Оказывается, это перерождение (Часть 2)

Лекарь расспросил Шуй Цю Цы о подробностях до и после начала болезни, пощупал пульс и с серьёзным выражением лица сказал:

— Изначально это была лихорадка, но пациентка была слаба, болезнь развивалась слишком стремительно, и её не удалось вовремя вылечить. Теперь остаётся только использовать сильные лекарства.

Шуй Цю Цы тихим голосом поблагодарил лекаря и Синь Жун и дрожащими руками принял рецепт.

Сердце его тихонько заныло. Как было бы хорошо, если бы он увидел тот сон раньше.

Месяц спустя Синь Жун стояла на коленях перед траурным залом, её глаза были затуманены слезами, она молчала.

Она думала, что у неё есть ещё хотя бы год, но не ожидала, что остался всего лишь месяц с небольшим.

Глядя на троих людей, стоявших рядом с ней, она вдруг почувствовала растерянность, не зная, что ждёт её впереди.

Отец умер, и ей больше не было нужды изображать фиктивную жену Шуй Цю Цы.

Оставаться ли ей с названым братом и сестрой в уезде Пинъюй?

Через полмесяца Синь Жун посмотрела на десять лянов серебра, которые Шуй Цю Цы положил на стол, и сказала:

— Твоя мать всё ещё больна, возьми и используй.

Шуй Цю Цы поклонился:

— Благодарю вас, девушка Синь Жун. Раз дяди Синь больше нет, то и договор следует расторгнуть. Мне следовало бы вернуть больше.

Синь Жун отодвинула серебро обратно:

— Договор расторгнут, вознаграждение остаётся прежним. Если господину Шуй Цю нечем заняться, можете помочь нам обрабатывать землю. Никто из нас троих не умеет этого делать.

Шуй Цю Цы спокойно ответил:

— Девушка Синь Жун проявляет такое благородство, я не могу отказаться.

Синь Жун знала, что отец купил в уезде Пинъюй не только маленький дворик, но и более ста му земли, надеясь, что она сможет спокойно жить здесь. Она перестала раздумывать и решила собрать всех, чтобы начать возделывать землю.

Шуй Цю Цы последние несколько лет зарабатывал деньги, работая на других и обрабатывая землю, так что научить троицу земледелию было для него несложно.

Однако, видя, как неуклюже они орудуют мотыгами, он невольно усмехнулся. Это действительно было для них непросто, ведь все они привыкли упражняться с мечом.

Два месяца спустя Шуй Цю Цы покинул маленький дворик, забрав тело покойной матери.

В скромном траурном зале он непрерывно сжигал ритуальные деньги.

Хотя мать ушла спокойнее, она прожила всего на два с небольшим месяца дольше, чем во сне, и в конце концов скончалась от болезни.

Казалось, реальность всё равно следовала за сном, разными путями приходя к одному итогу. Даже самые дорогие лекарства не могли удержать человека.

Шуй Цю Цы взял последнюю стопку ритуальных денег и уже собирался бросить её в жаровню, как вдруг почувствовал, что эта сцена ему до боли знакома.

Нет, он не может игнорировать тот сон.

Он должен проверить, действительно ли всё произойдёт так, как было во сне.

Долго ждать не придётся, в день летнего солнцестояния всё станет ясно.

К югу от уезда Пинъюй стоял храм, где в это время проходила церемония поклонения божествам.

Люди собирались здесь, чтобы отпраздновать урожай пшеницы, помянуть предков, поблагодарить небеса за обильный урожай и помолиться о защите от бедствий и несчастий.

На Западной улице тоже царило оживление, насколько хватало глаз, тянулись сотни торговых лавок.

Ветки для изгнания злых духов, трава забвения, складные веера, румяна и пудра, ароматические мешочки… Чего тут только не было.

В этот день друзья и родственники обменивались подарками, чтобы пережить лето и спастись от зноя, изгнать злых духов и очиститься от скверны.

Конечно, не обходилось и без угощений.

Синь Жун, её названый брат Лю Му и названая сестра Ин Ло, поучаствовав вместе с толпой в поклонении божествам, отправились на Западную улицу.

После смерти отца они начали заниматься земледелием, редко брали в руки мечи и снова стали обращаться друг к другу по именам, без формальностей.

