Глава 4: Спасите её (Часть 1)

Стражники и теневые стражи, скрывавшиеся в тени, замерли, ошеломлённо глядя на служанку.

Кто? Цуй Юнин? Эта злодейка жива? И ещё смеет просить императора о помощи? Какая наглость!

Все пришли в ярость. Им хотелось схватить служанку, найти её коварную госпожу и разрубить их обеих на куски.

Сюэр дрожала всем телом. Она помнила, как прошлой весной, через месяц после того, как госпожа вернулась в столицу, этот самый командир стражи, Ци Сяньцин, ночью проник с мечом в её девичью комнату, чтобы отомстить за своего господина.

Хотя по какой-то причине он тогда забрал только вышитый госпожой кисет, Сюэр до сих пор вспоминала об этом с ужасом.

Она не хотела раскрывать имя госпожи перед всеми, но Ци Сяньцин ненавидел госпожу и знал Сюэр в лицо. Перед обедом она смыла маскировку, и если он узнает её, то, даже если у императора остались к госпоже какие-то чувства, Ци Сяньцин может помешать ей увидеть его.

Нин Юньцзянь на мгновение замер, затем повернулся к лекарю Шэнь, сидевшему рядом с ним, и хрипло спросил:

— Кого эта девушка назвала своей госпожой?

— Цуй Юнин мертва, — со сложными чувствами ответил Шэнь Буцюй. — Мы все это подтвердили. Её семья была безутешна, а Пэй Вэньюй был настолько подавлен, что до сих пор не может прийти в себя. Всё выглядело очень правдоподобно. Эта девушка, должно быть, совсем отчаялась и решила нас обмануть.

Нин Юньцзянь плотно сжал губы, не желая отказываться от этой слабой надежды. Он резко откинул занавеску на окне кареты.

— Немедленно приведите её сюда.

Пока ждали девушку, Шэнь Буцюй заметил, что лоб Нин Юньцзяня покрылся холодным потом, а губы побледнели. Он испуганно воскликнул:

— У вас снова приступ? Но ведь утром уже был один!

В этот момент мысли Нин Юньцзяня были полностью заняты словами служанки. Он закрыл глаза и откинулся назад, позволяя каплям пота стекать по подбородку на длинную белую шею.

— Я не знаю, — ответил он.

Один приступ раз в три дня был и так достаточно мучителен, не говоря уже о двух в день.

Шэнь Буцюй, опасаясь, что Нин Юньцзянь может умереть, поспешил сделать ему иглоукалывание, чтобы поддержать сердце.

Вскоре снаружи раздался голос Ци Сяньцина:

— Ваше Величество, девушка доставлена.

Нин Юньцзянь велел Сяо Юйлу откинуть полог кареты и посмотрел на девушку, стоявшую на коленях перед ним.

Увидев лицо Сюэр, он замер, а затем резко спросил:

— Ты сказала, что нужно спасти твою госпожу. Значит, она жива?

Он пристально смотрел на лицо Сюэр, не упуская ни малейшего изменения в её выражении.

— Да, Ваше Величество, моя госпожа жива, — ответила Сюэр. Она впервые видела императора таким мрачным и пугающим, словно он обезумел. Сердце Сюэр упало, но пути назад уже не было. Со слезами на глазах она сделала два шага вперёд на коленях и, продолжая говорить, стала бить поклоны. — Но три года назад у неё случился странный приступ болезни, и тот рецепт, который дал ей лекарь Шэнь, потерян. Сейчас она в смертельной опасности. Умоляю вас, Ваше Величество, спасите её!

Её слова, словно колокольный звон Храма Мириад Лет, эхом отдавались в голове Нин Юньцзяня, с каждым разом всё сильнее и сильнее.

Она жива. Она действительно жива.

Его желание исполнилось. Нин Юньцзянь был потрясён. Его грудь тяжело вздымалась, боль резко усилилась.

Шэнь Буцюй, видя это, быстро опустил полог кареты, чтобы Сюэр ничего не заметила.

Хотя о том, что Нин Юньцзянь отравлен, знали многие, ради стабильности в стране объявили, что яд извлечён. Только Шэнь Буцюй, личные слуги и ближняя стража знали, что император всё ещё страдает от яда. Остальные, даже вдовствующая императрица, были в неведении, считая, что он здоров и невредим.

Когда занавеска опустилась, Нин Юньцзянь перестал притворяться. Он схватился за грудь и согнулся от боли, не в силах говорить. Только спустя некоторое время он смог произнести:

— Ци Сяньцин, возьми лошадь, Шэнь Буцюй поедет с тобой. Отправляйтесь с этой служанкой и спасите Цуй Юнин.

— Я не поеду, — нахмурился Шэнь Буцюй, а затем понизил голос. — После первых двух месяцев, когда вы перенесли первый приступ, боль возвращалась раз в три дня. Единственным исключением был тот месяц, когда вы мучились каждый день после того, как Цуй Юнин сожгла себя. Но даже тогда приступы были только раз в день, а сейчас уже два. Я волнуюсь за вас и не могу уехать.

— Я сам знаю, что со мной происходит. Я справлюсь, — тихо ответил Нин Юньцзянь.

Шэнь Буцюй окончательно рассердился и тихо прорычал ему на ухо:

— Справитесь?! А если что-то случится? Вы даже завещание написать не успеете, и ваша жизнь оборвётся здесь, в Наньяне!

Он нахмурился, посмотрел на Нин Юньцзяня и холодно добавил:

— Вы что, всё ещё любите Цуй Юнин? Не забывайте, что она всего за полчаса согласилась выйти замуж за Пэй Вэньюя, а потом ещё и на свидание с ним в праздник Циси ходила. Так мило ворковали!

Сяо Юйлу, сидевший у входа в карету, услышав это, широко раскрыл глаза и обернулся к Шэнь Буцюю, желая заткнуть ему рот. Он говорил правду, но разве можно говорить такое, когда у императора приступ?! Что, если он умрёт прямо сейчас?!

Лицо Нин Юньцзяня стало совсем белым. Боль в сердце усилилась. Он согнулся пополам, в ушах звенело, он почти не слышал встревоженные голоса Шэнь Буцюя и Сяо Юйлу.

Но через мгновение, превозмогая боль, он выпрямился и быстро достал из кисета на поясе аккуратно сложенный квадратик бумаги. Он передал его Ци Сяньцину, стоявшему за окном кареты, и спокойно сказал:

— У меня с ней остались нерешённые дела. Я не хочу, чтобы она так просто умерла.

Он говорил негромко, но Сюэр снаружи всё равно услышала его слова. Сердце её наполнилось отчаянием. Она закусила губу, чтобы не расплакаться.

Ци Сяньцин развернул бумагу и увидел на пожелтевшем листке список названий лекарственных трав с указанием веса каждого ингредиента. Он вопросительно посмотрел на императора.

Нин Юньцзянь спокойно ответил ему взглядом.

Ци Сяньцин вздохнул и покорно принял приказ.