Кто в ловушке?

Кто в ловушке?

Глава 4

Все трое погрузились в молчание, пока в приёмный зал не вошла Чэнь Жосюэ в сопровождении слуг и служанок.

Единственная дочь семьи Чэнь была румяной и гладкокожей. Несмотря на юный возраст, она вела себя с достоинством и сдержанностью. Подойдя к монаху из Западного края, она поклонилась и сказала:

— Учитель, господин Шуй Цю, вы долго ждали.

Затем она повернулась к Синь Жун:

— Синь-гунцзы, это Учитель, которого я пригласила помолиться за моих родителей.

Синь Жун заметила вопросительный взгляд Шуй Цю Цы, брошенный на неё. Она чуть приподняла подбородок, отвечая ему взглядом, и встала:

— Госпожа Чэнь, я их знаю. Раз уж вы собираетесь молиться, то остальные дела обсудим позже.

Чэнь Жосюэ улыбнулась:

— Оказывается, вы все знакомы. Тогда, может, Синь-гунцзы желает послушать сутры вместе с нами?

Синь Жун спокойно улыбнулась:

— Нет, спасибо. Мне ещё нужно дождаться Ин Ло и Лю Му.

Отойдя на некоторое расстояние от приёмного зала семьи Чэнь, она услышала позади голос:

— Синь Жун, подожди.

— Что-то случилось? — спросила Синь Жун, обернувшись к Шуй Цю Цы.

— Спасибо за твой совет в прошлый раз, — сказал Шуй Цю Цы. — Поэтому я предложил Учителю прийти в дом Чэнь.

Синь Жун удивлённо склонила голову набок:

— Какой совет я тебе дала?

Шуй Цю Цы моргнул своими звёздными глазами и серьёзно ответил:

— Ты тогда сказала, что только на сытый желудок есть силы читать сутры, и только на сытый желудок есть настроение просить о чём-то ещё.

Синь Жун поняла:

— А ты не такой уж и педант. Но я вовсе не имела в виду, чтобы вы обхаживали богачей.

— Семья Чэнь согласилась пожертвовать рис, зерно и конопляную ткань властям для помощи беженцам, — продолжил Шуй Цю Цы.

Синь Жун понимающе улыбнулась:

— А уж тем более я не просила вас грабить богатых, чтобы помогать бедным. Сам сделал — на меня не сваливай.

Шуй Цю Цы на мгновение замер, затем его лицо стало серьёзным:

— Синь Жун, слово «грабить» нельзя использовать так легкомысленно.

— Шуй Цю Цы, только похвалила тебя, что ты не педант, а ты опять за своё. Ладно, это ваша заслуга, не нужно приписывать её мне. Я пошла, — сказав это, она отвернулась.

Шуй Цю Цы шагнул вперёд, преграждая ей путь:

— Подожди.

— Что ещё? Говори быстрее, чего мнёшься? — Синь Жун начинала терять терпение.

Шуй Цю Цы слегка отступил, сохраняя вежливую дистанцию, и учтиво сказал:

— Семья Чэнь пожертвует припасы не только уезду Пинъюй, но и округу Ушань. Однако у них мало слуг, и нужна помощь в перевозке. Не согласились бы вы трое отправиться в округ?

— Нет, не согласились бы. Я пошла, — прямо ответила Синь Жун.

Шуй Цю Цы тихо вздохнул:

— Дорога в Ушань не совсем безопасна. Если такой искусный боец, как ты, не будет сопровождать груз, боюсь, нельзя гарантировать полную сохранность.

Синь Жун снова повернулась:

— Небезопасна? Разве господин губернатор уже не уничтожил горных разбойников?

В глазах Шуй Цю Цы мелькнула тревога:

— Осталось несколько недобитков. Боюсь, как бы они не напали по пути. Хотя разбой — тяжкое преступление, и за поимку преступников полагается награда, слуги семьи Чэнь владеют лишь основами кулачного боя и вряд ли смогут противостоять им.

— Всего лишь несколько человек, — презрительно фыркнула Синь Жун. — Какая награда?

— Группа из пяти или более человек, грабящая имущество, считается бандой разбойников, — поспешно ответил Шуй Цю Цы. — За донос на одного — награда пятьдесят цяней, за захват живьём — пять лянов серебра.

Синь Жун кивнула:

— Награда за захват живьём немаленькая. Но мы не по-е-дем.

— Ты… — Шуй Цю Цы выглядел беспомощным. — Синь Жун, я только что обсудил это с госпожой Чэнь. Поездка в Ушань и обратно займёт не больше десяти дней. В это время я и Учитель будем защищать поместье Чэнь.

