Глава 9. Хозяин Усадьбы Сымин: Добудь для меня духовную кость

А Цин и А Хун повели Цзин Юя и Ци Хэ через Бамбуковый сад, заросший зелёным бамбуком, к дому. Они встали по обе стороны, каждый толкнул свою резную дверь из золотого наньму и почтительно пригласили Ци Хэ и Цзин Юя войти.

Цзин Юй шёл впереди, Ци Хэ следовала за ним по пятам. Они вошли в дом друг за другом.

Убранство комнаты было весьма роскошным. На столе стояла курильница из пурпурного золота с ажурной резьбой, инкрустированная пятицветными драгоценными жемчужинами. Тонкая струйка дыма поднималась из изящной ажурной резьбы и рассеивалась по всей комнате.

На столиках по обе стороны от двери стояли по одному богато украшенному, пёстрому фарфоровому флакону, на которых были нарисованы живые фигуры людей, цветов и птиц.

В центре находился зал, разделённый с двух сторон шёлковыми занавесями цвета лотоса, сотканными из русалочьего шёлка. Углы занавесей были украшены жемчугом и золотыми застёжками.

Хозяин Усадьбы Сымин сидел за круглым деревянным столом в главном зале. Увидев Ци Хэ и Цзин Юя, он отложил чайник и поспешно поклонился.

Хозяин усадьбы оказал Ци Хэ спасительную милость: он не только избавил её от яда Ночного ворона, но и приютил её здесь на три дня для восстановления. Ци Хэ была очень благодарна и поспешно вежливо ответила поклоном.

Как только Хозяин усадьбы встал, стало видно, что он худощав, ростом не такой высокий, как Цзин Юй. Он был одет в простую сине-зелёную мантию, на поясе висел круглый нефритовый кулон. Хотя пояс и стягивал одежду, всё равно ощущалась некая пустота.

На нём была полумаска из чёрного дерева, скрывающая почти половину лица вокруг левого глаза, оставляя открытыми лишь чёрный блестящий правый глаз и тонкие губы.

Глазницы были глубокими, чрезмерная худоба делала скулы несколько выступающими, а переносица была необычайно высокой. На губах не было ни капли цвета, и он выглядел болезненно слабым.

Ци Хэ и Цзин Юй сели. Хозяин усадьбы начал:

— Даосский друг Ци Хэ, я Хозяин Усадьбы Сымин, моя фамилия Фан, а имя Шо.

Почему он представился только ей? Ци Хэ немного растерялась, слегка повернула голову и взглянула на Цзин Юя. Его лицо было обычным, казалось, он знал имя Хозяина усадьбы.

Точно, когда она была без сознания, они уже встречались.

Ци Хэ улыбнулась, кивнула и сказала:

— Хозяин Фан, мы с вами побеспокоили вашу усадьбу на несколько дней, и очень благодарны за вашу заботу.

Фан Шо налил Ци Хэ чашку горячего чая и поставил её перед ней, двигаясь легко и мягко. Он сказал:

— То, что вы двое, даосские друзья, смогли попасть в тайный проход Усадьбы Сымин, тоже судьба. О каком беспокойстве может идти речь?

— Тайный проход?

Ци Хэ нахмурилась. Они вдвоём, оказывается, попали сюда через тайный проход Усадьбы Сымин?

Она искоса взглянула на Цзин Юя, желая получить хоть какой-то ответ.

Цзин Юй тоже бросил взгляд на Ци Хэ, взял чашку чая, которую протянул Фан Шо, отпил глоток, опустил голову, глядя на прозрачный чай, и не обратил на неё внимания.

Увидев это, Фан Шо поспешно объяснил:

— Усадьба Сымин давно уединилась от мира. Несколько лет назад я использовал всю свою культивацию, чтобы создать барьер, отделивший Усадьбу Сымин от Горы Цанъу, так что ни войти, ни выйти, ни общаться нельзя. Осталось лишь несколько старых тайных проходов, соединяющих с внешним миром, но эти проходы были запечатаны моими предками, и даже я не знаю, как их открыть.

Он улыбнулся, поправил чёрную деревянную маску на лице и сказал:

— А вы двое случайно попали сюда. Разве это не судьба?

Ци Хэ была в замешательстве. Как Цзин Юй узнал расположение и способ открытия тайного прохода?

На самом деле, Цзин Юй тоже не очень понимал. Он и Ци Хэ сражались, когда вдруг земля под ногами провалилась, и они упали в тайный проход. Фан Шо с улыбкой на лице привёл их в усадьбу, и здесь, в Усадьбе Сымин, он ясно почувствовал ауру Чи Юаня...

Ци Хэ остро уловила главное:

— Этот барьер... ни войти, ни выйти?

Фан Шо перестал улыбаться, на его лице появилось печальное выражение, правый глаз за маской опустился, и он вздохнул, сказав:

— Да. Не только барьер, но и тайный проход позволяет только войти, но не выйти.

Лёгкий смешок вырвался из уст Цзин Юя. Он словно небрежно поставил чашку, которая с хрустом коснулась стола. Наконец он поднял глаза, его светло-золотистые зрачки были полны бесконечной насмешки, а уголки губ изогнулись. Он спросил:

— Что Хозяин усадьбы сделает, чтобы мы смогли уйти?

