Глава 11. Дворцовые интриги превращаются в фильм ужасов

Работа посланника по разрешению обид была не из легких, она требовала высокого актерского мастерства, с ней мог справиться только настоящий профессионал.

Цзин Ли не хотела прислуживать мерзавцу-хоу, но и не собиралась облегчать жизнь другим наложницам, которые помыкали Цзинь Лянь. Поэтому она обратила внимание на трагическую красавицу, наложницу Пин.

На этот раз она сыграла роль участливой Госпожи, вдохновляя и мотивируя наложницу Пин взять себя в руки и одолеть наложниц Мэй и Юй. Это должно было спровоцировать большую ссору между наложницами, позволив без особых усилий разрушить их союз и натравить врагов друг на друга.

Цзин Ли была профессиональной актрисой, выпускницей театрального училища. На занятиях по актерскому мастерству она играла самых разных персонажей, самыми сложными из которых были роли с серьезными психологическими проблемами.

Чтобы выполнить задания по актерскому мастерству, она изучила множество материалов, посмотрела много классических фильмов и сериалов, связанных с психическими заболеваниями. Она довольно глубоко разбиралась в депрессии, биполярном расстройстве, обсессивно-компульсивном расстройстве и антисоциальном расстройстве личности. Одно время ей даже казалось, что она сама рискует слишком увлечься, и если продолжит изучать и имитировать эти состояния, то сама может заболеть.

По диагнозу Цзин Ли, которая считала себя полупрофессиональным психологом, состояние наложницы Пин очень походило на симптомы депрессии, к тому же с некоторыми мрачными отклонениями. В ее словах сквозили суицидальные мысли.

Во время разговора с наложницей Пин Цзин Ли почувствовала, как по спине пробежал холодок.

Хотя в комнате горели лампы, в тусклом свете свечей полумрак казался еще более зловещим. Колышущиеся от ветра тени деревьев падали на белую оконную бумагу, словно призраки или демоны, усиливая ощущение ужаса.

Спектакль с переселением души внезапно сменил жанр, из дворцовых интриг превратившись в фильм ужасов.

Это жуткое и странное чувство исходило от слов наложницы Пин. Слабым, болезненно-сладким голосом она произносила полубредовые, полубезумные пессимистичные фразы, каждая из которых заставляла задуматься. В них чувствовалось отчаяние и желание все разрушить, раз уж не удалось получить желаемое.

Больше всего Цзин Ли поразили слова наложницы Пин:

— Дом хоу — это ад на земле, каждый здесь — злой дух, пляшущий в кандалах. Те, кто не прозрел, беззаботно веселятся, а те, кто прозрел, — их сердца, как сухое дерево.

— Все мы погрязли в море страданий, впереди нет надежды, позади нет берега. Я устала бороться, но не хочу тонуть в одиночестве. Только вместе отправившись в мир иной, мы сможем искупить эту мучительную, злополучную связь.

В мерцающем свете свечей прекрасные глаза наложницы Пин казались пустыми и безжизненными, лишенными тепла. Но присмотревшись, можно было заметить, как в них кипит огонь отчаяния и обиды, совсем как у мстительного демона из фильма ужасов.

Стояла поздняя весна, и даже ночью было тепло и дул легкий ветерок. Но в этой странной, наполненной зловещей энергией комнате Цзин Ли, несмотря на шелковый плащ, было холодно. Она невольно поежилась. Если бы не миссия по разрешению обид, она бы ни секунды не оставалась здесь.

Она любила смотреть захватывающие фильмы ужасов, ей хотелось сыграть роль призрака, но участвовать в реальном фильме ужасов ей совсем не хотелось.

Мучиться в роскошном, но мрачном доме хоу, изо дня в день плести интриги ради жалкой толики внимания, купаться в лучах славы, когда ты в фаворе, и страдать от забвения, когда ты в немилости, в гнетущей атмосфере без надежды на свет, раз за разом переживать душераздирающие удары и постепенно сходить с ума от депрессии — все это было вполне объяснимо.

Это была трагедия эпохи, трагедия женщин.

В бедственном положении наложницы Пин была и ее собственная вина, но ее дочь Жу Чжэнь была совершенно невинна. Эта болезненная двухлетняя девочка с рождения была неразлучна с лекарствами, каждый день принимая их больше, чем еды. Хотя она и родилась в знатной семье, она была незаконнорожденной. Даже если бы она выздоровела и выросла, вряд ли ей повезло бы с замужеством. Она просто перешла бы из одной золотой клетки в другую.