— Ты? Ты справишься? — серьёзно спросила Синь Жун, но в её глазах читалось неприкрытое сомнение.

Шуй Цю Цы застенчиво улыбнулся:

— Боевые искусства Учителя необычайны, проблем точно не будет. За эти дни, сопровождая Учителя на чтении сутр, я услышал кое-какие уличные слухи. Не волнуйся, мы защитим госпожу Чэнь.

— Хм, — промычала Синь Жун. — Понятно. Я ещё раз поговорю с госпожой Чэнь.

Сказав это, она развернулась и ушла.

Шуй Цю Цы смотрел вслед уходящей Синь Жун, и его мягкий взгляд стал задумчивым и серьёзным.

Ранее в приёмном зале, услышав слова Синь Жун, он предчувствовал, что она прибегнет к крайним мерам для решения проблемы семьи Чэнь.

Он не исключал, что она может просто убить преследователя. В прошлый раз на Западной улице, если бы он не остановил её, она, вероятно, уже сделала бы это.

Но сейчас, после восшествия на престол нового императора, ситуация изменилась. Власти стали строже контролировать вольных воинов, нарушающих общественный порядок, к тому же господин Хуан стал губернатором округа Ушань.

Судя по тому, что Шуй Цю Цы знал о господине Хуане из прошлой жизни, если Синь Жун и её спутники осмелятся на убийство, господин Хуан непременно арестует их по обвинению в убийстве и нарушении общественного порядка.

Если они окажут сопротивление, их окружат и уничтожат.

Если сбегут — объявят в розыск.

Он ни в коем случае не мог допустить, чтобы она дошла до такого.

Поэтому он и решил отослать её подальше, а остальное взять на себя.

Придя в дом Чэнь, он тоже видел противостояние Синь Жун и того мужчины. Жадный взгляд того человека говорил о том, что он обязательно будет искать новую возможность добиться своего.

Достаточно было распространить слух, что все слуги семьи Чэнь отправились в Ушань, расставить несколько ловушек, и поймать негодяя с поличным, когда он явится, будет несложно.

Правда, использовать госпожу Чэнь в качестве приманки было рискованно для её репутации.

Но это был самый быстрый способ решить проблему. Господин Хуан никогда не проявлял снисхождения к преступникам.

Синь Жун обменялась информацией с Лю Му.

Сведения, добытые Лю Му во время слежки, подсказали ей лучший способ действий.

Изначально она хотела сначала довести преследователя до отчаяния, затем намеренно создать видимость удобного момента и поймать его с поличным, когда он снова проникнет в дом Чэнь.

Сначала передать его уездному начальнику, а затем доложить господину Хуану в Ушань, чтобы избежать слишком мягкого или неверного приговора со стороны местного чиновника.

Дело было не в том, что она не доверяла уездному начальнику, а в том, что ей не раз встречались случаи, когда принуждение и домогательства к женщинам квалифицировались как прелюбодеяние по обоюдному согласию.

В этом мире мужчины часто покрывали друг друга, что было крайне несправедливо по отношению к женщинам.

Однако этот план слишком сильно ударил бы по репутации госпожи Чэнь, и Синь Жун долго не могла решиться.

Хотя Чэнь Жосюэ и согласилась, Синь Жун всё равно считала это неправильным. Даже если губернатор казался более надёжным, гарантий не было.

Что, если она перемудрит, и дело действительно признают незаконной связью?

Почему порядочная девушка должна тратить силы, деньги, рисковать репутацией, и при этом не иметь гарантии, что обретёт спокойную жизнь?

Теперь же, объединив замысел Шуй Цю Цы и сведения Лю Му, она нашла способ и репутацию Чэнь Жосюэ сохранить, и не дать бесстыднику уйти от ответственности.

Обсудив план с Лю Му и Ин Ло, она снова отправилась в дом Чэнь.

Чэнь Жосюэ, сумевшая втайне от родителей нанять людей для решения проблемы, была девушкой решительной.

Синь Жун прямо изложила свой план, и Чэнь Жосюэ полностью его одобрила.

Однако сначала она вместе со слугами семьи Чэнь отправилась в уездную администрацию.

Шуй Цю Цы был очень рад, что Синь Жун согласилась поехать в Ушань. Теперь он мог спокойно заняться делом семьи Чэнь.

Уезд Пинъюй подчинялся округу Ушань, но находился довольно далеко.

Быстрым конём можно было добраться туда и обратно за три дня, но перевозка припасов занимала больше времени.

Синь Жун медленно ехала на лошади, глядя на Лю Му:

— Как тебе вообще удалось это спрятать?

