Кто бы мог подумать, что в тот самый момент, когда парень вот-вот приблизится к заветной кульминации, его прервут, неожиданно постучав в дверь ванной комнаты.
— Хантер, ты там еще долго собираешься плескаться? — голос Уинстона был подобен погружению в ледяную воду.
У Хантера вдруг резко пропало желание продолжать.
— Зачем ты меня побеспокоил? Тебе срочно нужно в ванную?
— Тебе звонил мистер Маркус.
— Если позвонит еще раз, передай, что я перезвоню ему чуть позже!
«Никогда! Никогда больше не говори мне под руку! Нашел время, когда подать голос! Прервал меня на самом интересном месте», — сетовал раздосадованный Хантер, внимательно прислушиваясь к удаляющимся от двери шагам Уинстона, чтобы снова приступить к делу.
Не успел он и пару раз передернуть свой ствол, как за дверью снова раздался голос Уинстона.
— Ты что, забавляешься там со своим малышом Хантером?
— Нет! — злобно рыкнул он. Как же ему сейчас хотелось ударить Уинстону по лицу той самой дверью, которая их разделяла!
— Ответь мне лучше вот на какой вопрос: когда ты занимаешься сексом, ты сначала устраиваешь для партнера прелюдию из поцелуев или сразу раздеваешь его?
Голос за дверью звучал тихо, приглушаемый потоком воды. Хантер вздохнул и принял решение не отвлекаться.
— Хантер? — так и не получив ответа, Уинстон снова мягко позвал его по имени, чуть громче, чем мгновение назад.
Хантеру вдруг стало неловко, потому что он невольно начал представлять себе, как сейчас выглядит Уинстон, стоящий сейчас за дверью: «Интересно, он опустил глаза в пол или, может, прижался лбом к двери?»
— Я бы для начала поцеловал своего партнера...
— Я бы тоже, — тихо ответил Хантер, продолжая незаконченное дело.
— А когда ты целуешься, то это просто поверхностный поцелуй или ты сразу засовываешь язык в рот? — задал новый вопрос Уинстон.
Только Хантер успел представить Одри, как Уинстон снова заставил его мысли устремиться в другое русло.
— Сначала... я просто поцелую в губы...
— Ты упадешь на кровать в обнимку с партнером или потянешь его за собой, упав на кровать первым?
Хантер невольно нарисовал в голове эту картину:
— Я... конечно, я упал бы с ним в обнимку...
— А я бы потянул другого человека за собой, почувствовав его в своих объятиях, а затем на пике эмоций перевернулся бы и прижался к нему, оказавшись сверху.
У Хантера все поплыло перед глазами, когда он представил, как Уинстон, слегка ухмыляясь, шаг за шагом тянет его на себя, отступая все ближе к кровати, а затем, когда уперся в матрас, падает, утягивая его за собой. Хантер в ужасе пытается приподняться, но Уинстон, мягко положив руку ему на спину, притягивает к себе, и парень поддается, снова падая на него. Уинстон приподнимает голову, и в следующий миг Хантер оказывается застигнутым врасплох поцелуем. Язык Уинстона ловко пробирается меж его губ, и он пытается сильно сжать их, пытается вырваться из этого поцелуя, но уже в следующее мгновение его язык оказывается захвачен в плен, сплетаясь с языком Уинстона, который с упоением начинает его посасывать.
Уинстон целуется неистово, лишая Хантера возможности сопротивляться, а в следующую секунду земля с небом меняются местами и он обнаруживает, что Уинстон сидит на нем сверху, подмяв его под себя.
Фантазия завела его очень далеко, и в тот же момент он внезапно кончил.
— Хантер? Что там с тобой происходит? — за дверью снова раздался голос Уинстона.
Хантер потрясенно замер. Что он только что сделал? Как в его фантазию об Одри Уилсон внезапно проник Уэйн Уинстон? Как он вообще мог думать об Уинстоне в такой момент?!
Хантер вдруг почувствовал себя полнейшим придурком:
— Ничего, совсем ничего! Я уже помылся! Выхожу!
Хантер быстро выключил воду, надел пижаму и вышел.
Уинстон стоял недалеко от двери, скрестив руки на груди. Оглядев парня с ног до головы, он невозмутимо заметил:
— Разве не ты говорил мне, что из ванной нужно выходить в полотенце, обернутом вокруг бедер?
— Я люблю спать в пижаме, — буркнул Хантер, не смея смотреть на Уинстона.
— Ты что, маленький ребенок? — сострил Уинстон.
— Ага! — Хантер даже не пытался спорить: он все еще пребывал в шоке от того, что только что произошло с ним в ванной.
Забравшись в кровать, Хантер быстро схватил свой телефон, чтобы продолжить играть. Он хотел немного оправиться от шока, который только что испытал. Уинстон никак не стал это комментировать. Он открыл книгу и лег рядом, облокотившись на изголовье кровати.
Через несколько минут Хантер вдруг нарушил тишину:
— Мне очень жаль.
— За что ты сейчас извиняешься? — Уинстон медленно перевернул страницу книги.
— Тебе лучше оставить свои шуточки при себе. Хотя это обычное дело, когда мужчины пошло шутят между собой, но то, что делаешь ты... это делает меня совершенно беспомощным.
— Например?
— Например, когда ты подхватил меня сегодня на руки на глазах у всех этих людей и отнес в уборную.
— То есть ты хочешь, чтобы я взял тебя на руки и отнес в уборную, когда вокруг никого не будет?
Хантер тяжело вздохнул:
— Вот видишь, ты опять за свое... опять эти глупые шутки...
— Хантер, ты беспокоишься о том, что наступит тот день, когда мы станем слишком близки друг с другом? Верно?
— А? Что?
— Поэтому ты воспринимаешь все, что я говорю, как какую-то шутку.
— Что ты имеешь в виду? — Хантер растерянно покачал головой. — Почему я никогда не успеваю за ходом твоих мыслей?
— Ты думаешь, что все близкие люди рано или поздно покинут тебя, как это когда-то сделали твои родители. Ты боишься, что я поступлю с тобой так же, как они. Если человек никогда не откроется другому, то и не разочаруется, когда тот решит уйти. Ты так думаешь? — Уинстон, не отрывая взгляда от книги, спокойно излагал то, что Хантер и сам не понимал до этого момента.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|