Глава 10 (Часть 2)

— …

Сердце Су Мо словно сжали в тисках. — Я не понимаю, чем я вас обидела. Зачем вы так со мной поступили? Зачем использовать такие грязные методы? У вас самих нет никаких моральных принципов, но вы хотя бы о своем сыне подумайте…

Услышав упоминание о сыне, Цун Жун вспыхнула: — У тебя, смотрю, много ко мне претензий! После совещания зайдешь ко мне в кабинет, поговорим!

— Не нужно, — холодно ответила Су Мо. — Какой смысл с вами разговаривать? Я пойду прямо к Ван Сывэю и все выясню.

— Глупости, — усмехнулась Цун Жун. — Не впутывай меня в ваши разборки. Решайте свои личные проблемы сами, не смешивайте с работой. — Она помолчала. — Я слышала, Ван Сывэя сегодня утром отправили в командировку. Еще неизвестно, увидитесь ли вы вообще. Не можешь удержать мужчину — сама виновата, нечего устраивать скандалы. И еще… скоро генеральный директор проведет совещание, будет отчет по продажам. С твоими-то результатами… Если бы тебя не прикрывали, ты бы здесь и дня не продержалась. Я тебя предупредила. Лучше подготовься морально. Не все такие добрые, как Ван Сывэй…

— Он не придет? — опешила Су Мо.

Цун Жун усмехнулась, с презрением глядя на нее: — Вот расстроилась-то! Добыча уплыла из-под носа?

— Вы все заодно! — Су Мо смотрела на нее в упор. — Мне все равно, я здесь больше не останусь. Но я хочу знать правду! Зачем он мне подсыпал что-то в напиток? У меня с ним никаких счетов нет!

Цун Жун остолбенела, потом повернулась к ней: — Что ты такое говоришь?! — Видя, что Су Мо стоит в каком-то оцепенении, она схватила ее за руку: — Пошли ко мне в кабинет.

Как только они вошли в кабинет, Цун Жун закрыла дверь и снова спросила: — Что ты там плела? Такие обвинения — это не шутки.

Су Мо пришлось повторить: — Вчера вечером Ван Сывэй подсыпал мне что-то в напиток. Меня… меня… Неужели ты об этом не знала?

Цун Жун была поражена. Помолчав, она оглядела Су Мо и сказала: — Так вот почему ты даже не переоделась… Он тебя…

Су Мо побледнела. Она внимательно следила за выражением лица Цун Жун, стараясь не упустить ни малейшей детали. Ей хотелось заглянуть в душу этой женщины, узнать всю правду.

Цун Жун несколько раз прошла по кабинету, задумавшись: — Мне вчера показалось, что что-то не так, но… Даже если ты ему нравишься, зачем такие крайности…

— Это был не он, — сказала Су Мо.

— Он отдал тебя другому? — Цун Жун подняла на нее глаза.

Су Мо не могла вымолвить ни слова.

— Ты в полицию обращалась?

— Да, но они меня обвинили…

— Вот как… — Цун Жун покачала головой и вздохнула. — Не ожидала… Ван Сывэй всегда такой приличный, вежливый со всеми, никогда не повышает голос… Хотя я вроде слышала, что он балуется… Ну, знаешь, богатые люди, денег куры не клюют, вот и ищут острых ощущений. — Она посмотрела на Су Мо. — Если он на такое способен, думаешь, сейчас что-то можно сделать?

Су Мо промолчала.

Цун Жун тоже молчала, облокотившись на стол и скрестив руки на груди. Она смотрела на Су Мо.

В кабинете было тихо, но за дверью становилось все шумнее. Утреннее солнце светило Су Мо в лицо, она почти не могла открыть глаза. Яркий свет заливал все вокруг, создавая ощущение нереальности происходящего.

Цун Жун, глядя на Су Мо, такую беззащитную и трогательную, невольно отметила ее привлекательность. Нежное, светлое лицо девушки казалось еще прекраснее в лучах солнца. «Хорошенькая, — подумала она. — Неудивительно, что на нее запали». — Кто это был? — не удержалась она от вопроса. — Чэн из «Yongshun Group»? Тот старикашка? Или… начальник Чжоу? Тот, что полноватый?

Су Мо молчала, закусив губу. Она была в отчаянии.

Понимая, что ответа не дождется, Цун Жун подавила свое любопытство: — Что ты собираешься делать? Увольняться?

Су Мо кивнула.

— Так просто уйдешь? — В голосе Цун Жун послышалось волнение. — Смиришься с этим? У меня есть идея, но не знаю, согласишься ли ты. — Она улыбнулась. — Клин клином вышибают.

— Что вы имеете в виду? — не поняла Су Мо. — И зачем вам мне помогать?

— Не забивай себе голову, — отмахнулась Цун Жун. — Я не собираюсь тебе помогать. Мне какое дело до твоих проблем? Просто скучно, вот и болтаю. — Она понизила голос: — Ван Сывэй — это еще цветочки. У них в семье все очень сложно… — Она хотела продолжить, но зазвонил телефон. Секретарь сообщила по внутренней линии: — Сестра Цун, директор приехал, просит вас подняться наверх, на совещание руководства.

— Хорошо, — ответила Цун Жун, взяла подготовленные документы и, видя растерянность Су Мо, пояснила: — Это не Ван Сывэй совещание назначил. Он уже уехал в командировку. — Она открыла дверь: — Сегодня, похоже, будет много работы. Иди домой, отдохни. Даю тебе два дня отгула. Хорошенько подумай. Не принимай поспешных решений насчет увольнения.

Су Мо в смятении последовала за ней.

В лифтовом холле Цун Жун, подумав, сказала: — Постарайся не принимать все так близко к сердцу. Ты с таким трудом получила постоянную должность, сейчас главное — не упустить свою выгоду.

Двери лифта открылись. Цун Жун хотела войти, но, увидев, кто внутри, почтительно остановилась: — Доброе утро, директор.

— Доброе утро, менеджер Цун, — кивнул мужчина. — Я только что попросил секретаря сообщить вам о совещании.

— Да, я как раз иду наверх, — ответила Цун Жун.

— Проходите, — мужчина отодвинулся.

— Спасибо, — сказала Цун Жун и вошла в лифт. Обернувшись, она увидела, что Су Мо стоит как вкопанная у закрывающихся дверей и смотрит на нее странным взглядом, а потом опускает глаза.

Су Мо стояла снаружи и смотрела, как закрываются двери лифта. Мужчина внутри равнодушно взглянул на нее.

Она колебалась, не зная, ворваться ли в лифт и влепить ему пощечину, а потом, когда ее оттащат, вышвырнут вон, и в конце концов ее заберет полиция.

Она прокручивала в голове все возможные варианты развития событий. Возможность отомстить ускользала от нее с каждой секундой раздумий. Результат был один — она проиграет, и проиграет по-крупному.

Ее снова охватило чувство стыда. Возможно, это было отвращение к собственной безвольности, возможно, сожаление о той ночи, о безрассудной близости, а может, просто понимание реальности, осознание собственной слабости и распущенности.

Двери лифта почти закрылись, их блестящая поверхность, словно зеркало, отражала всех присутствующих.

Цун Жун что-то насторожило. Она быстро оглядела всех, кто был рядом. Кроме директора Ван Цзюйаня, здесь были только секретари и охранники, ничего особенного. Но в какой-то момент директор посмотрел на фигуру, мелькнувшую в сужающейся щели дверей, и, казалось, слегка нахмурился.

Позже, на совещании, Цун Жун заметила на левой щеке Ван Цзюйаня тонкую царапину, словно от женского ногтя.