояснила Чао Юнь, указывая на купальню.

Чэнь Цзинцзун на мгновение замер, а затем распорядился:

— Отнеси полотенце и одежду в боковую комнату.

Сказав это, он развернулся и пошёл в комнату для умывания, чтобы самому принести воды.

Чао Юнь поспешила к шкафу во внутренней комнате за сменой одежды для принца-консорта и велела Чжу Эр отнести её в боковую комнату. Когда Чжу Эр убирала одежду, в комнату вошёл принц-консорт, неся в каждой руке по ведру с водой.

Высокий и крупный Принц-консорт вдруг загородил собой свет в дверях. На его суровом лице виднелись следы грязи, отчего он казался ещё более грозным.

Чжу Эр немного испугалась.

— Выйди и вернись позже за грязной одеждой, — бросил Чэнь Цзинцзун, открывая дверь.

Чжу Эр с облегчением вздохнула, опустила голову и поспешно ретировалась.

Закрыв за собой дверь, Чэнь Цзинцзун прошёл во внутреннюю комнату и разделся. Его подтянутое тело было покрыто следами от верёвок, а ноги и ступни побелели от долгого пребывания в воде.

Чэнь Цзинцзун молча вытерся, израсходовав полведра воды на обтирание тела и ещё полведра — на мытьё головы. Затем повторил процедуру со вторым ведром.

Одевшись, Чэнь Цзинцзун прилёг на кровать.

Полчаса спустя, немного вздремнув, Чэнь Цзинцзун нахмурился и отправился в главную комнату. Возле дверей он столкнулся с Хуа Ян. Она сидела за главным столом, одетая в простое платье из белого парчового шёлка. Её чёрные волосы, пушистые, как облака, были собраны белой нефритовой шпилькой. На лице, ещё не высохшем после купания, играл румянец, а губы за день отдыха вновь обрели манящий влажный блеск.

Её утончённая красота не могла оставить мужчину равнодушным.

— Неплохо ты устроилась, — усмехнулся Чэнь Цзинцзун. — Два дня не мылась, а стоило мне вернуться, как ты тут же отправилась наводить красоту.

Хуа Ян сердито посмотрела на него. Она хотела бы понежиться в ванне подольше, но услышав его голос, испугалась, что он ворвётся внутрь, и поспешила выйти.

— Подавай ужин, — бросила она.

Чао Юнь улыбнулась и вышла на кухню.

Чэнь Цзинцзун сел за обеденный стол с восточной стороны и налил себе чаю. Когда он не улыбался, его брови казались острыми и холодными, придавая его лицу суровое, но оттого не менее привлекательное выражение. В этот момент он был похож на обнажённый меч.

Хуа Ян заметила, как устало выглядит его лицо.

Каким бы сильным и выносливым он ни был, он всё же оставался человеком из плоти и крови.

Хуа Ян села рядом с ним и спросила:

— Завтра снова уйдёшь?

Чэнь Цзинцзун посмотрел на неё:

— А что?

Хуа Ян: ...

Чао Юнь и Чао Ю внесли ужин. На столе появились каша из красных фиников, паровые булочки, два овощных блюда и суп.

Чэнь Цзинцзун окинул взглядом скромный ужин и, дождавшись, когда служанки уйдут, сказал:

— Завтра мне нужно идти. Освобожусь только послезавтра, тогда и смогу сходить в горы за мясом.

— Кто тебе говорил про мясо? — возмутилась Хуа Ян. — Хочешь — иди, я не держу. И не заставляй себя идти ради меня.

— Тогда зачем спрашивала, уйду ли я завтра?

Хуа Ян взяла лонган и медленно его разжевала.

Уставший и голодный, Чэнь Цзинцзун, не дождавшись ответа, схватил булочку.

Он съел все четыре булочки с тарелки, оставив нетронутой сладкую, жирную кашу из красных фиников, и выпил только две пиалы супа из побегов бамбука.

Поев и прополоскав рот, Чэнь Цзинцзун удалился во внутреннюю комнату.

Хуа Ян, выспавшись днём, совсем не хотела спать. Она села в боковой комнате и попросила Чао Юнь приготовить кисть, тушь, бумагу и чернильный камень.

Чао Юнь подавила зевок.

— Сегодня не нужно сторожить меня ночью, — улыбнулась Хуа Ян. — Иди спать с Чао Ю. После двух дней суматохи не страшно, если завтра встанете попозже.

Чао Юнь действительно больше не могла держаться на ногах. Поблагодарив принцессу, она, протирая глаза, удалилась.

Хуа Ян сама растёрла тушь.

Через два дня свёкор отправит доклад в столицу. Она решила написать письмо отцу, а заодно и матери с братом.

Поскольку свёкор ещё не закончил расследование дела Ци Ши, сегодня вечером она напишет письмо брату.

Хуа Ян не хотела обсуждать с братом политические дела. Ему было всего десять лет, и его вряд ли заинтересует, как свёкор руководит людьми во время наводнения. К тому же, мать наверняка сама всё ему расскажет.

Хуа Ян хотела написать о чём-нибудь новом и интересном.

Немного подумав, она с улыбкой принялась за письмо.

Хуа Ян рассказала брату о том, как Чэнь Цзинцзун своими руками разбил небольшой сад за домом. О том, как он, сидя на корточках, укладывал камешки, как переживал из-за денег, потраченных на покупку пионов, и даже специально соорудил навесы от дождя для нескольких кустов.

Ещё она написала о своём страхе, когда впервые услышала о приближающемся наводнении, об облегчении, которое испытала, когда ливень закончился, и о том, с какой лёгкостью Чэнь Цзинцзун перенёс её на гору. В конце письма она призвала брата хорошо питаться и усердно заниматься боевыми искусствами, чтобы в будущем вырасти высоким и сильным.

Закончив письмо, Хуа Ян почувствовала, что её клонит в сон.

Прижав письмо пресс-папье, чтобы оно высохло, Хуа Ян погасила лампу. Подождав, пока глаза привыкнут к темноте, она тихонько направилась во внутреннюю комнату.

Из-за полога доносилось мерное дыхание. Принц-консорт, три дня трудившийся не покладая рук, крепко спал.