Ци Хэ посчитала Цзин Юя очень невежливым и молча толкнула его локтем. Получив в ответ его опасный взгляд, она вдруг осознала, что её поступок был слишком дерзким.

Фан Шо не рассердился, он улыбнулся, обнажив зубы, и сказал:

— Дело не в том, что я не хочу вас отпускать, а в том, что я бессилен. В те годы бунт зверей и птиц на Горе Цанъу стоил жизни моей жене. Я был так убит горем, что создал этот барьер, потратив на это половину своей культивации, и теперь сам не могу его разрушить.

— В те годы безумие зверей и птиц на Горе Цанъу, оказывается, уже случалось раньше.

И разве не для этого Сюаньцин на этот раз отправила Су Цзинь, Хань Юя и её саму на Гору Цанъу?

Две эти вещи оказались связаны. Ци Хэ хотела поскорее отправить сообщение Су Цзинь, но, к сожалению, барьер преграждал всякую связь изнутри и снаружи, и Талисман Передачи Звука, вероятно, тоже потерял свою эффективность.

— То давнее событие было вызвано демонической энергией. Моя жена извлекла свою духовную кость, чтобы подавить демоническую энергию. Прошло десять лет, и печать, кажется, ослабевает.

Услышав это, Ци Хэ сильно нахмурилась.

Фан Шо продолжил:

— Я не могу допустить, чтобы покой, за который моя жена боролась ценой своей жизни, был разрушен. Вы двое тоже хотите прорваться сквозь барьер Сымин. Сейчас есть только один путь.

Фан Шо сказал:

— В те годы, чтобы обеспечить сохранность печати, моя жена создала иллюзорное царство. Нынешний план состоит в том, чтобы попросить вас двоих войти туда, помочь мне вернуть духовную кость моей жены и после повторного запечатывания барьера я лично провожу вас.

Цзин Юй, казалось, заранее предвидел просьбу Фан Шо, или же ему было совершенно безразлично, что говорит Фан Шо. Он неторопливо смотрел на него, его глаза были полуулыбчивыми, полунасмешливыми.

В словах Фан Шо чувствовалась угроза. Ци Хэ, которая раньше считала его добрым и благожелательным человеком, теперь поняла, что у него тоже были свои скрытые мотивы.

Подумав об этом, Ци Хэ холодно усмехнулась и уже собиралась отказаться, но тут услышала, как Фан Шо неторопливо произнёс:

— Даосский друг Ци Хэ, противоядие, которое вы использовали эти дни, хоть и эффективно против яда Ночного ворона, но слишком сильнодействующее. Вам нужно принять ещё одно отварное лекарство, чтобы нейтрализовать его действие. В противном случае, в будущем при культивации вас ждут бесконечные проблемы.

Неожиданно, у Фан Шо был и такой ход.

Он, вероятно, думал, что отношения между Ци Хэ и Цзин Юем были необычными, поэтому и угрожал таким образом.

— Жаль, что он кое-что упустил: угрожать Цзин Юю жизнью самой Ци Хэ было, по правде говоря, несколько наивно.

Не успел Фан Шо закончить, как Ци Хэ услышала низкий, магнетический голос Цзин Юя:

— Можно.

Ци Хэ была потрясена, с недоверием посмотрела на Цзин Юя, встретив его равнодушный взгляд, спокойный, как старый колодец, словно он говорил о чём-то, что его не касалось.

Даже когда Фан Шо положил ей в руку камень, Ци Хэ всё ещё не оправилась от шока: что, чёрт возьми, Цзин Юй собирается делать?

В этот момент Ци Хэ, у которой не было сценария, была совершенно озадачена.

— Это Камень Духовной Крови. Если вы добудете духовную кость, он сам приведёт вас обратно, — голос Фан Шо внезапно отдалился.

На его губах играла странная улыбка. Он оттолкнулся кончиком стопы и отлетел назад. Только тогда Ци Хэ заметила, что, воспользовавшись возможностью дать ей Камень Духовной Крови, он уже развернулся лицом к двери, и теперь, отлетая, явно собирался сбежать.

Ци Хэ подумала: "Плохо!"

Она собиралась броситься, чтобы схватить его, но неожиданно Фан Шо двигался странно быстро, и Ци Хэ, не ожидавшая такого от него, позволила ему сбежать.

Дверь с грохотом плотно закрылась.

Ци Хэ протянула руку, чтобы толкнуть, но дверь не сдвинулась ни на йоту. С этой дверью тоже что-то сделали!

Атмосфера в зале резко изменилась. Ци Хэ чувствовала, как пространство словно искажается, прямые дверные косяки и балки скручивались, как жгуты, земля непрерывно дрожала, декоративные вазы и фарфоровые чаши падали, отскакивали, словно пластилин, и искажались в странные изгибы.

Ци Хэ поспешно обернулась, чтобы взглянуть на Цзин Юя, но увидела, что он не только не спешит, но и спокойно пьёт чай.

Псих!