Глава 18

Когда Сян Юнь закончил свой рассказ, я сразу вспомнила о том, как часто Су Ван меняла соседей по парте.

Словно прочитав мои мысли, Сян Юнь тоже заговорил об этом.

— Врач сказал, что у Сяо Ван такое состояние из-за внезапного эмоционального потрясения. Это не слишком серьезно, но ей нужна поддержка семьи и друзей. Важно не выделять ее, чтобы не травмировать еще больше. Со временем все наладится.

Но она видит врагов повсюду, особенно в своих одноклассниках, которые сидят с ней за одной партой. Ей кажется, что все хотят ее обидеть. Она стала похожа на маленького ежика.

Сян Юнь замолчал, глядя на меня, словно подбирая слова. — Сяо Ван всегда была отличницей, все возлагали на нее большие надежды. Если бы не эта трагедия, сейчас все было бы иначе. Раньше она мечтала учиться за границей вместе со своей мамой, а потом… больше об этом не говорила.

Слушая Сян Юня, я тоже сочувствовала Су Ван. Сначала я жалела ее, думая, что ее обижают, а теперь — что она сама себя мучает. Но при этом, рассказывая мне все это, Сян Юнь, сам того не замечая, говорил о Су Ван с такой заботой и нежностью, что мне становилось больно.

Он же мой парень! Хотя он и рассказал мне все это, чтобы я не стала случайной жертвой Су Ван, почему я видела в его печальных глазах что-то другое?

Я пыталась понять, что это: беспокойство за меня или за Су Ван, но тут вернулся водитель, прервав мои размышления. Мои сомнения остались неразрешенными, превратившись в комок в горле. Мы молча ехали ко мне домой.

То ли из-за напряженной атмосферы, то ли из-за моих переживаний, мы всю дорогу молчали. Хорошо хоть Сян Юнь держал меня за руку, и я чувствовала его тепло.

Но это тепло испарилось у моего подъезда, когда он сказал, казалось бы, невзначай:

— Сяо Го, обещай мне не забивать голову. Я забочусь о Су Ван, потому что мы выросли вместе. Я всегда относился к ней как к младшей сестре. И я рассказал тебе об этом не для того, чтобы ты ее остерегалась, а потому, что она сама подняла эту тему. Я не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал.

Эти слова, призванные меня успокоить, вдруг приобрели совершенно иной смысл. Мне стало не легче, а наоборот, мои руки похолодели. Сян Юнь как будто заявил, что его забота о Су Ван — это само собой разумеющееся!

В тот момент я поняла, почему он просил меня уступать Су Ван. Потому что он жалел ее, сочувствовал ей, возможно, даже любил ее.

Наверное, из-за влюбленности я стала слишком нервной, все принимала близко к сердцу, как ребенок, боящийся потерять любимую игрушку.

Конечно, я не стала говорить об этом Сян Юню. Я взяла у него зонт и поспешила домой. В голове все смешалось: то я вспоминала, как хорошо ко мне относится Сян Юнь, то думала о том, что скрывается за счастливой маской Су Ван, то представляла, как они проводят время вместе, без меня…

Я ужасно ревновала. Но ревновала к девушке с такой трагической судьбой. Мне было неловко, словно я не имела права претендовать на что-либо, даже на то, что она называла просто зависимостью.

Цзи Сяо Го никогда не умела скрывать свои чувства. Такое потрясение… Хорошо, что она не расплакалась прямо там. Ссора с Сяо Цзянем стала просто поводом выплеснуть все наружу.

Когда я наконец перестала рыдать, то, всхлипывая, сказала маме Сяо Цзяня, что он не виноват. Просто я чуть не погубила его золотую рыбку, и он сделал мне замечание.

Мама Сяо Цзяня, не зная, плакать ей или смеяться, приняла мое нелепое объяснение, велела сыну не обижать меня и ушла.

Когда ее шаги стихли, Сяо Цзянь долго рылся в постели, а потом достал носовой платок. Я не успела разглядеть, насколько он грязный, как он приложил его к моему лицу.

— На, вытри слезы. Выглядишь так, будто я тебя обидел. Разве я тебя обижал? — спросил Сяо Цзянь. Обычно он был грубым, но сейчас его голос был мягким, почти шепотом. — Когда ты стала такой неженкой? Сказал пару слов — и сразу в слезы. Кто тебя так избаловал?

