Глава 4: Установление правил

— Пятый господин Хуа, — с любопытством сказал Лю Юань, — какая неожиданная встреча! Оказывается, у моей служанки есть связи с вашей госпожой Чжао. Какое совпадение!

— Да, — спокойно ответил Хуа Жун.

Лю Юань подумал, что если Хуа Жуну нравится госпожа Чжао, а эта служанка — её бывшая помощница, то он может оказать им услугу, и это положительно скажется на сделке.

— Прекрати этот позор! — обратился Лю Юань к Фан инян. — Немедленно уведи её! И чтобы я больше не видел подобного!

— Раз господин просит, я отпущу её на этот раз, — неохотно сказала Фан инян.

Чунь Вэй пришлось уйти вместе с Фан инян. Чжао Юй видела её молящий взгляд, но ничего не могла поделать.

Лю Юань приготовил щедрое угощение. Однако, думая о случившемся с Чунь Вэй, Чжао Юй не могла есть. Она сделала пару глотков и задумалась.

После обеда Хуа Жун, ни словом не обмолвившись о Чунь Вэй, собрался домой.

Чжао Юй сгорала от нетерпения, но, поскольку Хуа Жун молчал, ей оставалось только терпеть.

Только когда они отъехали от дома Лю Юаня, Чжао Юй, не выдержав, взмолилась: — Пятый господин, прошу вас, спасите Чунь Вэй! Купите её, пожалуйста!

— Госпожа Чжао, — сказал Чжан Юань, — сейчас Пятый господин обсуждает сделку с Лю Юанем. Если сейчас потребовать купить у него служанку, это может поставить нас в невыгодное положение и помешать торгам. По моему мнению, лучше подождать, пока Пятый господин заключит сделку, а затем, как бы между прочим, попросить Лю Юаня продать Чунь Вэй.

Чжао Юй и сама понимала, что не стоит сейчас создавать ему проблемы, но Чунь Вэй была для неё как сестра. — Но Чунь Вэй вся в ранах, видно, что Фан инян постоянно избивает её. Каждый день она мучается!

Хуа Жун промолчал.

Видя это, Чжао Юй обняла его за руку и стала умолять: — Пятый господин, я найду способ вернуть вам деньги!

— Подожди несколько дней.

— Пятый господин… — Чжао Юй жалобно посмотрела на него. Если бы она не видела, как избивают Чунь Вэй, она бы не стала просить о таком, но теперь, увидев это, она не могла оставаться равнодушной.

Хуа Жун снова промолчал.

Чжао Юй, разочаровавшись, подумала, что если Хуа Жун не согласится, ей придется обратиться к Хуа Жую. Она не могла бросить Чунь Вэй на произвол судьбы.

В карете по дороге домой Чжао Юй была очень расстроена.

— А Юй, будь послушной, — спокойно сказал ей Хуа Жун.

— А разве я когда-нибудь была непослушной? — не удержалась от возражения Чжао Юй.

Видя её подавленное настроение, Хуа Жун решил немного уступить: — Лю Юань, скорее всего, прикажет Фан инян не трогать Чунь Вэй. Подождем три дня. Если за это время ничего не изменится, я сам потребую её у него.

— Но разве Фан инян станет кого-то слушать? Она так разозлилась из-за служанки, она жестокая и бессердечная женщина!

Не сумев её переубедить, Хуа Жун нахмурился: — А Юй, на этом разговор окончен.

Хуа Жун оказался прав. Лю Юань действительно приказал Фан инян не трогать служанку в ближайшие дни.

Он подумал, что, возможно, Хуа Жун сам попросит её у него.

Если Хуа Жун сам попросит, он сможет продать листья по хорошей цене.

Фан инян притворилась послушной, но тайно продолжала издеваться над Чунь Вэй, просто не решаясь на открытое насилие.

Не сумев сразу спасти Чунь Вэй, Чжао Юй продолжала дуться.

