Глава 2 (Часть 1)

Мак, не колеблясь, послушно опустилась на колени.

Чу Син, не поднимая глаз, спросил: — Есть что сказать?

Ковер из чистой шерсти был мягким, и поначалу колени не болели. Мак, опустив взгляд, тихо ответила: — Нет.

— Осознаешь свою ошибку?

— Осознаю.

Чу Син тихо хмыкнул и не стал уточнять, в чем именно заключалась ее ошибка. Он, вероятно, давно понял, что, как бы убедительно Мак ни говорила, в следующий раз она поступит так же. Мак стояла на коленях прямо, но из-под широкого стола ей были видны его белые домашние туфли, почти сливающиеся с кремовым ковром, что придавало ему вид расслабленности.

Она услышала его голос: — Раз осознаешь, принимай наказание. Продолжай стоять на коленях.

Так она простояла всю ночь.

Чу Син тоже не спал. Из-за нее он забросил много дел. Он разбирал документы один за другим, и когда снова поднял голову, уже рассвело. Дворецкий несколько раз стучал в дверь кабинета, приносил кофе и ночные закуски. Видя Мак, стоящую на коленях, он никак не реагировал. А вот когда утром помощник Лу Мин постучал и вошел, он, увидев ее, слегка удивился, но не стал задавать вопросов. Он просто передал документы, тихо обменялся с Чу Сином несколькими фразами, которые Мак, стоя на коленях, почти не расслышала. Но, прожив в семье Чу десять лет, она невольно узнала многое об их делах и научилась понимать их с полуслова. Из услышанных обрывков она догадалась, что Лу Мин говорил о семье Цуй.

В преступном мире было много разных видов деятельности, и семья Чу занималась самыми грязными и тайными из них: убийствами, наркотиками, проституцией. Любой, кто вращался в этом мире, так или иначе был связан с подобными вещами. А если кто-то хотел остаться в стороне или провернуть дело чисто и быстро, он обращался к Чу Сину. Семья Чу выполняла заказы на убийства, не интересуясь мотивами и причинами, а только ценой. Если жертва хотела отомстить, ей следовало искать заказчика, а не исполнителя, не имеющего к ней никакого отношения.

Чу Син как-то сказал, что семья Чу — всего лишь нож. Кого убивать этим ножом, решает владелец. Как убивать — тоже решает владелец. Если у мстителя есть хоть немного ума, он должен понимать, что мстить нужно человеку, а не ножу.

Семья Цуй была новой силой в Городе С. Они занимались контрабандой драгоценностей. Благодаря двум бракам с представителями власти, другие семьи были вынуждены с ними считаться. Это позволяло семье Цуй вести себя все более нагло и бесцеремонно.

Чу Сину нужно было получить разрешение от властей, а ответственным лицом был как раз тот, кто породнился с семьей Цуй. Этот чиновник занимал высокий пост, но имел плохую репутацию в Городе С и был известен своей придирчивостью. Прошение Чу Сина лежало у него уже месяц, но чиновник все еще отказывал в его рассмотрении, ссылаясь на неблагоприятные обстоятельства.

Слушая разговор Чу Сина и Лу Мина, Мак быстро соображала, но внешне оставалась неподвижной, опустив голову.

Когда Лу Мин вышел, Мак простояла еще немного, пока не услышала ровный голос Чу Сина: — Вставай.

Мак попыталась пошевелиться после целой ночи на коленях, но острая боль заставила ее упасть на пол.

Хотя она тренировалась с двенадцати лет, подобные наказания были для нее редкостью за последние десять лет. Мак всегда играла роль послушной и покорной девушки: немногословной, исполнительной, умной и беспрекословно подчиняющейся. Это устраивало Чу Сина, и он редко ее наказывал.

Чу Син оставался тем же рассудительным и равнодушным человеком, но Мак больше не хотела быть беспрекословно покорной.

Мак снова попыталась встать, но не смогла. Она неловко сидела, опираясь руками на пол, когда перед ней появились белые домашние туфли. Чу Син наклонился и поднял ее на руки.

Мак опустила ресницы и промолчала. Чу Син постоял немного, держа ее на руках, и задумчиво произнес: — Потяжелела.

— Не может быть, — с раздражением ответила Мак. — Я же похудела на килограмм!

Чу Син промолчал. Его молчание означало, что он не принял ее слова во внимание. Он вернулся к своему креслу и усадил Мак к себе на колени. На столе стояло несколько изящных фарфоровых чашек с рисовой кашей, легкими закусками и двумя яйцами.

Обняв Мак сзади, он очистил яйцо и поднес гладкий, нежный белок к ее губам. Мак, нахмурившись, немного сопротивлялась, но потом открыла рот и проглотила белок, почти не жуя. От желтка она отвернулась, отказываясь его есть. Чу Син немного поуговаривал ее, но безуспешно, и съел желток сам.

Когда с яйцами было покончено, Чу Син взял ложку и начал кормить Мак рисовой кашей. Опустошив чашку, он, казалось, развеселился, легонько потянул ее за щеку и с улыбкой спросил: — Вкусно?

Мак, не поднимая глаз, ответила: — Вкусно.

Она сказала, что вкусно, но Чу Син, казалось, остался недоволен. Его улыбка медленно исчезла. Он посмотрел на нее и равнодушно сказал: — Хорошо. Иди, сама себе намажь колени мазью. Ты свободна.

Мак быстро соскочила с его колен и, опустив голову, почтительно произнесла: — Тогда я пойду.

Чу Син кивнул. Мак слегка поклонилась, сделала два шага назад, развернулась и вышла.

После ночи, проведенной на коленях, на них у Мак остались заметные синяки. Ли Чжи, поджидавшая ее у кабинета, конечно же, заметила эти следы. Она приподняла бровь, вытянула руку и преградила Мак дорогу.

Ли Чжи была выше Мак, и ее взгляд сверху вниз выражал высокомерие и презрение. Мак не двигалась, позволяя ей загораживать путь. Ее покорная поза с опущенными глазами, казалось, не удовлетворяла Ли Чжи. Она фыркнула и сказала: — Похоже, нашу любимицу Мак всю ночь продержали на коленях.

Мак промолчала.

Ли Чжи больше всего раздражало ее молчание. Она язвительно добавила: — Такое невинное личико, а внутри змеиный яд. Что еще ожидать от незаконнорожденной…

— Ли Чжи, — спокойно перебила ее Мак, не меняя выражения лица, — господин сейчас не в духе и не желает, чтобы его беспокоили. Пожалуйста, подождите здесь немного. Когда господин разрешит вам войти, тогда и войдете.

— Не пытайся меня обмануть. Я знаю, что ты лжешь.

— Можете проверить, — Мак по-прежнему смотрела в пол, ее ресницы не дрогнули. — Если не верите мне, можете постучать.

В каждом ее слове звучала вежливость, голос был нарочито мягким, но в нем не чувствовалось никакого уважения. Ли Чжи сердито посмотрела на нее, потом на дверь, закусила губу и, наконец, топнув ногой, неохотно убрала руку, загораживающую дорогу, и осталась ждать.

Мак слегка поклонилась и, не меняя выражения лица, ушла.

В последние дни Чу Син не давал Мак много заданий. Более того, часть ее прежних полномочий была отобрана после нескольких небрежно брошенных им фраз. В семье Чу ходили слухи, что Мак, из-за своего непослушания во время выполнения заданий, потеряла расположение Чу Сина. Поговаривали даже, что он ищет ей замену.