Глава 3 (Часть 2)

»

Конечно, боялась, но сейчас уже не так сильно.

Все говорили, что она безумна, но Жуй’эр думала, что это не безумие, а скорее способ выплеснуть гнев. Когда самые близкие люди, которым доверяешь, подсыпают тебе снадобье и отправляют к кому-то в наложницы… Даже те, кто продаёт своих детей, не бывают так жестоки. Любой на её месте страдал бы. А то, что она издевалась над Жуй’эр — просто той не повезло оказаться рядом в неподходящий момент и стать объектом её гнева.

Девушка, видя, что та по-прежнему молчит, сменила тему:

— Когда вернётся ваш Второй Молодой Господин?

Жуй’эр насторожилась. Второй Молодой Господин номинально считался её мужем. Говорили, он отправился на Северные Земли сопровождать груз. Такие поездки часто затягивались на полгода. Этот раз тоже близился к полугоду, но когда именно он вернётся, могли знать Шань Цуй и Юнь Гуан, но никак не она.

— Служанка не знает.

Девушка, словно ожидая такого ответа, продолжила:

— В прошлом месяце я слышала от Юнь Гуан, что он вернётся в этом месяце. Но месяц уже почти закончился. Передай Юнь Гуан, чтобы завтра пришла ко мне. Пусть сходит к Второй Госпоже и передаст мои слова.

За два дня общения Жуй’эр впервые слышала, чтобы она говорила так нормально. Жуй’эр искоса взглянула на неё. Девушка выглядела как обычно — спокойной, с лёгкой насмешкой на губах.

— Служанка повинуется.

Она собралась уходить, но её снова остановили.

— Тебе завтра не нужно приходить с ними. Пусть Юнь Гуан приведёт с собой несколько крепких мамушек, — девушка тихо рассмеялась. — Если она боится.

В ту ночь Чунь Син вернулась позже обычного. Сказала, что пила вино с Лянь Синь и другими подружками, заболтались.

Жуй’эр уже лежала. Её терзали сомнения. Днём слова девушки не показались ей странными, но что-то в её выражении лица всё равно было не так.

Только что она передала весь разговор сёстрам Юнь Гуан и Шань Цуй. Неожиданно Юнь Гуан очень бурно отреагировала, внезапно вспылила и начала кричать что-то вроде: «Эта безумная девчонка! Я её не боюсь!»

Чем дольше Жуй’эр лежала, тем яснее становилось в голове. Чунь Син рядом тоже не спала, а тихонько постанывала. Жуй’эр спросила, в чём дело.

— Объелась, живот раздуло, — простонала та. — Раньше вечно жаловалась, что голодаю, а теперь, когда наконец появилась возможность есть досыта, жаль только, что у меня не четыре желудка, как у буйвола.

***

На следующий день Жуй’эр не нужно было носить еду, и она встала на полчаса позже обычного. Ночью ей приснилось что-то из детства, и спала она плохо.

Позавтракав, она побрела в сторону Павильона Каменного Ветра.

Там действительно что-то случилось.

Почти все старшие служанки из внутреннего и внешнего дворов собрались у запертых ворот Павильона Каменного Ветра. Чунь Син увидела Жуй’эр и взяла её под руку.

Изнутри доносился шум голосов служанок и мамушек. Чунь Син рассказала, что Юнь Гуан и Шань Цуй рано утром привели с собой десяток служанок и мамушек и шумной толпой явились в Павильон Каменного Ветра. Потом неизвестно что произошло — раздались крики, и толпа бросилась наружу. Затем служанки и мамушки, словно обезумев, снова забежали внутрь. Ворота закрылись, и с тех пор изнутри доносилась ругань и брань.

Не прошло и времени, чтобы выпить полчашки чая, как ворота отворились изнутри. Кто-то рядом тут же закричал:

— Выходят, выходят!

Первыми показались сёстры Юнь Гуан и Шань Цуй. Толпа расступилась, пропуская их. За ними шли несколько крепких мамушек, засучив рукава, с раскрасневшимися лицами. Следом вышли ещё несколько старших служанок, которых тут же увели в сторону другие сёстры, чтобы поговорить.

Чунь Син тоже присоединилась к толпе служанок. Жуй’эр подождала, пока все разойдутся, но уходить не стала. Подумав, она, пользуясь моментом, незаметно проскользнула во двор и тихо прикрыла за собой ворота.

Только что в толпе она заметила на одежде одной из пожилых служанок пятна крови. Сердце её ёкнуло. Она решила, что нужно войти и посмотреть.

Дверь в зал была открыта. Густой аромат благовоний распространился по всему двору. Жуй’эр, нервничая, шаг за шагом приближалась. Она услышала тихие всхлипывания.

Ускорив шаг, она увидела лежащую ничком у входа фигуру. Белая одежда была в беспорядке, волосы спутаны, как солома. Это была та самая девушка.

Жуй’эр подошла и присела рядом. Рукав девушки был разорван, обнажая тонкую руку, всю покрытую синяками, свежими и старыми. На руке не было живого места.

— Молодая госпожа?

Девушка тихо застонала, пошевелилась и протянула руку к Жуй’эр. Та помедлила, но всё же помогла ей приподняться. Одежда девушки была сильно порвана, но, к счастью, прикрывала тело. На груди виднелись пятна крови. Жуй’эр посмотрела на её лицо: из уголка рта текла струйка крови, смешиваясь со слезами. Эта кровь… была красной, и в ней не было никаких копошащихся червей.

Глядя на её состояние и вспоминая десяток служанок и мамушек, Жуй’эр поняла — похоже, её сильно избили.

