Глава 10 (Часть 1)

Небольшая клиника все еще работала. Увидев вошедших Цзи Сыяня и Юй Жао, женщина-врач тут же попросила медсестру приготовить лекарственный спирт, ватные шарики и все остальное необходимое.

— Случай не очень серьезный, — врач снова обработала рану лекарством. — Вот, возьмите «Юньнань Байяо». Сначала используйте красную мазь, потом белую. И не трогайте рану руками, понятно?

— Понятно, доктор, — кивнула Юй Жао.

— Ваша сестра такая молодец, — сказала врач. — Нога так распухла, а она даже не плачет. Другие девочки, которые приходили ко мне с такими травмами, рыдали навзрыд. Так жалко их было.

— У нее толстая кожа, — усмехнулся Цзи Сыянь.

— Брат! — возмутилась Юй Жао. — Так нельзя говорить о девушках! Я буду послушной, ты можешь быть ко мне поласковее?

После ее слов окружающие посмотрели на Цзи Сыяня другими глазами. Те, кто изначально был к нему расположен из-за его внешности, теперь изменили свое мнение.

Цзи Сыяню не хотелось продолжать этот спектакль с изображающими братскую любовь. Он расплатился и, взяв Юй Жао на спину, направился к выходу.

— Хорошая актриса, — пробормотал он.

— Спасибо за комплимент, брат, — ответила Юй Жао.

Они еще не дошли до дома Чжоу Гочжэна, как увидели вдали подъезжающую машину семьи Цзи.

— За тобой приехали, — сказал Цзи Сыянь. — Иди домой и больше не убегай.

Юй Жао промычала что-то в ответ и больше не обращала на него внимания.

Водитель забрал Юй Жао у Цзи Сыяня. Шэнь Хуэйжу она объяснила, что не заметила ступеньку и упала, а Цзи Сыянь просто помог ей обработать рану.

Шэнь Хуэйжу поверила Юй Жао и не стала задавать лишних вопросов. Она хотела взять для нее отгул, но Юй Жао отказалась. Пришлось на время прекратить занятия танцами, а уроки у Чжоу Гочжэна она продолжала посещать.

Шэнь Хуэйжу была уверена, что ее драгоценная дочь делает это из любви к искусству.

Из-за травмы Юй Жао долгое время не могла заниматься танцами. Более того, после этого вывиха у нее начались проблемы с лодыжкой.

Она не могла делать резких движений. Танцевать ей разрешили, но с большой осторожностью.

Юй Жао вернулась в танцевальную студию только через месяц после травмы. Шэнь Хуэйжу помнила поговорку «травмы костей и сухожилий заживают сто дней», но Юй Жао слишком устала сидеть дома.

Все эти дни она жила у Чжоу Гочжэна и никуда не выходила. Неизвестно, сказал ли Цзи Сыянь что-нибудь учителю, но как бы Юй Жао ни пыталась разжалобить его, он больше не звал Цзи Сыяня.

После окончания экзаменов у Ши Сяосяо появилось больше времени для занятий в танцевальной студии. Утром она готовилась к новогодней праздничной программе на пинчэнском телевидении, а днем репетировала с остальными.

Юй Жао, глядя на нее, чувствовала усталость. Во время перерыва она прислонилась к плечу Ши Сяосяо:

— Эх, бедные мы, несчастные подруги.

— Тебе еще хорошо, — сказала Ши Сяосяо, у которой тоже почти не было сил говорить. — Ты знаешь, как устают старшие девочки, когда руководительница берет их с собой на гастроли? Кстати, я тут недавно подслушала один секрет.

Сплетни — это в крови у девушек. Услышав это, Юй Жао тут же оживилась и придвинулась к Ши Сяосяо, чтобы лучше ее слышать.

— Что?

Ши Сяосяо огляделась по сторонам, убедившись, что никто на них не обращает внимания, прикрыла рот рукой и прошептала:

— Тот стакан, из-за которого ты упала, был Дун Цзыи. Говорят, она специально его подставила.

— Не может быть! — Юй Жао и Дун Цзыи едва ли обменялись десятью фразами за все время. — Зачем ей это делать?

— Откуда мне знать? Для любви не нужны причины, а для ненависти — тем более, — честно ответила Ши Сяосяо. — Ты сама не замечаешь, какая ты высокомерная? Неудивительно, что она тебя невзлюбила. Мне кажется, она очень самолюбивая.

Юй Жао толкнула ее в плечо и фыркнула:

— Тогда почему ты со мной дружишь? Признавайся, ты попала под чары моей красоты!

— Ого, Жаожао, а твой брат в курсе, какая у тебя толстая кожа?

Юй Жао улыбнулась:

— Кажется, он как-то говорил, что у меня толстая кожа.

— Вот видишь, не я одна так думаю, — сказала Ши Сяосяо.

— Еще слово — и я тебя побью! — Юй Жао погрозила ей кулаком. — Ши Сяосяо! Берегись!

Они немного поборолись, и большая часть перерыва прошла.

Близился китайский Новый год, в школе начались каникулы. Танцевальная студия отпустила девочек только за три дня до праздника.

Юй Жао снова увидела Цзи Сыяня только в канун Нового года. Дядя Чжэн уговорил его вернуться домой, чтобы отпраздновать вместе с семьей. В прошлые годы дяде Чжэну приходилось буквально тащить его домой.

Жена дяди Чжэна, тетя Лю, работала в доме семьи Цзи. Он сказал ей:

— В этом году А Янь такой послушный, я без труда уговорил его вернуться.

— Это же хорошо, — ответила тетя Лю. — В этом году у нас в доме появилась девочка, и атмосфера сразу стала живее. Не то что раньше. Похоже, на этот раз господин сделал правильный выбор.

— Что ты имеешь в виду?

Тетя Лю, лепя пельмени, прошептала:

— Эта госпожа такая разумная и чуткая. На днях я приносила господину чай и услышала, как она говорила с ним об А Яне, просила их помириться.

— И еще она говорила о том, что А Янь должен унаследовать семейный бизнес. А самое главное — она пригласила всех нас, прислугу, за один стол на новогодний ужин. Разве так поступают богатые госпожи?

— Ну ты и скажешь! У тебя длинные волосы, но короткий ум, — рассмеялся дядя Чжэн.

Он не хотел продолжать этот разговор с тетей Лю. В конце концов, это были семейные дела Цзи, и им, посторонним, не стоило их обсуждать.

Он просто хотел, чтобы у Цзи Сыяня все было хорошо.

До новогоднего ужина было еще много времени, и все были заняты приготовлениями. Цзи Чанцин и Шэнь Хуэйжу тоже лепили пельмени.

В этот вечер в доме семьи Цзи все были равны.

Юй Жао надела светло-желтое шифоновое платье, которое Цзи Чанцин подарил ей на Новый год, и ожерелье Шэнь Хуэйжу.

Это был их первый Новый год в Пинчэне, и Цзи Чанцин пообещал каждый год дарить им подарки.