Глава 37.1: Я не умею пить

— Так я тебе и поверил! Захочу и сам пойду!

Хантер собирался придерживаться стратегии «свали отсюда или получишь вне очереди».

— О, как жаль... Уинстон, ты согласен? — усмехнулся Оуэн, заходя в уборную.

— Куда это ты собрался в одиночку? — над ухом Хантера раздался леденящий голос Уинстона. Температура в комнате упала на несколько градусов.

— Не твое дело, — Хантер ударил его в грудь и отвернулся.

Он чувствовал, как Уинстон сверлит его взглядом. Его напрягала и даже пугала эта скованность.

Хантер мог бы уйти, если бы не чувствовал, что ему стоит отнестись к этому делу крайне серьезно. Он должен решить этот вопрос сейчас. Он должен выяснить, что так разозлило Уинстона, который всегда был добр к нему!

«Что же мне делать? — Хантер нервно закусил губу. — Засранец! Не надо было вливать в себя один стакан за другим! Пожалуй, это было самое опрометчивое решение в моей жизни... — он тяжело вздохнул. — Моя голова сейчас лопнет! Вот бы просто заехать в буферную зону во время гонки!» — продолжал сетовать Хантер. Он просто не мог поверить, что Уинстон действительно заставит его открыть рот и сделать такое!

— Хантер? — позвал его Уинстон.

— Что?! — он не повернулся.

— Я тебя напугал?

— Да! — Хантер наконец повернулся к нему и сердито взглянул на Уинстона.

Тот как-то поник.

— Но ты меня тоже напугал, — медленно сказал он.

Хантер замер, обдумывая сказанное: «Видимо, пока я был пьян, я сделал что-то такое, чего ни в коем случае не следовало делать. И, должно быть, это было гораздо хуже, чем просто поцелуй или укус Уинстона за губу».

Мгновенно его охватило чувство вины.

— Так ты мне мстишь? — беспомощно спросил Хантер. От страха услышать ответ его сердце сжалось в груди.

— Конечно, я хочу отомстить тебе. Но я вижу, как ты расстроен. Думаю мне стоит перестать играть с тобой, — Уинстон говорил тихо, и холодность его голоса усмиряла тревожные мысли Хантера.

— Ну знаешь!.. — у Хантера жутко зачесались кулаки от желания как следует врезать Уинстону прямо сейчас.

— Так что кончай думать об этих глупостях, — с лица Уинстона исчезла всякая угроза, и он стал таким, каким был всегда.

«Но я уже начал представлять это!» — злился Хантер.

— Давай так: если ты и в этот раз сможешь удержаться в пятерке лучших, то все мои слова о том, что я с тобой сделаю, будут аннулированы.

— А что ты на самом деле хочешь сделать? — Хантер пристально посмотрел на него, отвечая вопросом на вопрос.

Конечно, этот парень снова играл с ним... как тогда, когда он гонял на своей Ferrari по треку и повторял реплики из того фильма. Его актерская игра была настолько правдоподобной, что Хантер и вправду тогда во все поверил!

— Если ты не войдешь в пятерку, то мы разрываем наши отношения, — сказал Уинстон и повернулся, чтобы уйти.

«Что? Разрываем?» — Хантера словно ударило молнией.

Когда они с Уинстоном еще не были знакомы друг с другом, этот парень начал их отношения со слов «Я хочу тебя трахнуть». Для Хантера это было шоком, ведь это полностью противоречило образу Уинстона, но как бы там ни было... в душе он всегда испытывал некое чувство превосходства: только ему Уинстон говорил такие вещи, только он мог видеть его таким, каким его не видел никто. Может, Уинстон был с ним высокомерен, заносчив, но таким он был только с ним. Чем более смущающими были его слова, тем сильнее Хантер чувствовал, как крепчает их связь. Как если бы человек из высшего общества позволял себе говорить самые вульгарные вещи только в присутствии того, кому больше всего доверяет. Общение с Уинстоном заставляло Хантера чувствовать себя особенным.

Даже если он действительно был безрассуден, даже если он действительно переступил черту, когда был пьян... все это меркло по сравнению со всем тем, что говорил ему Уинстон («я хочу тебя завалить» или «я хочу тебя трахнуть» и т. д.). Почему он не может просто проявить немного терпимости? Почему Уинстон не может быть более терпимым? Это просто несправедливо! Как кто-то вроде него, может сказать что-то настолько пошлое, как «разрываем наши отношения»? Из его уст это звучало так, словно он... действительно хочет разорвать с ним дружбу!

Боже, по сравнению со словами Шэнь Си о создании машины, которая будет создавать молнии, слова Уинстона были гораздо хуже. У Хантера от них перехватывало дыхание. Как Уэйн Уинстон может ставить ему такие условия?!

— Ты же не злишься на меня! Тогда почему ты ставишь мне такие ультиматумы?! — крикнул Хантер. Он старался сдерживался, но глаза предательски жгло.

— Откуда ты знаешь, что я на тебя не сержусь? — спросил Уинстон, остановившись. Он уже отошел немного, но сейчас обернулся, взглянув на парня.

— Потому что я лез к тебе с пьяными поцелуями и укусил, но ты не ушел и был со мной всю ночь.

— Ошибаешься. Это ты всю ночь мучил меня, не давай уйти. — Уинстон вздохнул, добавив: — Так что, Хантер... все это время я был терпим к тебе не просто так...