Глава 2 (Часть 1)

— Мы знакомы?

Цзян Цян бросилась вперед, преграждая путь троим, и без обиняков схватила девушку за плечо.

Она была так взволнована, что не рассчитала силу, чем разозлила девушку. Та яростно сбросила руку Цзян Цян и разразилась бранью: — Цзян Цян, ты что, с ума сошла? Упала и память отшибло? Что за спектакль разыгрываешь?!

— Бао Пэнпэн, чего ты вдруг так завелась? — Цзянь Ли оттащил девушку, явно удивленный ее вспышкой гнева.

Бао Пэнпэн с детства была простодушной, немного глуповатой и бесхитростной, но с очень хорошим характером, она редко на кого-то злилась.

Бао Пэнпэн?

Услышав это имя, Цзян Цян слегка нахмурилась, глядя на короткостриженую девушку, которая была ниже ее на полголовы. Та смотрела на нее широко раскрытыми миндалевидными глазами, полными гнева, напоминая распушившуюся дорогую кошечку.

Но именно это невинное и милое лицо почему-то вызвало у Цзян Цян жуткое чувство. У нее по спине пробежал холодок, и она невольно отступила на шаг, чем привела троицу в полное недоумение.

Цзянь Ли подумал, что ее напугал свирепый вид Бао Пэнпэн, и уже собирался ее утешить, но тут Цзян Цян произнесла дрожащим голосом:

— Ты же… умерла?

Все трое застыли на месте.

Лицо Бао Пэнпэн на глазах помрачнело. Цзян Цян стояла бледная как полотно, с глазами, полными ужаса. Она услышала тихий голос Цзянь Ли: — Идем, быстрее.

Она сорвалась с места и побежала, а за спиной раздался яростный крик Бао Пэнпэн: — Цзян Цян! Ты кого хоронишь?!

Этот громоподобный рев заставил Цзян Цян споткнуться, ее ноги подкосились. В голове царил хаос из обрывочных мыслей. Эта девушка определенно была той Бао Пэнпэн, которую она знала.

Но та Бао Пэнпэн, которую она знала, на ее глазах спрыгнула с седьмого этажа и разбилась насмерть.

Единственная разница была в возрасте.

Нынешней Бао Пэнпэн было лет семнадцать-восемнадцать, а та, которую знала она, была взрослой женщиной тридцати семи лет.

Только что произошло слишком много событий, и Цзян Цян просто не смогла сразу узнать свою старую знакомую.

Кто бы мог подумать, что можно встретить умершего человека, да еще и в молодости.

Бао Пэнпэн в молодости наверняка выглядела именно так, Цзян Цян была уверена.

Хотя это лицо было юным и незрелым, оно все же на семьдесят процентов походило на лицо взрослой Бао Пэнпэн. Если бы она не знала, что у той женщины не было детей, она бы подумала, что это ее дочь.

Так кто же сошел с ума — она или весь мир?

Сама не заметив как, Цзян Цян выбежала из школы. Подняв голову, она увидела бросающуюся в глаза надпись позолоченными иероглифами: «Средняя школа Цзиин №3». Она была уверена, что никогда раньше не видела этого места.

Внезапно ее вывел из оцепенения звонкий звук «динь-динь-динь». Она посмотрела на источник звука и увидела сгорбленного старика с коромыслом на плечах, который непрерывно стучал железным гвоздем, издавая этот звук.

Двое учеников в школьной форме помахали ему рукой. Старик остановился, снял с плеч коромысло и, подняв белую ткань, прикрывавшую плетеную корзину, показал белые твердые конфеты динь-динь тан.

Динь-динь тан — это, по сути, белая мальтоза, также известная как матан. Цзян Цян помнила, что это традиционное сычуаньское лакомство, которое обычно продавали разносчики на улицах.

Старик маленьким молоточком непрерывно стучал по конфете, разбивая ее на мелкие кусочки, затем упаковал их и передал двум ученикам.

Рядом с хлопком сработал старый аппарат для попкорна, окутавшись дымом. Куда бы ни падал ее взгляд, все дышало стариной: стены из красного кирпича были сплошь заклеены мелкими объявлениями и газетами.

За воротами школы начиналась камфорная аллея. Напротив школьных ворот стояло несколько крытых трехколесных велосипедов, с которых продавали газеты, журналы, закуски и танхулу. Цзян Цян смотрела на все это, разинув рот.

Она подбежала к трехколесному велосипеду, где продавали журналы, газеты и старые кассеты. На обложках кассетных альбомов в основном были Чжан Гожун, Ван Лихун и Лю Дэхуа. У Цзян Цян от удивления расширились зрачки.

Она схватила первую попавшуюся газету. Увидев три больших иероглифа «Тысячелетие» и дату — 10 марта 2000 года, — она почувствовала, как холодок пробежал от пяток до макушки.

— Девушка? Газету покупаешь? — весело спросил продавец.

— Черт! — тихо выругалась Цзян Цян, пребывая в полном шоке.

— Эй, что это с тобой, девушка? Не покупаешь, так хоть не ругайся! — Улыбка мгновенно исчезла с лица продавца, он рассердился и потянулся, чтобы забрать газету.

Цзян Цян вцепилась в газету, как ребенок, и не отпускала. Продавец не решался тянуть сильно, ведь газета была тонкой и хрупкой. Она поспешно опустила голову, ее глаза буквально впились в газету в поисках нужной информации. Увидев знакомый адрес, она немного успокоилась.

Уходя, Цзян Цян извинилась перед продавцом: — Простите, дядя, я не вас ругала. Я когда удивляюсь, всегда себя ругаю.

Бао Пэнпэн и ее друзья, выйдя из школы, услышали эту фразу и увидели стремительно удаляющуюся спину Цзян Цян.

— Прямо девушка-ураган! — вздохнул толстяк Ши Сы.

Бао Пэнпэн сердито посмотрела на него и тихо пробормотала: — Мне все кажется, что с ней что-то не так.

— Не так хороша? А по-моему, очень даже! — Ши Сы поднял руку в знак согласия, но тут же получил пинок под зад от Бао Пэнпэн и пошатнулся.

К счастью, Цзянь Ли вовремя его подхватил, не дав ему близко познакомиться с матерью-землей.

— Прошло всего три недели с начала учебы, сестра Пэн, а у тебя, я смотрю, уже зуб на эту Цзян Цян, — сказал Ши Сы, отряхивая след от ботинка на штанах.

— Ты же знаешь почему, — Цзянь Ли покосился на Ши Сы и незаметно подмигнул.

Толстяк открыл рот буквой «О», закивал, как болванчик, с видом внезапного озарения.

Бао Пэнпэн проигнорировала их переглядывания и указала пальцем в сторону, противоположную той, куда убежала Цзян Цян: — Я помню, ее дом в той стороне.

— Почему ты раньше не сказала? — спросил Цзянь Ли.

— А кто знает, может, у нее дела в той стороне? — Бао Пэнпэн закатила глаза, не придав этому значения.

А вот Цзянь Ли задумчиво посмотрел вслед убежавшей Цзян Цян.

К счастью, это место не было каким-то потусторонним миром, которого нет на карте. Все-таки у нее, как у писательницы, мышление всегда было немного нестандартным.