Глава 9. Умоляю вас, купите меня

Видя мрачное выражение лица Ли Цин Гэ, Цзуй'эр осторожно спросила:

— Госпожа, та девушка выглядит такой несчастной. Может, пойдем посмотрим?

— Несчастной? — Ли Цин Гэ подняла голову и взглянула на Цзуй'эр. Румяное личико-яблочко, большие, ясные черно-белые глаза — она все такая же простая и добрая. Что бы она сказала, если бы знала, что в прошлой жизни именно из-за этой «несчастной» девушки ее, Цзуй'эр, несправедливо обвинили и казнили?

— Госпожа? — Цзуй'эр почувствовала себя неловко под пристальным взглядом Ли Цин Гэ.

Ли Цин Гэ едва заметно улыбнулась, ничего не сказала и, поднявшись, направилась к выходу из чайного павильона.

— Госпожа, подождите нас! — Цзуй'эр тут же радостно бросилась за ней, думая про себя: «Все-таки госпожа добрая сердцем, она не оставит такое дело без внимания».

Чжан тоже поспешила следом:

— Госпожа, люди из поместья Гао вот-вот прибудут!

— А ты подожди здесь, и все, — Цзуй'эр бросила на нее недовольный взгляд. Хех, раньше эта Чжан с дочерью, пользуясь благосклонностью госпожи, вечно смотрели на нее свысока. Теперь, когда госпожа так изменилась, пусть и они почувствуют себя не у дел.

Чжан поперхнулась словами и прошипела:

— Дрянная девчонка!

Цзуй'эр скорчила ей рожицу и, взяв Ли Цин Хуа за руку, поспешила догонять Ли Цин Гэ.

Это была самая большая пристань столицы, здесь всегда было многолюдно и шумно, собирался самый разный народ.

Сцены вроде «продажи себя для похорон отца» были не редкостью в эти смутные времена войн и неурядиц. Обычно они не вызывали особого интереса у толпы. Но сегодня продающая себя девушка была необычайно красива, и это привлекло внимание многих прохожих.

Ли Цин Гэ тоже стояла в толпе. Ее сердце словно погрузили в яд, нахлынули мучительные воспоминания. Руки, спрятанные в рукавах, неудержимо дрожали, ногти до крови впились в ладони. Но лицо ее оставалось спокойным, и даже в чистых, ясных, почти детских глазах мелькала тень усмешки.

Даже дойдя до того, чтобы продавать себя для похорон отца, эта Ли Би Жу умудрилась выглядеть опрятно и чисто. Ее цветастая кофточка с заплатками была выстирана добела и, казалось, источала слабый аромат гледичии. Волосы, хоть и тусклые и желтоватые от недоедания, были гладко зачесаны и собраны в пучок, который украшала простая деревянная шпилька.

Сейчас она стояла на коленях на земле. Перед ней лежала табличка с жалостливым описанием ее судьбы. Она оставалась неподвижной, несмотря на то, что зеваки показывали на нее пальцами и перешептывались. Прямая спина выдавала толику гордости и упрямства. Однако чуть опущенные веки, с которых время от времени срывались прозрачные слезинки, и безмолвный плач придавали ей особенно трогательно-жалкий вид.

Насмешки и шутки постепенно сменились другим тоном. Многие начали думать, что эта девушка наверняка не из простой семьи, возможно, это барышня из знатного рода, попавшая в беду. Уж больно благородная у нее была осанка.

Улыбка на губах Ли Цин Гэ стала глубже, ее взгляд впился в лицо Ли Би Жу. Да, все верно. В прошлой жизни она встретила ее на рыночной площади, и та тоже разыгрывала сцену «продажи себя для похорон отца». Увидев ее тогда впервые, Ли Цин Гэ, как и окружающие, подумала, что Ли Би Жу, должно быть, как и она сама, из семьи, столкнувшейся с несчастьем, и потому оказалась в таком положении.

Ей самой повезло: ей помогла семья Гао, и у нее был такой жених, как Гао И Тин.

А вот участь этой девушки казалась куда более плачевной.

Испытав сопереживание, Ли Цин Гэ тогда смягчилась и помогла ей.

Но времена изменились, прошлое повторилось. Встретив Ли Би Жу снова в этой жизни, Ли Цин Гэ холодно усмехнулась. Что за человек Ли Би Жу?

Это была женщина с непомерными амбициями, которая никогда не скрывала своего желания «взлететь на ветку и стать фениксом». Зачем она сейчас разыгрывает эту сцену? Действительно ли для похорон отца, или чтобы вызвать жалость и сочувствие, а затем одним махом добиться успеха?

Однако, если в прошлой жизни Ли Би Жу удалось ее обмануть, то в этой жизни Ли Цин Гэ не позволит ей добиться своего.

Пока Ли Цин Гэ размышляла, Ли Би Жу внезапно бросилась к ней и принялась бить челом:

— Госпожа, умоляю вас, купите меня!