Глава 8. Большая удача

Дождь закончился, и выглянуло солнце. Сегодня был день ярмарки. Чжан Цзяньцзюнь встал в пять утра, чтобы выгнать овец на пастбище. Ему нужно было выйти из дома не позже семи-восьми часов, иначе он слишком поздно попадет на рынок.

Путь из Чжанцзявань до поселка, где проходила ярмарка, занимал около двух часов. В те времена не было ни асфальтированных, ни гравийных дорог, даже ровной грунтовки. Ухабистая дорога, вся в рытвинах и колдобинах, изрядно трясла, будь то на мотоцикле или мотороллере.

А таким, как Чжан Цзяньцзюнь, которые гнали на продажу овец, приходилось идти пешком, и на это уходило еще больше времени.

Поскольку ярмарка проводилась раз в десять дней, на ней всегда было многолюдно. Чжан Цзяньцзюнь погнал овец прямо на скотный рынок. Сегодня он привел пятнадцать козлов-производителей, которых собирался продать, в том числе и тех восемь, что купил у Чу Лаотоу два месяца назад.

— Парень из семьи Чжан, ты всех этих козлов продаешь?

Как только Чжан Цзяньцзюнь зашел на скотный рынок, к нему тут же подошел мужчина. Чжан Цзяньцзюнь его узнал: они уже встречались на рынке некоторое время назад.

Если быть точным, это был посредник, который сводил покупателей и продавцов за комиссионные. Его фамилия была Ван, а имени Чжан Цзяньцзюнь не знал и называл его просто «брат Ван».

— Брат Ван, как цены на козлов?

Больше всего Чжан Цзяньцзюня интересовали цены.

— Отличные! Просто замечательные!

Брат Ван похлопал Чжан Цзяньцзюня по плечу, с улыбкой выпустив дым из трубки.

— Странно, еще полмесяца назад цены стояли на месте, а потом, после затяжных дождей, вдруг резко пошли вверх. Честно говоря, за все годы, что я этим занимаюсь, таких высоких цен еще не видел. Цзинь (500 г) козлятины доходит до 12 юаней!

Чжан Цзяньцзюнь улыбнулся. Все шло точно так же, как в его прошлой жизни. Цены действительно взлетели.

Еще полмесяца назад цзинь козлятины стоил семь-восемь юаней, а теперь, за столь короткий срок, цена подскочила на четыре-пять юаней, почти вдвое.

— Твои козлы хорошо упитанные. На вид каждый весит около 30 цзиней,

— улыбка брата Вана стала еще шире. Чем лучше выглядели козлы Чжан Цзяньцзюня, тем легче их было продать, а значит, и комиссионные брата Вана будут больше.

— Брат Ван, я хочу продать всех. Найди мне покупателя.

Чжан Цзяньцзюнь протянул брату Вану сигарету. Судя по опыту прошлой жизни, он мог бы и сам договориться с торговцами, но сейчас, в самом начале, ему не стоило привлекать к себе слишком много внимания. Чтобы избежать лишних вопросов, он решил действовать через посредника.

— Брат Чжан, положись на меня. Сегодня я помогу тебе выручить за этих козлов хорошую сумму.

Вскоре брат Ван вернулся с рослым мужчиной. Судя по коже и одежде, это был монгол, вероятно, приехавший с Внутренней Монголии.

Чжан Цзяньцзюнь не удивился. Их местность находилась на стыке четырех провинций, и здесь торговали люди со всего Китая. На рынке скота монголы были одними из основных покупателей.

Чжан Цзяньцзюнь подошел и пожал монголу руку. Затем тот начал осматривать козлов.

Умелые торговцы — отличные психологи. Хотя монгол почти не менялся в лице, Чжан Цзяньцзюнь, благодаря своему богатому опыту из прошлой жизни, все же уловил едва заметные перемены в его выражении.

По этим тонким изменениям Чжан Цзяньцзюнь понял, что монгол заинтересовался.

И действительно, осмотрев козлов, монгол отошел с братом Ваном в сторону и начал с ним шептаться. Он собирался назвать свою цену.

Они немного поговорили, затем каждый сунул правую руку под одежду на животе и начали торговаться.

Вскоре брат Ван вернулся и показал Чжан Цзяньцзюню правую руку.

Чжан Цзяньцзюнь понял, что тот показывает ему предложенную монголом цену, и тоже протянул правую руку.

Сначала брат Ван показал три, потом один. Это означало, что монгол предлагал 310 юаней за козла.

По сравнению с прежними ценами, это предложение можно было назвать баснословным.

Однако Чжан Цзяньцзюня оно не устроило. Сейчас ситуация была другая.

Он показал брату Вану шесть.

Брат Ван кивнул и вернулся к монголу.

После нескольких хождений туда-сюда они наконец сошлись на цене. Чжан Цзяньцзюнь продал всех пятнадцать козлов монголу по 330 юаней за каждого.

Так всегда бывает в торговле: нужно поторговаться, прежде чем ударить по рукам.

Пятнадцать козлов по 330 юаней — это 4950 юаней, целое состояние!

Чжан Цзяньцзюнь дал брату Вану сто юаней комиссионных. Это было даже больше, чем нужно: обычно комиссия составляла 5 юаней за козла.

— Щедро, брат Чжан! Я беру. Если соберешься еще продавать козлов, обращайся ко мне. Не дам тебя в обиду,

— брат Ван был доволен. Он заработал сто юаней с Чжан Цзяньцзюня и 75 с монгола — в сумме 175 юаней, неплохой улов.

— Брат, куда вы дальше направляетесь?

— спросил Чжан Цзяньцзюнь у монгола, помогая ему гнать козлов.

— Обратно, в степь,

— ответил монгол с акцентом, но Чжан Цзяньцзюнь его понял.

Чжан Цзяньцзюнь кивнул. Он знал, что эти торговцы из Внутренней Монголии, купив здесь козлов, перепродадут их по дороге домой, в степь.

По пути они побывают на многих рынках, где цены разнятся. На этой разнице торговцы и зарабатывали, причем немало.

Продав козлов, Чжан Цзяньцзюнь не спешил уходить. Он побродил по рынку, чтобы узнать, как обстоят дела с ценами на шерсть.

Шерсть продавали и покупали, но цены по сравнению с прошлым разом не изменились. Чжан Цзяньцзюнь подсчитал, что если он сейчас продаст свою шерсть, то скорее всего, проиграет.

К счастью, он и не собирался продавать ее сейчас. Весной цены должны были подскочить, и тогда он сможет хорошо заработать.

Продав пятнадцать козлов, Чжан Цзяньцзюнь, конечно же, не мог вернуться домой с пустыми руками.

Поэтому он купил двадцать ягнят двух-трех месяцев от роду и только после этого покинул рынок.

Шерсть он больше не покупал. Не потому, что боялся, что не сможет ее продать весной, а потому, что сегодня на рынке вся шерсть была неважного качества.