(Часть 10) Не смею задерживать

Отношения между людьми строятся на взаимном понимании, которое приходит со временем. В процессе общения мы можем обнаружить недостатки друг друга и решить не продолжать знакомство — это вполне естественно. Если раньше Чэнь Даньтун испытывала некоторую симпатию к Цзян Е, то в ходе их недолгого общения эта симпатия постепенно угасала.

Чэнь Даньтун подняла глаза и увидела в темных очках Цзян Е свое недовольное лицо.

Она отвела взгляд и тихонько усмехнулась, затем скрестила руки на груди и обернулась.

— Цзян Е, чем я вас обидела?

Цзян Е выпрямился и тоже скрестил руки на груди.

— А я говорил, что вы меня обидели?

Чэнь Даньтун облизнула губы и, глядя на Цзян Е, хмыкнула с вызывающим видом.

— Деловые люди — это нечто! Так красноречиво изъясняетесь, каждое слово — сплошная язвительная шпилька. От Чжан Айлин вы плавно перешли к моей квартире, которая меньше вашей ванной. Да, моя квартира маленькая, но у меня нет богатого папочки, который содержит сына-бездельника. И если это ваше преимущество, то у вас проблемы с самооценкой.

— И еще, — продолжила Чэнь Даньтун, не желая уступать, — вас, кажется, очень волнует, за кого я выйду замуж? Вам не кажется, что это нездоровый интерес? За кого я выйду, как я выйду, выйду ли я вообще или найду себе старика — какое вам до этого дело?!

Последние слова Чэнь Даньтун практически выкрикнула.

Чжао Шэншэн, сидевший на диване, посмотрел на скрестившего руки Цзян Е, затем на Чэнь Даньтун, которая стояла в такой же позе. Шэншэну всегда казалось, что его отец — человек суровый и неприступный. Но сейчас ему показалось, что и Чэнь Даньтун выглядит не менее грозно. Глядя на них, он вдруг вспомнил документальный фильм про двух львов, которые боролись за территорию. Они были готовы к схватке не на жизнь, а на смерть, лишь бы получить то, что считали самым ценным.

Шэншэн знал, что его отец почти никогда не ругается. Как говорил дядя Сюй, дело не в том, что он не умеет, а в том, что ему просто не хочется тратить на это время.

Если он спорит, значит, ему не все равно. Как в тот раз, когда Шэншэна пытались отправить на самолете, и дедушка поссорился с отцом. Кажется, Цзян Шаофэн хотел отправить его, но отец не позволил. Позже Сюй Лин объяснила ему, что отец поссорился с дедушкой, потому что переживал за него.

Отец много говорил.

Чэнь Даньтун тоже много говорила.

Значит ли это, что они оба переживают за него?

— Ха, — после долгого молчания Цзян Е издал короткий смешок, полный сарказма. — А я говорил, что мне есть до этого дело?

— Не надо делать вид, что вы не обо мне говорите, — не унималась Чэнь Даньтун.

Цзян Е поджал губы и, глядя сверху вниз на Чэнь Даньтун, произнес:

— Похоже, за эти годы вы не только научились сплетничать за спиной, но и примерять все на себя.

— Вы!

— Я? Что «я»? Я с самого начала не называл вашего имени, госпожа Чжао. Я просто привел пример. Я говорил о некоторых женщинах, которые, имея все, бросаются на поиски «настоящей любви» и сами создают себе проблемы. А потом еще и обвиняют во всем других, как будто весь мир им должен. Госпожа Чжао, слова должны быть подкреплены фактами и доказательствами. Иногда, когда говоришь то, что идет вразрез с совестью… — голос Цзян Е стал тише, — в Цзиньши, кажется, часто идут дожди?

Чэнь Даньтун раздраженно посмотрела на Цзян Е.

— Сильное ультрафиолетовое излучение, высокая влажность… Во время гроз в окрестностях Цзиньши постоянно кто-то погибает от удара молнии. Вот и позавчера на моем руднике один человек… Не боитесь, что вас тоже молния ударит?

Все ясно! Теперь все ясно! Вот почему нельзя судить людей по внешности. Некоторые, хоть и выглядят непримечательно, имеют доброе сердце и простой характер. Даже если их обидят, они просто улыбнутся и не станут держать зла.

А некоторые… Чэнь Даньтун, закипая от злости, бросила взгляд на Цзян Е. Пусть даже внешне привлекательны, но стоит узнать их поближе, как становится понятно, что они злопамятные, язвительные, мелочные и самовлюбленные.

Чэнь Даньтун понимала, что ее слова в супермаркете были несправедливыми, а раз так, то спорить бесполезно. К тому же, она чувствовала, что ей не переспорить Цзян Е.

Сдержав гнев, Чэнь Даньтун выдавила из себя улыбку и, повернувшись к двери, открыла ее.

— Господин Цзян, раз с вещами все в порядке, не смею вас задерживать. И, кстати, сегодня, кажется, тоже дождь. Будьте осторожны за рулем.

Цзян Е сделал два больших шага к двери и демонстративно распахнул ее еще шире.

— А вы думаете, я хочу здесь оставаться?

Чэнь Даньтун не хотела устраивать скандал и, опустив голову, сквозь зубы процедила:

— Цзян Е, мне кажется, у вас не все дома.

Когда она опустила голову, ее волосы упали на лицо, и Цзян Е увидел шрам на правом виске. Он заметил, что у Чжао Тун была перевязана левая сторона головы, но не ожидал увидеть травму и справа.

Цзян Е схватился за дверной косяк.

Через три секунды он тихо спросил:

— У вас есть лекарства?

— Вон! Вон отсюда! Убирайтесь!