Глава 29.1: Ставки

Они разделили одну кровать на двоих.

Уинстон лежал очень тихо. Хантер повернулся на бок и замер в нерешительности, не зная, стоит ли ему обнять друга. Сегодня Уинстон рассказал ему о своем прошлом, о котором не знает никто, кроме него, поэтому ему захотелось прижаться к нему сильнее. Но двое взрослых мужчин, обнимающихся в постели... Это выглядит неправильно!

— О чем задумался? — голос Уинстона так контрастировал с ночной тишиной, будто воду из одного стакана перелили в другой.

У Хантера пересохло в горле, голос внезапно сел.

— Ни о чем...

Хантер как раз собирался перевернуться на другой бок, как вдруг Уинстон повернулся к нему лицом и обнял его.

— Спи уже.

Хантер было дернулся, собираясь пошевелиться, но Уинстон только крепче сцепил руки на его спине. Хантер случайно задел кончик его носа.

— Ой...

Он уже собирался осторожно отодвинуться, когда почувствовал, как его губы коснулись чего-то теплого и мягкого.

Сердце пропустило удар. Кровь отхлынула от лица, и все тело Хантера словно одеревенело.

«Все кончено... Все кончено... Делить сигарету и вилку на двоих — это одно, а целоваться — совсем другое!»

Сердце Хантера громко стучало. Ему казалось, что одно неосторожное движение и Уинстон свернет ему шею.

Но, замерев почти на полминуты, он так и не дождался, чтобы человек, обнимающий его, как-то отреагировал на его случайное прикосновение. Хантер не решался пошевелиться ни на миллиметр и позволил себе лишь слегка приоткрыть глаза. Впервые он был так близко к Уинстону и случайно коснулся кончика его носа.

— Почему ты не засыпаешь?

Голос Уинстона звучал мягко. Его легкое дыхание скользнуло между губами Хантера. Так близко, что Хантер забеспокоился, что их губы могут снова соприкоснуться.

— Я... пытаюсь...

«Как я могу заснуть, лежа рядом с тобой буквально лицом к лицу?!»

Промучившись почти три минуты, Хантер наконец решился и осторожно снял руку Уинстона со своей талии, повернувшись к нему спиной.

«Ах... Свежий воздух, а главное — можно не беспокоиться о том, что случайно коснешься того, чего не следует».

А его уже снова обняли сзади... К спине Хантера прижималась грудь Уинстона, и звук чужого дыхания загадочным образом успокаивал его.

В эту ночь Хантер спал крепко.

Когда он почувствовал движение рядом с собой, он нахмурился и открыл глаза, осознавая, что уже рассвело.

Потянувшись к прикроватной тумбочке, Хантер нащупал мобильный телефон и увидел, что уже почти полвосьмого, а значит, примерно через десять минут его придут будить на первую акклиматизационную тренировку.

Бросив взгляд в сторону Уинстона, Хантер увидел, что он уже вылез из-под одеяла, собираясь вставать. На голове у него был небольшой беспорядок. Он выглядел сонно и расслабленно. В одной руке мужчина держал мобильный телефон, а другой приглаживал волосы, зачесывая их назад и обнажая высокий лоб. Утренний свет, льющийся из окна, обрамлял кончик его носа. Его полуприкрытые глаза, были похожи на два острых меча, спокойно лежащие в ножнах. Весь облик мужчины был одновременно невинным и сексуальными настолько, чтобы заставить людей завидовать такой внешности.

— Мне пора идти, — Уинстон еще раз скользнул рукой по своим волосам, а затем потянулся к макушке Хантера и погладил по голове.

— Эй, мне не нравится, когда ты так делаешь.

— Что тебе не нравится? — Уинстон наконец отложил телефон в сторону и внимательно посмотрел на него.

— Мне не нравится, когда ты обращаешься со мной как с ребенком.

— Но ты действительно младше меня, — Уинстон еще раз провел рукой по голове Хантера, пропуская его волосы между пальцами, а затем, оставив его волосы в покое, провел по кончику носа парня.

