Глава 1

Солнце стояло в зените. Яркие лучи проникали сквозь оконную решетку, пробивались через щель в балдахине и падали прямо на глаза Цзи Жань, заставляя её поморщиться от неприятного покалывания.

Не открывая глаз, принцесса недовольно заворочалась, пытаясь плотнее задернуть полог.

Внезапно её рука наткнулась на какое-то препятствие.

— Ах!

Цзи Жань испуганно отпрянула и распахнула глаза. На кровати, рядом с ней, лежал юноша, по щекам которого текли слезы.

Черты его лица были настолько тонкими и изящными, что его можно было принять за девушку, если бы не едва заметное движение кадыка.

Он плакал беззвучно, не содрогаясь всем телом, лишь длинные, изогнутые ресницы подрагивали.

— Я… я… я… — Цзи Жань охватило чувство вины при виде дрожащих ресниц и покрасневшего кончика носа юноши. — Ты… кто? — прошептала она.

Слезы юноши полились ещё сильнее.

Цзи Жань растерялась. Она не знала, что делать: встать с кровати или остаться?

Поколебавшись, принцесса вдруг вспомнила события прошлого дня. Она была на прогулке со своими распутными друзьями, где они пили вино. По дороге им встретилась карета младшего сына Чжэнь Го Гуна, который, как говорили, страдал болезнью глаз. Вероятно, под действием алкоголя и подстрекаемая друзьями, Цзи Жань остановила карету.

Она запрыгнула внутрь и обратилась к юноше: — Слепой мальчишка, не хочешь поехать ко мне в резиденцию?

Юноша, сохраняя спокойствие, спросил: — А ты кто?

Цзи Жань, вероятно, перебрав вина, нахально назвала свое имя.

Юноша с невинной улыбкой склонил голову набок и ответил: — Хорошо.

Что было дальше, принцесса совершенно не помнила.

Всё пропало.

Совсем пропало!

Этот слепой юноша был зеницей ока Чжэнь Го Гуна. Поговаривали, что у князя родилось девять дочерей, прежде чем появился на свет долгожданный сын. К несчастью, мальчик родился слепым и болезненным…

Хотя Цзи Жань была Старшей принцессой, а её брат — Императором, Чжэнь Го Гун много лет управлял государством и мог одним словом занять трон. Она и её брат были всего лишь жалкими марионетками.

Если князь узнает, что она сделала с его сыном, он живьём с неё кожу спустит!

В глазах у Цзи Жань потемнело, и она чуть не упала с кровати.

Спустя мгновение, прижав руку к бешено колотящемуся сердцу, принцесса вскочила, откинула полог и заметалась по комнате. Затем, опершись руками на колени, наклонилась к юноше и тихо произнесла: — Ты… пожалуйста, не плачь. Давай всё обсудим…

Юноша молчал, лишь всхлипывал и продолжал лить слезы.

Цзи Жань нервно улыбнулась и снова начала ходить по комнате, бормоча себе под нос: — Твои слезы ничего не изменят. Что сделано, то сделано. И ты ведь… не можешь забеременеть… Так чего же ты плачешь?

В ответ послышались рыдания. Юноша заплакал ещё сильнее, его тело задрожало, и одеяло соскользнуло, обнажив тонкую бледную шею и плечи, усеянные красными отметинами.

Цзи Жань подняла взгляд, увидела эти следы и округлила глаза. — Это… это я сделала? — спросила она, указывая на себя.

Юноша закусил неестественно красную губу, молчаливо подтверждая её слова.

Но не может быть! Цзи Жань, конечно, посещала сомнительные заведения, увлекалась мимолетными романами и проводила время с распутными друзьями, но у неё не было подобного опыта. Затащить кого-то в постель и оставить такие следы… это было впервые.

— Не может быть… — неуверенно пробормотала она.

Не успела принцесса договорить, как юноша снова готов был расплакаться.

Она быстро присела на край кровати и зажала ему рот рукой, запинаясь, прошептала: — Не плачь! Ещё раз заплачешь, я… я тебе рот заткну!

Юноша медленно открыл глаза и посмотрел на неё с печалью. Его глаза были необыкновенного цвета, каких Цзи Жань никогда раньше не видела: голубовато-зеленые, как нефритовая вода озера под лучами солнца, чистые, прозрачные и искрящиеся.

На мгновение принцессе даже показалось, что с его глазами всё в порядке и он прекрасно её видит.

Цзи Жань смущенно убрала руку за спину и сжала ладонь.

— Я… я не то имела в виду, — пробормотала она, несколько раз моргнув и сглотнув. — Вчерашнее… это была случайность. Если ты никому не расскажешь, то никто и не узнает.

Крупные слезы снова готовы были покатиться из янтарных глаз юноши.

— Ну… ну что ты хочешь? — торопливо спросила Цзи Жань. — Только давай договоримся: да, кое-что произошло, но ты не должен говорить своему отцу, чтобы он меня казнил!

Юноша медленно отвел взгляд.

— И потом… мы ведь… не дошли до конца. Так что твоя… невинность… она должна быть на месте.

Слезы юноши высохли. Он моргнул, словно ожидая продолжения.