Я выхватила платок, промокнула глаза и внимательно его осмотрела. Он был весь в слезах и соплях.

Сяо Цзянь, увидев, что я разглядываю платок, решил, что я переживаю, что испачкала его. На самом деле я просто удивлялась, откуда у этого хулигана вообще взялся носовой платок. А он сказал:

— Не волнуйся, я не заставлю тебя его стирать. Он и так был грязный. Я его просто у кровати держу, иногда во сне слюни вытереть.

— Фу! — с отвращением бросила я платок обратно. Он ловко его поймал.

Выплакавшись, я почувствовала себя гораздо лучше. Я вспомнила, что пришла мирить Сяо Цзяня и просить прощения, а в итоге сама устроила такую драму. Какая же я глупая!

Глядя на Сяо Цзяня, я почувствовала себя еще виноватее.

— Рассказывай, что случилось? Кто тебя обидел? — спросил Сяо Цзянь, словно читая мои мысли. Он усадил меня на кровать и с видом заботливого старшего брата посмотрел на меня сверху вниз.

Я шмыгнула носом и, пользуясь его добротой, спросила:

— Ты больше не считаешь меня мусорным ведром?

Сяо Цзянь рассмеялся. — Ну ты даешь… Ладно, не буду придираться к такой дурочке. Мне нравится страдать! Довольна?!

Я рассмеялась. Он был таким забавным, когда размахивал руками и строил гримасы. Его лицо, покрасневшее от температуры, выглядело очень мило. Напряжение исчезло.

Я удобно устроилась на кровати и, прежде чем начать свой рассказ, посоветовала Сяо Цзяню выпить лекарство, а то он совсем сляжет и не найдет себе жену.

Сяо Цзянь скривился. — Не надо мне тут мозги пудрить! Твои вопли меня так напугали, что весь жар как рукой сняло.

Сяо Цзянь все лучше умел меня подкалывать. Мне оставалось только молчать.

Я рассказала ему почти все, умолчав о том, что Су Ван наносит себе порезы. Я рассказала о том, что не понимаю, почему Сян Юнь решил рассказать мне об этом только сейчас. Я хотела, чтобы Сяо Цзянь, как парень, помог мне разобраться: действительно ли я все усложняю, и Сян Юнь просто не хотел меня расстраивать, или же здесь что-то не так.

Зная, что Сяо Цзянь ко мне неравнодушен, я чувствовала себя неловко, обсуждая с ним свои отношения с другим парнем.

Но мне нужно было выговориться, и я снова использовала Сяо Цзяня как жилетку.

Выслушав меня, Сяо Цзянь спокойно спросил:

— То есть ты ревела из-за того, что Сян Юнь назвал Су Ван своей сестрой?

Хотя его слова звучали странно и нелогично, это было правдой. Я не знала, что ответить. Прикрыв лицо рукой, я признала, что не стоило так убиваться из-за такой мелочи.

— Эм… давай потом обсудим это. Лучше скажи, почему Сян Юнь так поступил?

Сяо Цзянь хмыкнул, почесал подбородок, делая вид, что думает, и, несколько раз бросив на меня оценивающий взгляд, спросил:

— Тебе так важно знать ответ? Ты не уверена в себе или в Сян Юне?

Вот видите, Сяо Цзянь обычно такой разгильдяй, но в нужный момент всегда попадает в точку.

Действительно, если бы я была уверена в себе, стала бы я бояться, что Су Ван, прикидываясь бедной овечкой, попытается меня подсидеть?

Если бы я была уверена в Сян Юне, стала бы я гадать, что он ко мне чувствует?

Получается, я сама не уверена в этих отношениях, раз малейшее дуновение ветра выбивает меня из колеи.

Меня бросило в холодный пот. Я почувствовала себя обнаженной. Придумав какое-то нелепое оправдание, я выскочила из квартиры Сяо Цзяня, не обращая внимания на то, что он меня зовет.

Мне было ужасно стыдно. Я чувствовала себя виноватой перед Сян Юнем за то, что не доверяла ему. Я так хотела позвонить ему и извиниться.

Ведь я не разговаривала с ним все выходные и даже один раз сбросила его звонок, боясь неловкого молчания. Меня мучила совесть. Не зря Сяо Цзянь назвал меня дурочкой. Он был прав.