— А если я быстро приведу себя в порядок, то смогу пригласить тебя на завтрак? Кажется, я так ничего и не подарил тебе на день рождения...

«Только торт, большую часть которого я съел сам, да еще и вывел Уинстона на откровения», — он чувствовал себя так, словно воспользовался ситуацией.

Уинстон оперся одной рукой о матрац и придвинулся к Хантеру так близко, что парню стало казаться, что чужие ресницы вот-вот заденут его собственные. Уинстон медленно улыбнулся и сказал:

— Подари мне себя.

От этих слов у Хантера перехватило дыхание. Он повернулся к нему так, будто действительно собирался поцеловать его.

Уинстон хитро прищурился, и Хантер вдруг понял, что собеседник снова подшучивает над ним. Как тогда, когда он сказал, что хочет завалить его и так далее.

Хантер вдруг понял, что Уинстон уже не раз так самоутверждался, отпуская сальные шуточки, но сейчас все было иначе. Он помнил каждую фразу, которую Уинстон сказал ему прошлой ночью, и если сравнивать его сердце с заповедником, куда не ступала нога человека, то Хантер — он был в этом уверен — проявив свою гордость, получил привилегию войти туда.

Тогда какого черта он должен отступить от города, находясь под его стенами? Он не мог позволить Уинстону продолжать быть таким высокомерным. У него, Эвана Хантера, не было никаких сильных сторон, но, когда дело доходило до того, чтобы довести противника до белого каления, ему не было равных.

Хантер слегка приподнял подбородок и внезапно наклонился к Уинстону, накрыв его руку своей. На его лице появилось самодовольное выражение.

— Хорошо, я отдамся тебе. Бери!

«Я больше не боюсь тебя, давай посмотрим, что ты теперь сделаешь».

— Тогда благодарю, я принимаю тебя.

Из его приоткрытых губ вырывалось теплое дыхание, непрерывно лаская лицо Хантера и рассеиваясь по комнате.

— Примешь?! И как ты собираешься меня принять? Собираешься упаковать меня в свой Ferrari?

— С удовольствием!

— Тогда лучше подарить тебе на день рождения семнадцатый, а может, восемнадцатый, суперкар Ferrari!

Однако Уинстон уже приблизился к нему практически вплотную. Кончики их носов соприкоснулись, и Хантер почти ощутил тепло чужих губ на своих. Сердце почти не билось. Казалось, вся кровь под действием силы тяжести ушла куда-то вниз.

Хантер невольно отпрянул, но Уинстон не отступал, продолжая приближаться к нему. Его глаза спускались по его лицу все ниже и ниже...

Хантер затаил дыхание. Все его тело было предельно напряжено, и он продолжал осторожно отступать.

Когда Уинстон сделал еще одно движение вперед, Хантер поборол желание отвернуться и заметил, что он улыбается, сначала едва заметно, а потом все сильнее. Он снова отодвинулся, не заметив, что дополз до края кровати.

Когда он неожиданно не почувствовал под своей рукой опоры, он потерял равновесие и начала падать. Глаза Уинстона резко распахнулись, как у гепарда на охоте. Одной рукой он уперся в матрас, а другой схватил запястье Хантера и потянул на себя.

Хантер, уже приготовившийся к сокрушительному падению, внезапно рухнул в объятия другого мужчины, теплые и сильные. Его дважды нежно погладили по спине, в ухе прозвучал голос Уинстона:

— Тебе все смешно?

Замершее сердце снова начало потихоньку стучать. Хантер тихо выдохнул:

— Нисколько. Ты опять меня обыграл.

— Так ты будешь в следующий раз меня провоцировать?

— Нет, боюсь, ты убьешь меня, если я тебя поцелую, — Хантер выглядел смущенным.

Уинстон тихонько хихикнул и оттолкнул Хантера, встав с кровати. Он накинул на себя брошенную на кровать куртку и еще раз провел ладонью по волосам, пригладив их.

— Я пошел. Развлекайся без меня.

«Хочешь показать, насколько ты крут?» — улыбался Хантер, глядя в спину уходящего Уинстона.

Такого Уинстона мог видеть только он. Хантер почувствовал гордость.

S3