Глава 3. Вступление в бой (Часть 1)

Смеркалось, но в лагере минской армии мало кто мог спокойно уснуть.

Жэнь Лянпэн с четырьмя сотнями лучших княжеских кавалеристов покинул лагерь и направился на север.

Они соблюдали все меры предосторожности для ночного рейда: копыта лошадей были обёрнуты тканью, на мордах — недоуздки, факелы не горели. Отряд бесшумно растворился в темноте.

Эти воины составляли основную боевую силу минской армии. С их уходом, несмотря на оставшиеся четыре-пять сотен человек, лагерь лишился почти всей своей защиты.

Большинство оставшихся были гвардейцами различных военачальников. В обычной ситуации они представляли бы собой неплохую силу, но сейчас, после череды поражений минской армии, их боевой дух был крайне низок. Кроме того, они подчинялись разным командирам и имели разный уровень подготовки.

Как говорится, генерал — душа армии. Поскольку военачальники сами хотели отступать, их гвардейцы тоже не горели желанием сражаться.

Сейчас, под давлением Чжу Юйюя и после его объяснений, военачальники неохотно согласились остаться в лагере и ждать новостей о бое, но в душе у каждого царило смятение. Все напряжённо прислушивались, готовые в любой момент бежать.

Чжу Юйюй, чья память полностью восстановилась, видел их состояние и уже не питал никаких иллюзий. Он не испытывал ни гнева, ни разочарования.

Он понимал, что эти люди полностью деморализованы и без тщательной переподготовки бесполезны.

Когда они выступили из Фучжоу, армия насчитывала три тысячи человек в полном составе. Узнав о падении перевала Сяньсягуань, в ту же ночь дезертировало около десяти процентов.

Когда стало известно, что основные силы цинской армии приближаются к Фучжоу, а император планирует отступать на запад, армия едва не разбежалась. Только благодаря усилиям гвардейцев военачальников удалось предотвратить бунт.

Ночью, когда они разбили лагерь, к ним присоединились около трёхсот княжеских гвардейцев, прорвавшихся из Фучжоу. Из-за спешки они не успели предупредить о своём приближении. Звук копыт их лошадей вызвал панику в лагере, и без того напуганные солдаты решили, что это цинские войска. Три тысячи человек обратились в бегство.

Если бы не верные княжеские гвардейцы, которые проложили ему путь сквозь толпу бегущих, Чжу Юйюй мог бы быть затоптан насмерть.

Он помнил, как был зол и расстроен, когда несколько тысяч солдат обратились в бегство, испугавшись своих же. Но сейчас гнев утих.

Тогда он сам допустил ошибку, не выслав разведчиков. Дело было не в том, что он жалел своих гвардейцев или не знал основ тактики. Просто боевой дух минской армии был настолько низок, что гвардейцы военачальников с трудом справлялись с поддержанием порядка в самом лагере.

Паника охватила не только простых солдат, но и гвардейцев. В такой ситуации любой шум мог быть воспринят как нападение цинской армии.

Неудивительно, что в тот вечер, когда разбили лагерь, солдаты запаниковали, услышав приближение отряда. Они и так были напуганы до предела.

Военачальники не были обязаны защищать Чжу Юйюя, но, несмотря на всё произошедшее, они остались верны ему. Чжу Юйюй понимал, что не вправе их винить.

Эти военачальники были верны его брату, императору, в отличие от наёмников Чжэн Чжилуна. Они больше года терпели лишения, не получая жалования, но не покинули князя. Это были его самые преданные люди.

Чиновники уже покинули лагерь. Не то чтобы они сбежали, просто Чжу Юйюй решил, что от этих «книжных червей» на поле боя больше вреда, чем пользы. В случае сражения они стали бы обузой. Отправив их подальше, князь считал, что внёс свой вклад в подготовку к битве.

Хотя чиновники ушли, их одежды остались в лагере. Сейчас их носили простые солдаты, создавая видимость присутствия чиновничьего аппарата.

Чжу Юйюй разминался, стараясь сохранять спокойствие. Его лошадь была привязана рядом, чтобы в любой момент можно было сесть и ускакать.

Да, ускакать.

Чжу Юйюй никогда не отрицал, что боится смерти. Особенно бессмысленной смерти на поле боя. Он должен был прежде всего позаботиться о собственной безопасности.

Время шло. Все то и дело поглядывали на север, недоумевая.

Прошло уже полчаса с тех пор, как Жэнь Лянпэн отправился в путь.

Логично было предположить, что два отряда кавалерии, двигаясь навстречу друг другу на расстоянии меньше двадцати ли, даже по плохой дороге, должны были уже встретиться.

Но странное дело — до сих пор не было ни звука. Неужели оба отряда заблудились?

Внезапно вдали показались огни факелов. Несколько цинских разведчиков, не скрываясь, приблизились к лагерю. Увидев зелёные знамёна, четыре-пять сотен минских солдат пришли в смятение. Все были напуганы, но никто не решался выйти из лагеря и прогнать разведчиков.

Видя такую трусость, цинские разведчики осмелели. Они начали разъезжать вокруг лагеря, насмехаясь и выкрикивая оскорбления.

Чжу Юйюй вздохнул и махнул рукой. Полтора десятка его личных гвардейцев выскочили из лагеря и бросились навстречу цинским разведчикам.

Разведчики, обрадованные тем, что минские солдаты наконец-то решили дать бой, вместо того чтобы отсиживаться за стенами и обстреливать их из луков, с криками бросились навстречу.

Но на этот раз они явно нарвались на неприятности. Княжеские гвардейцы были не только опытными воинами, но и лучше экипированы. К тому же их было больше.

После первой же стычки несколько цинских разведчиков были сбиты с лошадей. Остальные, словно очнувшись от сна, вспомнили, что их задачей была разведка, а не сражение. Они развернули лошадей и поскакали прочь.