Вечером она заперлась в комнате Хуа Жуна, закрыв все двери и окна, чтобы показать ему свое недовольство.

Хуа Жун вернулся в свою комнату, но не смог открыть дверь. Он понял, что Чжао Юй капризничает.

— А Юй, открой дверь, — постучал он.

Она не собиралась открывать!

Чжао Юй притворилась, что не слышит.

— А Юй, открой мне, — Хуа Жун продолжал говорить мягко.

Чжао Юй не реагировала.

Через некоторое время раздался звук взломанной двери, и Хуа Жун вошел в комнату.

Чжао Юй сердито посмотрела на него, ожидая, что он начнет её ругать, и тогда она сможет высказать все, что у неё наболело.

Однако Хуа Жун ничего не сказал, просто снял халат и обувь, лег на кровать и закрыл глаза.

Чжао Юй почувствовала, что её гнев, словно удар в пустоту, не достиг цели. Ей стало очень обидно.

Она чувствовала себя беспомощной. Если Хуа Жун даже не хотел помочь ей спасти служанку, как он мог согласиться сотрудничать с ней против Хуа Жуя?

Нет! Так больше продолжаться не может!

Он не хотел менять свои планы ради неё, потому что его чувства к ней были недостаточно сильны. Ей нужно было постараться.

Чжао Юй сняла одежду, забралась к нему под одеяло и обняла его.

Неужели он и правда был таким благородным и невозмутимым?

Чжао Юй запустила руку ему под воротник, её нежные пальчики ласкали его грудь.

— А Юй, лежи спокойно, — тихо сказал он.

— Не хочу, — она, осмелев, продолжила свои ласки, её рука, словно маленькая змейка, скользнула к его животу.

— Если будешь продолжать, пострадаешь только ты сама.

— Я не боюсь, я только этого и хочу.

Хуа Жун взял её руку и убрал, накрыв её одеялом. — Прекрати баловаться, спи.

— Не хочу! — Чжао Юй снова прижалась к нему и поцеловала его в грудь. — Пятый господин, у меня ничего нет, но если вы спасете Чунь Вэй, я рожу вам ребенка, хорошо?

Чжао Юй, нежная и податливая, словно вода, прильнула к нему, её глаза горели.

Хуа Жун молчал, пристально глядя на неё.

Чжао Юй почувствовала, как у неё по спине пробежали мурашки. Его взгляд не был злым, но он заставил её почувствовать холодок.

— Пятый господин, скажите хоть что-нибудь, — прошептала она.

— За кого ты меня принимаешь? — холодно спросил Хуа Жун.

— Вы мой господин.

— Переспать с тобой и дать тебе немного денег… Похоже, я не господин, а просто клиент.

Чжао Юй поняла, что перегнула палку, не стоило ей сегодня так на него давить.

— Я же сказал, подожди три дня. Почему ты продолжаешь капризничать? Ты решила стать моей наложницей, признала меня своим господином, значит, должна соблюдать мои правила и доверять моим решениям. Объясни мне, почему ты так себя ведешь? После падения семьи Чжао было продано несколько десятков слуг. Неужели ты будешь устраивать истерики каждый раз, как встретишь кого-то из них?

Хуа Жун редко говорил так много и так резко, и Чжао Юй стало стыдно.

— Я…

— Запомни одну вещь: если ты хочешь быть со мной, твои капризы на меня не действуют, — серьезно сказал ей Хуа Жун. — Если тебе не нравится быть со мной, я могу отпустить тебя прямо сейчас.

Он казался мягким и добродушным, но на самом деле был очень принципиальным.

Неудивительно, что в тот день, когда он сказал, что ей не нужно пить противозачаточный отвар, Ли Гуйчжи больше не настаивала.

— Нет, я хочу быть с вами, Пятый господин. Я больше не буду капризничать.

Хуа Жун посмотрел на неё сверху вниз, встретившись с её взглядом: — Неважно, почему ты здесь и что ты обещала второму господину, помни, что никто не важнее тебя самой. Не жертвуй собой ради других. Всегда в первую очередь защищай себя, а потом уже думай о других.