Лю Му, с его густыми бровями и большими глазами, выглядел воплощением честности, но его слова расходились с внешностью:

— Спрятал под кучей дров у него дома. Этот тип целыми днями шляется где-то, ест и пьёт, так что к дровам он и не притрагивался.

Ин Ло хихикнула:

— Интересно, как он там сейчас бесится?

— Пусть бесится сколько угодно, — подхватила Синь Жун. — А мы не торопимся, поедем потихоньку.

— А это не считается, что мы взяли чужое? — спросила Ин Ло.

— С чего бы? — серьёзно ответила Синь Жун. — Эти вещи ведь по-прежнему у него дома.

От Лю Му Синь Жун узнала, что преследователя звали У Гэн, и он был неплохим бойцом.

Именно поэтому его не смогли схватить, когда он в прошлый раз вломился в дом Чэнь.

Лю Му обнаружил, что у этого человека было ещё шесть сообщников, и, судя по тому, как они сорили деньгами, они, скорее всего, были безжалостными наёмниками.

Такие люди убивали за деньги, не разбирая правых и виноватых, и не важно, кого нужно было убрать.

Естественно, власти преследовали таких людей, но это было лишь их предположение, доказательств не было.

Пока Лю Му не нашёл в доме У Гэна немало золота и серебра. Тогда они окончательно убедились, что эти люди — наёмники.

И работали они на знатные и влиятельные семьи, иначе не смогли бы заработать столько золота и серебра.

То, что они осели в уезде Пинъюй, вероятно, означало, что наниматели отослали их сюда, чтобы отвести подозрения.

Эта группа во главе с У Гэном привыкла жить на широкую ногу. Что же они предпримут, обнаружив пропажу всего своего состояния?

Шуй Цю Цы попросил нескольких знакомых мальчишек присмотреть за У Гэном, но узнал, что тот вместе со своими людьми покинул уезд.

Почему банда У Гэна уехала из города именно в тот день, когда семья Чэнь отправляла припасы? Неужели они позарились на этот груз?

Не сходится. Если бы он заполучил Чэнь Жосюэ, что ему эти припасы? Неужели он не мог прожить и дня?

Сильно обеспокоенный, Шуй Цю Цы одолжил у семьи Чэнь быстрого коня и помчался из города вслед за ними.

У Гэн и его шестеро сообщников — немалая сила, и все неплохо владеют боевыми искусствами. Слуги семьи Чэнь со своими скромными навыками им не помогут.

Оставшись втроём против семерых, не окажутся ли Синь Жун и её спутники в опасности?

У Гэн со своими братьями, скрежеща зубами, мчался на лошади.

Всё его золото и серебро были заработаны риском для жизни, и надо же было нарваться на бесстыдного вора!

Нечего и думать, это наверняка дело рук того незнакомца, что внезапно появился в доме Чэнь.

Сейчас, когда в доме Чэнь чиновники проводили опись пожертвований, ему было неудобно трогать Чэнь Жосюэ.

Но этого крысёныша он не простит! Безлюдное место за городом станет его могилой.

Изначально, увидев, что семья Чэнь наняла охрану из мастеров боевых искусств, и узнав о суровых методах нового губернатора, он планировал потратить немного золота и серебра, чтобы получить новую регистрацию и скрыть свою личность. Затем он собирался втереться в доверие к уездному начальнику и получить должность военного чиновника.

Тогда под предлогом ночной погони за ворами ворваться в комнату Чэнь Жосюэ было бы легко и совершенно естественно.

Но все эти планы разрушил этот мерзавец.

Как можно его отпустить!

Синь Жун, Лю Му и Ин Ло неспешно ехали по загородной дороге, сопровождая обоз с припасами.

Из уезда Пинъюй в Ушань вели две дороги, но по горной тропе воловья повозка пройти не могла, поэтому оставалось выбрать большую дорогу.

Хотя её и называли большой дорогой, она была довольно пустынной — в конце концов, население уезда Пинъюй было слишком мало, и не так много людей выезжало из города или въезжало в него.

«На этой дороге полно отличных мест для нападения», — подумала Синь Жун.

Разве можно сравнить скорость воловьей повозки со скачущей во весь опор лошадью?

Вскоре У Гэн и его люди издалека увидели обоз.

Он свирепо посмотрел вперёд.

Возницы в одежде слуг семьи Чэнь не представляли угрозы. Оставались трое всадников — слишком мало.

Поймать черепаху в кувшине! Когда он схватит этого крысёныша, то заставит его испытать муки хуже смерти.

Пусть узнает, что значит лишить человека средств к существованию — это всё равно что убить его родителей.