Глава 6 (Часть 2)

После того, как они обменялись одеждой, А-шу с удовлетворением осмотрела покрасневшего Гао Сяо-гуаня. «Надо же, из Гао Сяо-гуаня получилась бы неплохая красавица», — подумала она.

Гао Сяо-гуань, заметив ее оценивающий взгляд, вздохнул и, поправив короткие рукава, пробормотал: — Твоя одежда мне не подходит…

— Еще бы! — фыркнула А-шу. — Если бы подходила, это была бы твоя одежда, а не моя!

Гао Сяо-гуань промолчал, отвернувшись. Он в очередной раз убедился, что ему никогда не переспорить Ли А-шу.

А-шу, прикрыв рот рукой, хихикнула. Глядя на неловко переминающегося Гао Сяо-гуаня, она почувствовала себя чуть ли не сводницей.

Они вошли в игорный дом. Вокруг каждого стола толпились шумные компании. А-шу уверенно шла впереди, держа Гао Сяо-гуаня за рукав, и с любопытством осматривалась по сторонам. Возгласы игроков «Ставьте! Ставьте!» заставили ее сердце биться чаще.

Обогнув зал, она остановилась у стола, где было относительно мало людей. Банкометом был невысокий мужчина лет тридцати. А-шу оглядела его, потом посмотрела на разделительные линии на столе. Достав слиток серебра, она сладко спросила у Гао Сяо-гуаня: — Госпожа, на что ставим? На больше или на меньше?

Ответа не последовало. А-шу, не отрывая взгляда от стола, нетерпеливо повторила: — Госпожа, на больше или на меньше?

Молчание.

А-шу вспыхнула и, обернувшись к все еще озирающемуся Гао Сяо-гуаню, рявкнула: — Гао Сяо-гуань! На больше или меньше?!

— А? — Гао Сяо-гуань вздрогнул от неожиданного крика. — Ты со мной разговариваешь?

— Гао Сяо-гуань, — трагическим тоном произнесла А-шу, — кого я здесь еще знаю, кроме тебя? С кем мне разговаривать, с призраками?

— А… — Гао Сяо-гуань пожал плечами, бросил взгляд на стол и равнодушно сказал: — Тогда… на больше.

А-шу закатила глаза и, повернувшись к столу, бросила слиток серебра: — Господин, мы ставим на меньше.

Когда все сделали ставки, банкомет накрыл стол чашей для костей. Внутри зазвенели кости. Через мгновение, под возбужденные крики игроков, он медленно поднял чашу. — Один, два, три! Меньше!

А-шу радостно подпрыгнула и обняла Гао Сяо-гуаня за шею, готовая расцеловать его. — Госпожа! У тебя отличная интуиция!

Гао Сяо-гуань, нахмурившись, смотрел на скачущую вокруг него, словно обезьянка, А-шу и тяжело вздыхал.

Банкомет убрал со стола кости, провел новые линии и снова начал принимать ставки. А-шу, вошедшая во вкус, оглядела стол и, прижавшись к Гао Сяо-гуаню, нежно спросила: — Милая госпожа, на что ставим теперь?

Гао Сяо-гуань поежился, чувствуя, как по его коже бегут мурашки. Он сердито посмотрел на нее и рассеянно ответил: — На меньше.

— Хорошо! Господин, мы ставим на больше! — А-шу, не обращая внимания на еще больше помрачневшее лицо Гао Сяо-гуаня, радостно положила пять лянов серебра на поле «больше».

Когда ставки были сделаны, банкомет объявил: — Ставки сделаны? Открываю! Три шестерки! Больше!

Лицо А-шу расцвело, словно большой красный цветок. Она едва не запрыгнула на стол, чтобы собрать свой выигрыш. Тщательно спрятав деньги, она с восхищением посмотрела на Гао Сяо-гуаня. «Он настоящий живой бог богатства!» — подумала она.

— Госпожа, госпожа, на что ставим в следующей игре? — с лукавой улыбкой спросила А-шу, приблизившись к Гао Сяо-гуаню. Чем ближе она его рассматривала, тем больше он ей нравился.

— Больше не играем.

— Хорошо, не игра… Что?! Не играем?! — А-шу, наконец, поняла, что он сказал, и посмотрела на него как на безумца. Гао Сяо-гуань, закатив глаза, спокойно объяснил: — Ты сюда пришла заработать на дорогу или разбогатеть? В азартных играх нужно знать меру. Нам пора возвращаться в Ечэн.

— Но… Гао Сяо-гуань… разве ты не знаешь, что нужно ковать железо, пока горячо? И чем больше денег, тем лучше. Какая еще мера? — возмутилась А-шу. Гао Сяо-гуань усмехнулся и, посмотрев на нее, сказал: — Мне кажется, кто-то говорил мне, что денег должно быть достаточно, чтобы хватило на дорогу, и что таскать с собой много серебра — тяжело.

А-шу прикусила язык, жалея о своих опрометчивых словах. Что поделать, сама виновата… Она с тоской посмотрела на стол, где уже началась новая игра, изобразила на лице трагическое выражение «герой уходит, чтобы не вернуться» и, схватив Гао Сяо-гуаня за рукав, потащила его из игорного дома.