Чжао Юй замерла.

Неизвестно почему, но она почувствовала, как его мягкие слова успокаивают её обиду и разочарование.

После падения семьи Чжао никто не говорил ей, что нужно заботиться о себе.

— Пятый господин, ваши слова достойны благородного человека. Но у каждого своя судьба. Мне уже повезло, что я могу накопить немного денег, пока молода. Я не могу спокойно жить, зная, что не могу спасти свою семью и бывших слуг. Лучше сделать что-то, чем постоянно колебаться и бояться.

Она больше не капризничала, лишь грустно смотрела в потолок.

Видя её печаль, Хуа Жун не выдержал и мягко успокоил её: — Хорошо, А Юй, не волнуйся. Я сказал, что нужно подождать три дня, потому что уверен, что за это время с Чунь Вэй ничего не случится. Через три дня я отправлю Чжан Юаня на переговоры, и он обязательно выкупит Чунь Вэй.

— Пятый господин… — глаза Чжао Юй засияли. — Я знала, что вы самый лучший!

Она тут же повеселела и, словно котенок, стала ластиться к нему, тереться головой о его грудь.

— Ты считаешь меня похотливым мужчиной, который пользуется чужой слабостью?

— Пятый господин, простите, я ошиблась, не сердитесь. Я просто очень переживала.

Хуа Жун погладил её по голове: — Спи.

Добившись своего, Чжао Юй игриво спросила: — Но вы ведь правда считаете меня красивой? Хоть немного?

На следующее утро Ли Гуйчжи совершала утреннюю молитву у домашнего алтаря.

— Госпожа, госпожа Хэ пришла, — доложила Дун Линь.

Госпожа Хэ — это Хэ Тинлань, сестра Хэ Синя. Поскольку Хэ Синь был самым доверенным бухгалтером Хуа Жуна, его сестра Хэ Тинлань с детства часто бывала в доме Хуа.

Хэ Тинлань была умна, проницательна, умела говорить приятные вещи и нравилась всем в семье Хуа.

Ли Гуйчжи не была исключением. Хэ Тинлань с детства была очень милой и умела ей угодить. Ли Гуйчжи считала её более подходящей невесткой, чем У Хуэйэр, но, поскольку Хуа Жун был уже помолвлен, она не могла предложить ей стать наложницей.

— А Лань, проходи, — ласково сказала Ли Гуйчжи, увидев Хэ Тинлань.

— Здравствуйте, госпожа.

— Присаживайся. Дун Линь, принеси А Лань чаю «Динчжун Юнь Я», она его очень любит.

Хэ Тинлань велела своей служанке Чжи Юэ подать две новые подушки.

— Госпожа, я в свободное время сшила две подушки, одну для вас, а другую для пятого брата.

— А Лань, ты такая умница и красавица, тому, кто на тебе женится, очень повезет, — сказала Ли Гуйчжи.

Хэ Тинлань улыбнулась: — Кстати, госпожа, зачем вы меня позвали?

Лицо Ли Гуйчжи помрачнело: — У меня последнее время неприятности, и я не знаю, как их решить. Ты всегда такая умная, вот я и хотела попросить у тебя совета.

— Я думаю, госпожа, вы переживаете из-за новой наложницы пятого брата.

— Да, — пожаловалась Ли Гуйчжи, — не знаю, какое приворотное зелье подмешала эта лиса Чжао Юй моему сыну. Мало того, что он взял её в наложницы и балует, так еще и не заставляет пить противозачаточный отвар, как положено. Такая низкая женщина, как она может родить наследника семьи Хуа? Пятый еще не женат, а если у него появится внебрачный ребенок, это сильно повредит его репутации.

О том, что у Хуа Жуна появилась новая наложница, Хэ Тинлань знала давно, но то, что он не заставляет её пить противозачаточный отвар, было неожиданностью.