Глава 10. Противостояние

— Ты, девчонка, как ты могла так шутить со своим здоровьем?! — укоризненно сказала Тянь Гуйхуа, как только Хуа Гуанцзун закрыл ворота.

Ее голос был мягким и совсем не строгим.

— Бабушка, сейчас весь двор сплетничает о том, сколько всего мы получили, — Хуа Сянъюнь улыбнулась ей. — Но мы должны показать им, что мы пострадали. И очень сильно пострадали.

— Но нельзя же использовать свое здоровье как предлог! Это плохая примета! — Тянь Гуйхуа поспешно сплюнула несколько раз. — Моя Юньэр будет жить долго и счастливо, и никакая нечисть к ней не пристанет!

— Бабушка, ты и в это веришь? — Хуа Сянъюнь, видя, что Тянь Гуйхуа больше не собирается выходить, взяла ее за руку и села рядом на скамейку.

— Это все из-за нынешних времен, — Тянь Гуйхуа погладила внучку по спине. — Тысячелетние традиции нельзя просто так забыть. Но говорить об этом можно только дома, на людях нужно быть осторожнее.

Тянь Гуйхуа тихонько наставляла Хуа Сянъюнь, боясь, что та сболтнет лишнего и навлечет на себя беду.

Хуа Сянъюнь подумала: «Значит, даже если я верну себе силы, придется скрывать это…»

«Ладно, через несколько лет ситуация улучшится. Не стоит торопиться».

— И все же я должна тебя поругать. У этой Чэнь Мэйли длинный язык, наверняка она уже распускает сплетни во дворе. Репутация для девушки очень важна. С этими виновниками я сама разберусь, тебе не стоило вмешиваться.

Если пойдут слухи о ее болезненности, Юньэр будет сложно найти хорошего мужа.

Хуа Сянъюнь никогда раньше не чувствовала такой заботы, и на душе у нее стало тепло.

— Бабушка, все в порядке. Через пару дней появится новая тема для сплетен, и все забудут об этом. Кстати, ты посолила куриный бульон?

— …Кажется, забыла… — Тянь Гуйхуа пошла на кухню и, занявшись готовкой, забыла о своих прежних планах.

Хуа Гуанцзун тоже отложил плетение.

— Похоже, ты не хотела, чтобы твоя бабушка выходила из дома.

У человека, прошедшего войну, была отличная наблюдательность.

— Дедушка, не знаю почему, но мне показалось, что бабушке не стоит выходить, — Хуа Сянъюнь сделала невинное лицо. — У меня было предчувствие, что случится что-то плохое.

Если ей предстояло жить с ними долгое время, нужно было постепенно менять свое поведение.

Стоило ей проявить немного необычную для себя заботу, как дедушка тут же начал рассматривать ее рану, задумавшись о чем-то.

— Ты, наверное, просто перенервничала, — Хуа Гуанцзун решил, что слишком много думает, и улыбнулся. — Если устала, иди поспи. Когда поправишься, мы с тобой погуляем.

Девочка столько дней просидела дома, должно быть, ей очень скучно.

Он вспомнил, какой Хуа Сянъюнь была в детстве. Маленькая девочка ходила за Тянь Гуйхуа хвостиком, и если не видела ее хотя бы несколько минут, поднимала крик на весь двор.

Похоже, болезнь вернула ей детскую капризность.

***

Тем временем в заднем дворе…

Се Шэннань, вернувшись с фабрики, стояла у дверей дома Чжоу.

— Бай Айлянь! Мы должны все выяснить! Это твоя дочка такая злобная, а мой Пинъань просто попал под ее влияние! Если ты сегодня не возместишь нам ущерб, это дело так просто не закончится!

Бай Айлянь вместе с Чжоу Сяоцзюнем стояла у дверей.

— Сестра Хэ, что ты имеешь в виду? Все видели, что это ваш Пинъань ранил человека. Нельзя же из-за детской лжи сваливать все на мою дочь.

— Не клевещите! Мой Пинъань не станет врать! Пусть Чжоу Сяолань выйдет! Давайте все обсудим при свидетелях!

Се Шэннань все больше злилась. Эта девчонка Чжоу подставила ее, и теперь ей пришлось платить.

Она потеряла и деньги, и репутацию. Этот урон она не собиралась терпеть.

— Это дело уже улажено. Ваш Пинъань ранил человека, но мы заплатили компенсацию. Вы сами виноваты, а теперь пришли к нам скандалить. Где справедливость?

— Не надо мне тут умничать! Мы все работаем на фабриках, кому ты тут пыль в глаза пускаешь? — Се Шэннань плюнула Бай Айлянь в лицо и, воспользовавшись тем, что та отшатнулась, оттолкнула ее и ворвалась в дом.

В доме Чжоу Цзиньфа была всего одна боковая комната, разделенная на несколько частей. В самом маленьком закутке, где помещалась только узкая кровать шириной восемьдесят сантиметров, жила Чжоу Сяолань.

Се Шэннань за пару шагов добралась до Чжоу Сяолань, схватила ее и потащила к выходу.

— Раз ты виновата, то должна заплатить! Иначе этому не будет конца!

Бай Айлянь схватила Чжоу Сяолань за другую руку, не давая Се Шэннань увести ее.

— Если ты не отпустишь ее, я вызову милицию!

Они уже все обсудили всей семьей и решили, что ни за что не признают свою вину, поэтому нужно было действовать уверенно.

Се Шэннань тяжело дышала от злости, но все же остановилась, не смея силой вытаскивать Чжоу Сяолань из дома.

— Я вам еще это припомню! — злобно посмотрев на Чжоу Сяолань и громко фыркнув, Се Шэннань ушла.

Соседи, видя, что представление закончилось, разошлись.

— Сиди дома и никуда не выходи, — холодно сказал Чжоу Цзиньфа, который все это время молча стоял в стороне. — Если еще раз что-нибудь устроишь, не дожидаясь окончания каникул, поедешь в деревню!

Чжоу Сяолань опустила голову. Она знала, что Чжоу Цзиньфа в семье главный, и он больше всего дорожил репутацией.

В этот раз семья потеряла много денег и вещей, и он сказал, что все это вычтет из ее приданого.

Подумав об этом, Чжоу Сяолань сжала кулаки. Злость переполняла ее.

Они были ровесницами, так почему же Хуа Сянъюнь жила лучше нее?

Внезапно раздался грохот. Семья Чжоу выбежала на улицу. Навес у дома Ли Дачжуна, который жил напротив, обрушился, подняв облако пыли.

— Скорее! Спасайте! Там Сюй Инхуа! — закричала Чэнь Мэйли. Ли Дачжун устроил там кухню, и она только что видела там Сюй Инхуа.

Соседи бросились на помощь. Кто-то тащил доски, кто-то собирал кирпичи. Вскоре они нашли Сюй Инхуа.

К счастью, навес был легким, и она не сильно пострадала, но на ее теле было много царапин, и она жаловалась на боль в руке.

Соседи не стали медлить, погрузили ее на тележку, на которой обычно возили уголь, и повезли в больницу.

***

Хуа Чжипин и Ли Лицзюань вернулись домой в хорошем настроении.

— Ты так радуешься, что сходил в больницу, — Тянь Гуйхуа поставила на стол большую миску с куриным бульоном, глядя на глуповатый вид старшего внука. — Спросил врача, нужно ли твоей сестре менять повязку? Если нужно, пусть сходит после обеда, когда станет теплее.