— Понимаешь, я тоже в первый раз. Я слышала, что в первый раз всегда больно, но я ничего не чувствую. Поэтому есть два варианта: либо ничего не было, либо… ты ещё слишком юн. Выбирай.

Юноша замер, его лицо покраснело, и он спрятался под одеялом.

Цзи Жань встала и, обходя небольшой холмик под одеялом, пробормотала: — Опять плачешь? Тогда, пожалуйста, потише. Немного шумно.

Приглушенные рыдания доносились из-под одеяла.

В голове у Цзи Жань гудело. Она лихорадочно искала выход из ситуации. — Так… раз уж ты так переживаешь за свою невинность… может, я на тебе женюсь? Только, пожалуйста, не жалуйся отцу, хорошо?

Ответа не последовало.

Принцесса глубоко вздохнула, выбежала из комнаты и позвала служанок: — Быстрее! Придумайте что-нибудь! Что мне делать?!

Служанки переглянулись и нерешительно ответили: — Мы вчера пытались Вас отговорить, Ваше Высочество, но Вы сказали, что раз уж привели мужчину, то сами будете отвечать за последствия…

У Цзи Жань снова потемнело в глазах. Она покачнулась и, ухватившись за руку служанки, едва удержалась на ногах. — Теперь мне точно конец.

Её беззаботная жизнь, доставшаяся ей без особых усилий, подходила к концу…

Когда-то она была нищей, а потом вдруг стала Старшей принцессой. Пусть и без власти, но зато её жизнь изменилась к лучшему. И вот, не успела она насладиться своим положением, как всё рушится.

— Найдите мне крепкую веревку. Я умру, искуплю свою вину, и, возможно, Чжэнь Го Гун пощадит вас и Императора…

Служанки бросились её отговаривать: — Нет, Ваше Высочество! Ещё не всё потеряно…

Внезапно в комнату вбежала запыхавшаяся служанка: — Ваше Высочество! Беда! Прибыли люди из резиденции Чжэнь Го Гуна!

— Кто именно? — Цзи Жань вытянула шею, пытаясь выглянуть в коридор.

— Сам князь… княгиня… старшая и вторая госпожа…

— Короче, вся семья, — перебила её Цзи Жань.

Служанка выдавила из себя улыбку: — Не совсем. Третья госпожа замужем и живёт в Цзяннане, она не смогла приехать.

Цзи Жань чуть не задохнулась: — Лучше уж дайте мне умереть! Так хоть мучиться не придется…

Не успела она договорить, как в комнату ворвалась разъяренная толпа и бросилась к ней.

— Цзи Жань! Что ты сделала с моим братом?!

— Цзи Жань! Я сегодня же отрублю тебе руки!

— Цзи Жань! Готовься к смерти!

Воцарился хаос. У Цзи Жань раскалывалась голова.

Вдруг дверь со скрипом отворилась.

Все обернулись. На пороге стоял бледный, хрупкий юноша, держась за дверной косяк. Его щеки горели неестественным румянцем, губы были распухшими, а ноги подкашивались, словно он вот-вот упадет.

Сестры Ань Хуэя тут же бросились к нему: — Десятый брат! Десятый брат!

Их голоса слились в неразборчивый гомон, от которого у Цзи Жань, забившейся в угол, зазвенело в ушах.

Стоило ей только нахмуриться, как восемь пар глаз тут же устремились на неё, готовые разорвать на части.

— Я… — принцесса сглотнула.

— Цзи Жань! — вспылила старшая госпожа Ань и, выхватив кинжал, замахнулась на принцессу.

Цзи Жань застыла на месте, слишком ошеломленная, чтобы уклониться. Чжэнь Го Гун был прославленным генералом, и даже его служанки, как говорили, умели сражаться…

— Старшая сестра! Стой! — слабым, словно доносящимся издалека голосом, окликнул её юноша.

Старшая госпожа Ань замерла, нахмурилась и, повернувшись к брату, с недоумением спросила: — Она посмела тебя обидеть! Она должна за это ответить! Не бойся, Десятый брат, сестра сейчас же отомстит за тебя!

— Не надо!

Этот окрик прозвучал неожиданно резко, совсем не вяжущимся с хрупкой внешностью юноши. Все замерли.

Чжэнь Го Гун кашлянул и, подойдя к Цзи Жань, церемонно поклонился: — Ваше Высочество.

Остальные члены семьи Ань последовали его примеру.

Никто не встал на колени, их поклоны были скорее формальностью, но даже это уже было проявлением уважения.

Цзи Жань сделала глубокий вдох и выдавила из себя улыбку: — Князь, не стоит церемоний.

Чжэнь Го Гун, как и подобало человеку его положения, произнес: — Раз уж мой сын пришел в себя, позвольте мне поговорить с ним наедине.

Цзи Жань с улыбкой кивнула и пропустила их в свою комнату, после чего они закрыли за собой дверь, оставив её в коридоре.

Оглядевшись по сторонам, принцесса приникла к замочной скважине, пытаясь подслушать разговор.

Большая семья — это так хлопотно! Все говорят одновременно, и невозможно разобрать ни слова.

Вздохнув, Цзи Жань уже собиралась уйти, как вдруг услышала доносящийся из комнаты голос:

— Мне всё равно. Я останусь здесь и женюсь на ней.