Пока Цзин Ли беседовала с наложницей Пин, напарник средних лет вставил напоминание:

— У женщин разных эпох разные обстоятельства и судьбы. Не стоит оценивать и сочувствовать женщинам древности с современной точки зрения. Эта наложница Пин тоже одна из тех, кто отравил Цзинь Лянь.

Сочувствие сквозь время и пространство действительно было неуместно. Цзин Ли и наложницу Пин разделяли более тысячи лет, они никак не могли по-настоящему сопереживать друг другу. Цзин Ли переселилась в эту эпоху не для того, чтобы заводить друзей или играть роль святой, спасающей мир, а для того, чтобы выполнить миссию по разрешению обид и продлить свою жизнь.

Цзин Ли настроилась на нужный лад: посланник по разрешению обид — это всего лишь бездушный инструмент мести.

Ее подход к разговору с наложницей Пин тоже изменился. Она не просто утешала ее, а намеренно добавляла элементы ненависти, раскрывая злые намерения кузины-«зеленого чая», которая приносила ей питательные супы, и заодно очерняя «Старую Каргу У» и двух других наложниц, потому что они не просто безучастно наблюдали со стороны, а, скорее всего, еще и подталкивали события в нужном направлении.

Это не было преувеличением. Дом Юнчан Хоу действительно был странным местом, где все были злодеями, и только наивная и болезненно слабая Цзинь Лянь была белой вороной.

Цзин Ли проявила чудеса красноречия и успешно убедила свою цель.

Жажда мести возродила боевой дух наложницы Пин, и она решила вновь бороться за благосклонность.

Добившись успеха, Цзин Ли с победной улыбкой покинула двор. Наложница Пин стояла у ворот, провожая ее взглядом под темно-красной табличкой с надписью «Нин Сян Юань» (Двор Благоухающей Гармонии).

Два коллеги из Бюро Разрешения Обид наблюдали за всем этим процессом через видеосвязь сквозь время и пространство.

— Одна красная ветвь, покрытая росой и благоуханием, напрасно тосковать по облакам и дождю горы Ушань, — продекламировал напарник средних лет и добавил:

— Название «Двор Благоухающей Гармонии» красиво и изысканно, но древние часто использовали эти стихи, чтобы описать трагическую судьбу красавицы. Не очень хорошее предзнаменование.

Молодой напарник же сосредоточился на выражении лица наложницы Пин и предупредил:

— Сестрица Парчовый Карп, наложница Пин — ненадежный союзник. Если ты сейчас обернешься, то увидишь на ее лице классическую жуткую злодейскую ухмылку!

Цзин Ли не обернулась, потому что знала, что наложница Пин тоже была опытной интриганкой, иначе у нее не было бы такого блистательного прошлого. Раз уж она решила надеть маску, то вряд ли бы так легко выдала себя. За те несколько секунд, что ей потребовалось бы, чтобы остановиться и обернуться, выражение лица наложницы могло бы измениться трижды.

Она и не собиралась полностью доверять наложнице Пин. Жены и наложницы, соперничающие за одного мужчину, редко бывают искренни друг с другом. Чаще всего это просто лицемерное использование, когда на словах они называют друг друга сестрами, но на самом деле их отношения — это ненастоящая дружба, которая может разрушиться в любой момент. Все сериалы про дворцовые и домашние интриги построены на этом.

Цзин Ли, как игрок с читами, только что зажгла первый огонь раздора во внутренних покоях дома хоу. Теперь ей оставалось наблюдать за битвой лис со стороны. Когда противники измотают друг друга, она раскроет истинное лицо каждой, что позволит ей добиться успеха с меньшими усилиями и создать еще больше драматических моментов.

Суть переселения души заключалась в актерской игре. Роль Госпожи дома хоу Цзинь Лянь была самой интересной и многогранной в карьере Цзин Ли.

Она воспользовалась этой возможностью, чтобы в полной мере проявить свой актерский талант. Улыбка на ее губах стала глубже: три части холодности, три части насмешки и четыре части уверенности в том, что она держит все под контролем.

В этот момент ее лицо принадлежало Госпоже Цзинь Лянь, но аура была аурой Ньюхулу Цзинь Лянь.