Привычка взяла своё. Все трое были одеты в короткую удобную одежду, выглядели свежо и энергично. Они уже несли множество покупок и теперь покупали пшеничные цзунцзы, печенье летнего солнцестояния и шашлычки.

— Съешь лапшу в день летнего солнцестояния — день на нитку короче станет! (1) Двое господ, девушка, не желаете ли по тарелочке?

Синь Жун выбрала столик и села:

— Три тарелки, пожалуйста.

— Синь Жун, тебя опять назвали господином, — шепнула Ин Ло.

Синь Жун отложила покупки и, улыбаясь, тихо ответила:

— Ничего страшного, давно привыкла. Мне лень делать сложные причёски.

— Синь Жун, мы поедим и сразу пойдём домой? — спросила Ин Ло.

— Ох, Лю Му, вечером здесь тоже очень оживлённо, — вмешалась Ин Ло.

Синь Жун подцепила палочками лапшу:

— Вот именно. Может, Лю Му, ты сам пойдёшь домой?

Когда они втроём, закусывая шашлычками, доели лапшу летнего солнцестояния, начало смеркаться.

Лю Му пришлось взять кучу вещей и отправиться домой одному.

Синь Жун и Ин Ло, всё ещё держа в руках несколько пшеничных цзунцзы и шашлычков, продолжили прогулку, разглядывая всё вокруг.

День летнего солнцестояния был длинным, а температура высокой.

Лишь немногие торговцы собирали свои вещи, чтобы идти домой, большинство продолжали зазывать покупателей.

Шуй Цю Цы отчётливо помнил, что во сне он целый день помогал Ли Шэнь собирать пшеницу.

Возвращаясь домой мимо Западной улицы, когда уже стемнело, он услышал отчаянный крик девушки о помощи.

Ворвавшись в тёмный переулок, он вступил в схватку со злоумышленником.

Но сейчас он вернулся домой раньше.

Отдохнув до вечера, он с решительным взглядом направился к месту происшествия из сна.

— Эй, это не Шуй Цю Цы? — раздался знакомый голос.

Шуй Цю Цы обернулся и, увидев двух девушек, вышедших из соседнего переулка, естественно назвал их имена:

— Ин Ло, Синь Жун, давно не виделись.

— Шуй Цю Цы, ты тоже пришёл погулять? — улыбаясь, спросила Ин Ло.

Синь Жун протянула ему шашлычок:

— Шуй Цю Цы, случайная встреча лучше приглашения. Будешь шашлычок?

Шуй Цю Цы принял угощение обеими руками и тихо сказал:

— Благодарю. У меня ещё есть дела, приглашу вас как-нибудь в другой раз.

Синь Жун небрежно кивнула, давая понять, что он может идти.

Когда Шуй Цю Цы отошёл подальше, Ин Ло тихо сказала:

— Синь Жун, зачем ты притворяешься? Было бы неплохо, если бы вы по-настоящему сошлись.

Синь Жун хмыкнула:

— Не подходим друг другу.

— Эй, а что случилось в вашу брачную ночь, во второй её половине? Шуй Цю Цы тебя обидел, и ты его побила?

— Не говори ерунды. Ему приснился кошмар.

— Какой кошмар? Я сама слышала крики.

— Вот иди и спроси у него.

Шуй Цю Цы спокойно ушёл и терпеливо ждал у входа в один из переулков.

На небе только что взошла полная луна, но место, где он стоял, было тёмным и неосвещённым.

Такое место действительно было опасным.

Появится ли та девушка, которая не смогла продать последнюю ветку для изгнания злых духов?

Терпение понемногу иссякало. Шуй Цю Цы постепенно начал чувствовать, что каждое мгновение ожидания здесь тянется дольше, чем пытки во сне.

— А-а-а! Спаси… —

Отчаянный крик мгновенно пронёсся по глубокому и длинному тёмному переулку, вонзившись прямо в уши Шуй Цю Цы.

Его сердце сжалось. Это не сон, он точно спасал эту девушку!

Он пулей влетел в переулок. На этот раз в его руке была палка, которой не было в прошлый раз.

В этот момент он осознал всё с предельной ясностью: он переродился в день Цзинчжэ пять лет назад.