«Так вот зачем она вчера звала Юнь Гуан?»

Девушка откинула спутанные волосы за уши. К счастью, лицо не пострадало — видимо, на это служанки не решились. Всё-таки она была женщиной, которую выбрал Второй Молодой Господин. Если бы они изуродовали её лицо, перед ним бы точно не оправдались.

Она плакала, по лицу текли слёзы и сопли, но при этом выглядела высокомерной и непокорной. Всё ещё всхлипывая, она проговорила:

— Избили меня… Ни брат мой, ни мать так меня не били.

Несмотря на её жалкий вид, это прозвучало даже немного смешно.

Поведение этой девушки всегда выходило за рамки обычного понимания.

Погружённая в своё высокомерие и обиду, она только сейчас заметила Жуй’эр рядом. Повернув голову, она спросила:

— Зачем ты пришла?

Жуй’эр молча протянула ей носовой платок.

— Вытрись.

Она не взяла платок, а схватила подол своей белой юбки и небрежно вытерла лицо. Носовая кровь размазалась по ткани, оставив ещё одно кровавое пятно.

— Не нужно меня жалеть! Все считают, что меня легко обидеть! Заперли меня, избили, да? Ну, подождите! Вот вернётся мой брат, вот найдёт он меня в Сянъяне! Тогда, даже если будут умолять меня выйти, я не выйду! Один за другим умрут! Я сожгу их всех, пусть отправятся со мной в могилу!

В её глазах мелькнула злоба. Жуй’эр ничего не сказала, просто стояла рядом и смотрела, как та плачет и бормочет ругательства. К счастью, она говорила «они», видимо, не включая Жуй’эр. Да и фраза «отправятся со мной в могилу» звучала странно. Кто из нормальных людей скажет такое о себе?

Наверное, она просто обезумела от гнева.

Поругавшись, она устала и сказала, что хочет пирожное из боярышника. Жуй’эр принесла ей тарелочку. Запивая цветочным чаем, девушка ела с аппетитом.

— Ты хромая? — спросила она, жуя пирожное.

Жуй’эр кивнула.

— Как это случилось? — она взглянула на её правую ногу.

— Несколько лет назад меня переехало повозкой.

— Переехало? Если переехало, можно было найти лекаря, вправить кость. Зачем же хромать? Ты ходила к лекарю? Что он сказал? — Возможно, выплакавшись и выплеснув гнев, она стала разговорчивее.

— К лекарю не ходила. Тогда семья была бедной, — она улыбнулась. — Хромой быть тоже неплохо.

— Я могу посмотреть. Мой старший брат — лекарь, очень хороший, — сказала она.

— Ты тоже лекарь?

— Нет, я не лекарь, — ответила она. — Но я неплохо справляюсь с ушибами и ранами. Хочешь, я посмотрю?

Жуй’эр не двинулась с места, инстинктивно пряча правую ногу под юбку. Стопа давно деформировалась, и она не любила, когда её видели.

Девушка отпила чаю. Она заметила, как Жуй’эр уклонилась, и пояснила:

— В детстве я часто ходила в горы, получала травмы. У меня большой опыт в этом деле. Поверь мне. Давай, снимай носок.

Жуй’эр покачала головой.

— Не стоит. Всё равно лечить не собираюсь. Хромой быть неплохо.

Девушка посмотрела на неё с недоумением.

— Почему неплохо? Можно вылечить, но ты не хочешь? Какая ты странная.

— Я уже столько лет хромаю, привыкла, — уклончиво ответила Жуй’эр, не желая продолжать эту тему. Она сменила разговор: — Почему Юнь Гуан и остальные сегодня тебя избили?

Хотя смена темы была резкой, девушка, хоть и удивилась про себя, не стала настаивать и ответила:

— Я притворилась призраком, чтобы напугать их. Они разозлились. Других талантов у них нет, вот и вымещают злобу кулаками.

Неудивительно, что, как говорили, утром толпа сначала испугалась, а потом уже начала избиение.

— Но вчера в полдень я видела тебя… — Жуй’эр не знала, как описать её тогдашнее состояние, и решила пропустить это. — Ты тогда не притворялась.

— Ты про то, как у меня из глаз текла кровь?

Жуй’эр, всё ещё помня тот страх, опустила глаза и тихо промычала:

— М-м.

— У меня так всегда, когда снятся кошмары. Но утром я не спала. Я измазала лицо тушью. Как только они открыли дверь, я их напугала. Они перепугались до смерти, — сказала она небрежно, с нескрываемым презрением в голосе.

Жуй’эр посмотрела на неё, не в силах поверить.

— Зачем их пугать?

Чтобы тебя избили? Не зная своих сил, одна против стольких служанок и мамушек — неужели не боялась расправы?

Она ответила с безразличием и холодной усмешкой. Неосторожно задев рану, она поморщилась от боли.

— Мне так захотелось.

Жуй’эр: ...

— Ты тоже считаешь, что у меня с головой не в порядке? — её ясные глаза посмотрели на Жуй’эр. Та виновато опустила голову и принялась убирать пустую тарелку из-под пирожных.

— Ты тоже странная, — добавила девушка. — Готова оставаться хромой, лишь бы не лечить ногу.

Руки Жуй’эр на мгновение замерли, на лице отразилось смущение. Она не хотела больше говорить об этом и, коротко поклонившись, сказала:

— Служанка отнесёт тарелку на кухню.

Девушка проводила её взглядом, склонив голову набок, словно о чём-то задумавшись.