Если бы это был настоящий фильм, режиссер обязательно использовал бы крупные, средние и общие планы, снимая Цзин Ли и наложницу Пин со всех ракурсов.

Две выдающиеся актрисы продемонстрировали бы взрывную актерскую игру, их глаза были бы бездонными, а интриги — непредсказуемыми. Одного этого длинного кадра было бы достаточно, чтобы зрители представили себе захватывающую драму дворцовых интриг.

Молодой напарник восхищенно захлопал в ладоши и продемонстрировал свою суперспособность богатого наследника:

— Сестрица Парчовый Карп, твоя игра просто потрясающая! Если ты успешно выполнишь эту миссию по разрешению обид, я сразу же вложу деньги в кинокомпанию, соберу лучшие ресурсы со всего мира и сделаю тебя суперзвездой первой величины!

У Цзин Ли было сильно развито чувство самосохранения, поэтому она восприняла его слова как бред. Она подумала, что этот напарник, наверное, запивает полдник эрготоу. Будь у него хотя бы тарелка арахиса, он бы не напился до такой степени, чтобы нести такую чушь.

В индустрии развлечений путь к славе — это загадка. Талант не гарантирует успеха, деньги тоже не всегда помогают. Чтобы стать настоящей звездой, нужна необычайная удача.

Цзин Ли, которую жестокая реальность раз за разом била по голове, практически смирилась со своей невезучей судьбой. Она упорно шла к цели стать «полноценной актрисой» целых пять лет, но в итоге поняла, что стала лишь «вечной статисткой».

В эту эпоху, без телефонов и интернета, ночная жизнь знатной дамы была невероятно скучной. После купания, едва пробило хайши (с 21:00 до 23:00), нужно было готовиться ко сну.

Мало того, что еда была чисто вегетарианской, так еще и приходилось рано ложиться и рано вставать. Если бы не миссия по разрешению обид, это переселение души было бы просто оздоровительной поездкой сквозь время.

Единственное, что ее беспокоило, — это то, что Хунъянь заставляла ее пить лекарство для зачатия. Какой-то странный рецепт от знахаря, воняющий тухлой рыбой и креветками. От одного запаха ее тошнило.

Цзин Ли зажала нос с отвращением на лице:

— Из чего это лекарство сварено? Почему оно пахнет тухлой рыбой и креветками?

— Если вы посмотрите на рецепт, то, наверное, вообще не сможете его пить… — Хунъянь изо всех сил старалась задержать дыхание, делая небольшие вдохи только тогда, когда ей совсем не хватало воздуха. Ее голос звучал очень странно.

— Госпожа, просто закройте глаза и выпейте залпом. Горькое лекарство полезно для болезни. Многие говорят, что этот рецепт для зачатия очень эффективен и гарантирует рождение сына!

Цзин Ли ни за что не стала бы пить это шарлатанское снадобье, не имеющее никакого научного обоснования. Она нашла предлог, чтобы отделаться от служанки:

— Сходи принеси мне что-нибудь сладкое, конфеты или пирожные, иначе я не смогу выпить это лекарство.

Пока Хунъянь не было, она подбежала к горшку с бергамотом у окна и вылила туда всю миску лекарства до последней капли.

Свечи погасли, служанка ушла спать. Цзин Ли откинула одеяло, села, скрестив ноги, и при лунном свете стала внимательно рассматривать нефритовый браслет на запястье, который был даже более удивительным, чем умные часы. Теперь она наконец могла спокойно поговорить со своими коллегами.

Напарники представились. Первым заговорил мужчина средних лет:

— Здравствуй, Цзин Ли. Я директор Бюро Разрешения Обид, профессор Ду.

— Профессор Ду? — Цзин Ли подумала, что он шутит. — Тот самый профессор Ду из «Человека со звезды»?

Профессор Ду объяснил:

— Не «столичный» ду, а «одинокий» ду. Я профессор Ду из династии Цин.

Не успела Цзин Ли сказать «Что за чертовщина?», как молодой напарник произнес:

— Здравствуйте, сестрица. Меня зовут Ту Хао.

Восприятие Цзин Ли снова перевернулось:

— Богач? Это настоящее имя или прозвище?

Ту Хао подробно объяснил:

— Ту, как в «Драгоценный меч, убивающий дракона», хао, как в «герой». Ту Хао.

Эти двое были настоящими чудаками с нелепыми именами и ненадежным поведением.