Глава 31.1: Ты пошит по лекалам моего тела

— Ха-ха... — Хантер неловко усмехнулся, подумав о том, как вовремя он убрался в своей комнате.

— На самом деле сегодня у меня нет времени для полноценного интервью. Мне просто хочется спросить тебя кое о чем. У меня есть два вопроса, которые я хочу задать тебе прямо сейчас.

— Задавайте, я вас слушаю, — сидя в этот момент напротив Одри, Хантер понимал, что, хотя официальное интервью еще не началось, диалог между ними уже начался, и это заставляло его немного нервничать.

— Первый вопрос: вот уже три гонки подряд, начиная с Канады, затем в Великобритании и заканчивая сегодняшней гонкой, ты стартовал в самом хвосте и под конец гонки стремительно вырывался вперед. Можно даже не смотреть интервью твоих соперников, особенно Курта из «Уильямса», чтобы понять, как сильно ты на них давишь. Он пошутил, что если бы ты не преследовал его несколько кругов подряд, а затем не пролетел бы мимо него, чуть ли не задевая колесом, то он бы не начал мечтать о том, чтобы гонка поскорее завершилась.

— Я так сильно влияю на других гонщиков? — удивленно переспросил Хантер.

— Поверь мне, они испытывают колоссальное давление.

— Вы ведь знаете, что с Уэйном Уинстоном друзья?

— Знаю, я заметила. Он хорошо о тебе отзывается.

— Наверное, потому что Уинстон в принципе хороший человек... У меня не так много опыта, и я не настолько талантлив, чтобы стать таким знаменитым, как «Большая Белая Акула» Чарльз или Лоуренс Оуэн... Поэтому я могу только взять себя в руки и обгонять одного гонщика за другим, не отпуская себя ни на секунду, пока не доберусь до финишной прямой. Если у меня не будет этой чертовой решимости бороться до конца, мисс Уилсон, то у меня ничего не получится, — серьезно ответил Хантер.

Одри пытливо посмотрела ему в глаза и увидела в них все упорство и решимость этого молодого бойца. Возможно, в нем по-прежнему чувствовалось что-то детское, но, наверное, он просто сам не понимал, насколько талантливее других.

— Второй вопрос: то, как ты обогнал Духовны в конце гонки на трассе Рэд Булл, что с точки зрения торможения, что с точки зрения контроля вождения, очень сильно напомнило то, как Уинстон обогнал Оуэна в Сильверстоуне в этом году. Неужели ты так сильно восхищаешься Уинстоном, что желаешь стать таким же, как он, и поэтому учишься у него таким трюкам?

— Когда вы говорите «учишься», то на самом деле имеете в виду, что я подражаю ему, верно? Я действительно восхищаюсь Уинстоном и множество раз анализировал проведенные им обгоны. Но я никогда не хотел стать вторым Уинстоном... Мисс Уилсон, у каждого гонщика свой образ мышления, у всех нас разные рефлексы. Невозможно отказаться от своей личности, переступить через самого себя, чтобы стать кем-то другим. Как я уже говорил ранее, я не так давно в «Формуле-1» и по большей части мой опыт — это только то, что я успел узнать сам. И секрет в том, что нужно уметь учиться на опыте других людей. Этот обгон я бы оценил так же, как и Уинстон. Из-за угла поворота позиция между мной и Духовны была похожа на ту, когда Уинстон боролся с Оуэном во время предыдущей гонки, так что да, этому обгону я научился у него. Но это я, Эван Хантер, совершил этот обгон, а не Уэйн Уинстон.

Одри снова одарила его долгим взглядом, а затем улыбнулась и подытожила:

— Обычно ты похож на большого ребенка, но, когда ты говоришь о гонках, твои суждения звучат очень мудро и ты выглядишь зрелым не по годам.

— Спасибо, — ответил Хантер, смущенно дернув себя за мочку уха.

— Так кто же такой Уэйн Уинстон в твоем понимании? Разве ты не хочешь превзойти его? Тебе следует знать, что на пресс-конференции журналисты смогли выжать из Уинстона совсем мало, задавая вопросы о тебе. Он утверждает, что ты его друг, так что мне стало интересно, какое место в твоем сердце занимает он?

— Ой... только не думайте, что со мной он сама доброта... — Хантер раздраженно закатил глаза к небу.

— Правда? Приведи какой-нибудь пример.

Хантер на мгновение задумался и вдруг понял, что не может рассказать Одри все то, что с ним делал Уинстон и что говорил ему. Это было слишком унизительно, слишком стыдно!

— Когда-нибудь расскажу, — Хантер ухмыльнулся, добавив: — на самом деле это не стоит такого пристального внимания. Но... вы в курсе, что Оуэн из «Рэд Булл» и Чарльз из «Мерседеса», скорее всего, собираются завершить свою карьеру после этого или, может быть, следующего сезона?

— Да. До того, как Уинстон явил себя миру гонок, Оуэн и Чарльз были единственными хозяевами треков «Формулы-1» почти двенадцать лет подряд... И да, Оуэн действительно уже как-то упоминал в интервью, что собирается завершить карьеру в ближайшее время.

— К тому времени, когда они уйдут, Уинстону будет одиноко без своих главных соперников.

В этот момент Одри взглянула в глаза Хантера и, не удержавшись, вздрогнула.

— Я должен стать для него достойным соперником и пройти вместе с ним все повороты и прямые участки.

— Мне кажется... теперь я понимаю, почему Уинстон считает тебя своим другом.

— О? И почему же?

— Потому что в тебе заключен огромный потенциал. — Одри встала с дивана и протянула Хантеру свою визитную карточку.

— Следующий этап турнира пройдет в Японии. Я уже поговорила с мистером Маркусом о том, чтобы взять у тебя интервью перед гонкой, но узнала, что ты пока не хочешь отвлекаться от предстоящей гонки. Пожалуйста, дай мне знать, если в один прекрасный день ты созреешь и все-таки согласишься. Я бы хотела как следует расспросить тебя о многом. Каждый гонщик уникален, у всех вас разные мысли и идеи. И у тебя, и у Уэйна Уинстона, — Одри привстала на цыпочки и аккуратно поправила вырез его футболки.

— Хантер, ты на самом деле такой красавчик, — и с этими словами она направилась в сторону входной двери.

Хантер застыл как вкопанный, даже не глядя ей вслед. Что это было? Она только что назвала его красавчиком? Боже, он впервые слышал это от женщины! И самое главное, этой женщиной была сама Одри Уилсон, богиня многих гонщиков «Формулы-1»!

S3