Глава 2. О земле (Часть 1)

После завтрака Тан Юй попросила Сяо Кэ развести огонь, а сама пошла в гостиную, достала из деревянного шкафа немного сушеных мыльных бобов, бросила их в котел и вскипятила большой чан воды. Затем она сходила к реке за домом и принесла два ведра воды, чтобы наполнить бак. После этого она собрала грязную одежду детей и постирала ее. Одежды было немного, поэтому стирка заняла не так много времени. У Сяо Ци не было другой одежды, и, стесняясь ходить раздетой, она забралась под одеяло ждать, пока высохнет ее ватник, и в конце концов уснула.

У Сяо Ци был только один тонкий ватник, и, чтобы он высох на весеннем солнце, требовалось один-два дня. Тан Юй развела небольшой огонь в печи и начала сушить одежду. Сяо Кэ хотел разбудить Сяо Ци, чтобы она сама сушила свой ватник, но Тан Юй остановила его.

— Четвертый брат, твоя третья сестра вчера целый день помогала дядюшке Лю собирать траву для быка, очень устала. Пусть поспит. Не буди ее.

Сяо Кэ подумал и согласился: третья сестра действительно очень устала.

Вечером тетушка Лю рассказала, что Сяо Ци собрала несколько больших корзин травы. Интересно, где она ее нашла? Наверное, обегала много мест.

Вспоминая об этом, Тан Юй чувствовала себя виноватой. Именно дядюшка Лю вытащил ее из реки и помог откашлять воду. Поэтому Сяо Ци считала его своим спасителем и каждый день бегала к нему помогать. Конечно, это не Тан Юй упала в реку, но этот человек спас ей жизнь, и это был большой долг. Однако Тан Юй, проучившись двадцать лет, совсем не умела собирать траву для быков, поэтому могла только смотреть, как Сяо Ци уходит. Но она не знала, что у Сяо Ци были свои планы.

— Четвертый брат, у нас осталась земля? — спросила Тан Юй, суша ватник. Она вспомнила, как утром, когда стирала во дворе, мимо проходили жители деревни с мотыгами на плечах. Наверное, они собирались пахать землю, ведь наступила весна.

На севере Тан Юй видела, как пашут землю. Сама она этим никогда не занималась, но хотя бы понимала, что это такое. Здесь же, помимо обычной земли, были еще и рисовые поля. При мысли о рисе Тан Юй становилось тревожно. Хотя ее дедушка по материнской линии был с юга и она в детстве часто гостила у него, бегая с двоюродным братом по полям и ловя лягушек и вьюнов, сажать рис ей никогда не приходилось. К тому же, однажды ее укусила пиявка, и с тех пор она боялась заходить в воду. Правда, та пиявка в итоге «умерла от соли»…

— Вторая сестра, у тебя плохая память! Всю нашу землю, кроме того клочка у дома и межи, забрал себе Тан Цимин! — Сяо Кэ нахмурился, но не перестал плести веревку из травы.

— Кто такой Тан Цимин? Ты же знаешь, я чуть не утонула, и кое-что забыла. Расскажи мне, — Тан Юй совсем не знала жителей деревни. Она была знакома только с семьей дядюшки Лю.

— Эх, вторая сестра. Тан Цимин — наш дядя!

— А, дядя так дядя. Почему ты называешь его по имени? Если другие услышат, будет нехорошо, — Тан Юй прежде всего подумала о вежливости, но Сяо Кэ вдруг рассердился.

— Дядя? Кому какое дело, что он наш дядя! Вторая сестра, я не виню тебя, что ты забыла, но больше никогда не называй его нашим дядей! — Глаза Сяо Кэ покраснели, и без того бледное лицо стало еще белее. Он бросил веревку и сжал кулаки.

Только глупец не понял бы, что происходит. Тан Юй вздохнула и нежно погладила Сяо Кэ по голове.

— Он очень плохой? Часто обижает нас?

Сяо Кэ, не переставая кивать, заплакал, но от волнения не мог вымолвить ни слова. Дети всегда очень остро чувствуют, кто хороший, а кто плохой.

У Тан Юй защемило сердце, и она крепко обняла Сяо Кэ.

— Ничего, вторая сестра позаботится о том, чтобы вы были сыты, одеты и никто вас больше не обижал! Четвертый брат, если тебе грустно, поплачь. Небо упадет — вторая сестра его подержит, не бойся!

— Я мужчина, я не буду плакать! — Сяо Кэ, превозмогая слезы, вырвался из объятий Тан Юй, поднял голову и серьезно посмотрел на нее.

— Вторая сестра, если бы не Тан Цимин, наша семья не жила бы так бедно! Он всегда издевался над нами, не считал отца родным братом. Когда мама была жива, он приказывал своей жене бить ее! Его дети тоже постоянно задирали и били нас… — Кулаки Сяо Кэ сжались еще крепче, голос дрожал, но он продолжал: — Он вместе со своими сыновьями ночью воровал наши деревья, срубил их под корень… Его жена гоняла своих кур и уток на наш огород, они уничтожили все овощи, которые посадила мама… Когда отец заболел, он не только не дал нам денег, но еще и кричал на всю деревню, что тот, кто нам поможет, станет его врагом!