Глава 11. Козел отпущения (Часть 1)

Глава 11. Козел отпущения

Лян Чжифэй не был мудрым и доблестным императором, а наложницы, выбранные Тайхоу, — наивными девушками, мечтающими о любви. Пожалуй, только Сяо Мувань и императрица испытывали к нему настоящую привязанность.

Отношения других наложниц с Лян Чжифэем больше напоминали отношения офисных работников с начальником: их продвижение по службе и повышение жалования зависели от того, как они себя проявят перед императором. Однако использовать для этого грязные методы они не могли.

Императрица же была для них кем-то вроде старшей сестры-наставницы, которая заботилась о них в этом «офисе».

Будучи немного старше их, она искренне заботилась о них, помогая им освоиться во дворце.

Императрица защищала наложниц, была внимательна и заботлива. Если говорить начистоту, задний дворец мог обойтись без Лян Чжифэя, но не без императрицы.

Поэтому наложницы могли спорить и ссориться между собой, бороться за повышение жалования, но никому из них не приходило в голову занять место императрицы. Никто из них не обладал ее способностями управлять огромным задним дворцом и не хотел быть неблагодарной.

Сейчас, когда императрица попала в беду, все наложницы думали о том, как вытащить ее из этой сложной ситуации.

Однако императрица была слишком честным человеком и очень заботилась о своей репутации. Если бы Сяо Лунъинь сейчас же побежала к Тайхоу, это, конечно, решило бы проблему, но поставило бы императрицу в неловкое положение.

— Ты не могла бы… отодвинуть немного свою ногу? — Сяо Лунъинь слушала рассказ Синь Чжаожун, но та все ближе прижималась к ней, и ей стало некомфортно. — Я же говорила, что у меня есть свободный паланкин, зачем тебе было садиться со мной?

— Так удобнее разговаривать! Твой паланкин гораздо просторнее обычного, — Синь Чжаожун, казалось, не обратила внимания на ее слова и, надув губы, добавила: — Ты уже придумала, что делать? А все переживаешь, что я к тебе слишком близко прижимаюсь! Ты меня что, стесняешься?

— Да, я все поняла, — ответила Сяо Лунъинь. — Я не стесняюсь тебя, просто ты, кажется, немного поправилась, и мне жалко носильщиков.

Синь Чжаожун хотела было спросить, придумала ли Сяо Лунъинь какой-нибудь план, но паланкин уже остановился. Сяо Лунъинь, подхватив подол своего платья, широким шагом вошла во двор.

Обыск в покоях императрицы еще не закончился. Слуги и служанки сновали туда-сюда, опустив головы, стараясь не привлекать к себе внимания.

Однако императрица и не собиралась им мстить.

Они вынесли из дворца почти все, что можно было вынести, и разложили под лучами солнца.

Лян Чжифэй стоял рядом с Цянжуй, нахмурившись, и время от времени бросал взгляды на императрицу, но молчал.

Императрица, с бледным лицом, стояла в окружении четырех наложниц, которые пытались ее успокоить. Закусив губу, она тоже молчала.

Сяо Лунъинь, едва появившись во дворе, сразу же привлекла к себе внимание. Четыре наложницы облегченно вздохнули. Лян Чжифэй же скривился:

— Что ты здесь делаешь? Разве ты не должна учиться?

— Я слышала, что с императрицей что-то случилось. Если бы я не пришла сюда, мне пришлось бы идти докладывать Тайхоу. Ваше Величество, вы хотите, чтобы я пошла к ней? — ответила Сяо Лунъинь.

Лян Чжифэй, как всегда, не смог ей возразить и лишь сердито посмотрел на Синь Чжаожун, которая шла следом.

Синь Чжаожун, оглядываясь по сторонам, сделала вид, что не заметила его взгляда.

Императрица знала, что встреча Лян Чжифэя и Сяо Лунъинь не сулит ничего хорошего. Хотя ей было очень тяжело, она сделала пару шагов вперед и сказала:

— Гуйфэй Сяо, не поймите меня неправильно. Ваше Величество просто проводит у меня рутинную проверку.

— Рутинная проверка? В ваших покоях? С таким размахом? — Хотя Сяо Лунъинь обращалась к императрице, ее взгляд был устремлен на Лян Чжифэя. — Вы — законная жена императора, у вас столько дел, что вы даже не можете увидеться с ним. Когда вам заниматься такими вещами, как наведение порчи?

Слова Сяо Лунъинь словно выплеснули наружу всю боль императрицы. В горле встал ком. Какой бы спокойной и уравновешенной она ни была, ей было всего девятнадцать лет. Сейчас, когда ее саму подозревали в чем-то ужасном, она не могла больше сдерживаться.

Однако она никогда не оправдывалась и не могла вдруг стать красноречивой.

Лян Чжифэй появился внезапно, лишь мельком осмотрел двор, и тут же приказал начать обыск. Она не знала, с чего начать оправдываться, и лишь смотрела на него глазами, полными слез.

Под ее взглядом Лян Чжифэй занервничал. Глядя на слуг, которые продолжали выносить вещи из дворца, он понял, что таким образом унижает императрицу. Он немного помедлил, думая, не стоит ли прекратить все это.

Но сдаться после нескольких слов Сяо Лунъинь ему не хотелось.

Пока он колебался, Цянжуй, которая ждала, что он возразит, не дождавшись ответа, вышла вперед и громко сказала:

— Ваше Величество пришел во дворец императрицы не просто так. Если ты не имеешь к этому никакого отношения, то лучше молчи.

Сяо Лунъинь бросила на нее взгляд, но не стала обращать внимания на ее грубость. Она снова посмотрела на Лян Чжифэя:

— Ваше Величество, простите мое невежество, но на чем основаны ваши подозрения? Я, видимо, ошиблась, приняв ваши действия за безрассудство.

— Я… — Лян Чжифэй запнулся. Цянжуй потянула его за рукав, и, под ее взглядом, он продолжил: — У Ваньвань случился сильный приступ аллергии на пыльцу. Врач Ши, осмотрев ее, обнаружил признаки отравления. Мы с ее служанкой искали источник пыльцы и нашли его в вашем дворце.

— Она пользуется благовониями с ароматом османтуса и страдает от аллергии на пыльцу?

— Ваньвань не такая, как все. У нее аллергия на пыльцу багряника. Я сам не знал об этом, мне рассказала ее служанка.

Сяо Лунъинь, кажется, что-то уловила в его словах. Она снова посмотрела на Цянжуй, которая стояла рядом с гордым видом:

— Мувань сама тебе об этом сказала?

— Ваньвань сказала, что сейчас выглядит неважно и не хочет меня видеть, — Лян Чжифэй говорил с грустью в голосе. Он так переживал за нее, но даже не смог увидеть ее. Это еще больше разозлило его, поэтому, как только источник пыльцы был найден, он приказал обыскать дворец императрицы.