Глава пятнадцатая

Отнеся младшую сестру в комнату, Окита Харумаса почувствовал запах химикатов на своей одежде и, поморщившись, наполнил деревянную ванну горячей водой. Погрузившись в воду, он начал обдумывать, как изменить свои планы на каникулы.

Харумаса любил принимать ванну как в этой, так и в прошлой жизни.

Возможно, потому, что теплая вода расслабляла тело и позволяла мыслям свободно течь, способствуя появлению новых идей. Поэтому он часто принимал ванну и размышлял в это время.

Когда вода немного остыла, он уже принял решение. Вытеревшись белым полотенцем и надев юкату, Харумаса сел за стол, наполнил перьевую ручку чернилами и начал писать.

— Подъём в 6:00. В 7:00 — занятия с Дзюнко. В 8:30 — игры с ней, чтобы привить правильные ценности. В 10:00 — выход в лабораторию. Возвращение домой не позднее 18:00. Вечером — анализ результатов экспериментов и планирование дальнейшей работы.

Вместо того, чтобы каждый день просиживать в лаборатории безрезультатно, лучше действовать постепенно, уделяя время другим важным делам.

Составив расписание, Харумаса взял новую тетрадь и, как учитель, готовящийся к уроку, начал записывать темы для занятий с сестрой. Он исписал три страницы, прежде чем закончил около половины двенадцатого.

На следующее утро Дзюнко тайком наблюдала за тем, как брат завтракает. Заметив, что он не уходит, как обычно, она радостно побежала в свою комнату за учебниками.

Она не очень любила учиться, но знала, что её брат — замечательный человек, который в начальной школе был отличником по всем предметам. Она надеялась, что он согласится позаниматься с ней.

Харумаса начал помогать Дзюнко с математикой. Задания для третьего класса были простыми, так что он просто наблюдал за тем, как она их выполняет.

Молодые ученики из соседнего додзё часто заходили к Дзюнко поиграть во время перерывов в тренировках. Им нравилось катать её на спине, играя в лошадку. Какое возмутительное поведение!

Дзюнко может кататься на спине только своего старшего брата!

Поэтому, когда пятнадцатилетний Таканаси заглянул к ним во время перерыва, первым, кого он увидел, был Харумаса. Он вздрогнул, затем поклонился.

— Доброе утро, Окита-сан.

— Таканаси-кун, что привело тебя сюда? — Харумаса подозревал, что тот пришел поиграть с Дзюнко, а потом увести её с собой.

— … Ничего особенного, — пробормотал Таканаси, заметив пристальный взгляд старшего товарища, снова поклонился и быстро убежал.

— Нисан, Таканаси-нисан очень хороший. Он часто помогает мне с уроками.

— Кхм, я знаю. Я сам помогу тебе с уроками, — ответил Харумаса, его строгий взгляд смягчился, а голос стал теплым.

— Эй, Окита, ты слишком оберегаешь Дзюнко, — сказал Миура Гэнъити, которого Харумаса давно не видел. Он заметил Таканаси, спешно возвращающегося в додзё, и, догадавшись о причине, решил проверить свою догадку.

— Давно не виделись, Миура-кун. — Харумаса помнил, что после того, как Миура начал встречаться с гейшей, он стал реже появляться в додзё — сначала три раза в неделю, потом один.

— Давно не виделись. Ты, похоже, очень занят? Почти год не виделись, — сказал Миура, усаживаясь на татами. Заметив, что Дзюнко делает уроки по математике, он немного отодвинулся.

— Не то чтобы. Как твои дела? — Для Харумасы сейчас только в постоянной занятости был смысл.

— У меня два важных события.

— Какие?

— Первое — моя жена беременна, — немного смущённо ответил Миура. Молодому человеку едва исполнилось двадцать три, и он, вероятно, не ожидал, что так скоро станет отцом.

— Это замечательно! Поздравляю! Ты скоро станешь отцом!

— К сожалению, второе событие не такое радостное, — Миура горько усмехнулся.

— …? — Харумаса не понял этой усмешки.

— Меня признали годным к военной службе и зачислили в резерв первого разряда. — Миура когда-то был ярым сторонником милитаризма и даже участвовал в кампании «Пожертвуй меч на благо Родины». Но теперь, когда его призвали в армию, он понял, что был слишком самонадеян.

Согласно «Закону о воинской службе 1927 года», принятому в Японии, все мужчины призывного возраста делились на пять категорий в зависимости от роста и состояния здоровья.

Быть резервистом первого разряда означало, что в случае начала войны Миура будет мобилизован.

Услышав это, Харумаса вскочил с татами.

— Почему ты не попытался избежать этого?!

— А как? Я не студент и не женщина. Я здоров и в расцвете сил. Как я мог избежать призыва? — Миура не понял резкой реакции друга и тоже повысил голос.

Харумаса повалил Миуру на татами и начал бить его кулаками. Дзюнко, увидев драку, испугалась и заплакала.

— Ты знал о призыве! Почему не выпил побольше соевого соуса, чтобы тебя признали негодным?! — кричал Харумаса, схватив Миуру за воротник.

Харумаса слышал о таком способе избежать службы в армии. Здоровый человек, если несколько дней поголодает и будет пить много соевого соуса, может получить симптомы, похожие на гепатит, и быть признан негодным к службе.

— А почему я должен был это делать? Что плохого в том, чтобы быть солдатом и защищать свою страну?

— Всё плохо! Твой ребёнок родится без отца!

Харумаса ударил Миуру ещё сильнее. Тот перестал сопротивляться.

— Если я погибну, защищая свою страну, мой ребёнок меня поймёт.

— Ты… — Харумаса остановился и посмотрел Миуре в глаза. — А если ты поймёшь, что война, в которой ты участвуешь, — это не защита, а агрессия?

— Я люблю свою страну и верю в неё, — твёрдо ответил Миура, глядя на Харумасу. — Если я пойму, что участвую в войне агрессии, я покончу с собой.

Харумаса знал, что Миура не бросает слов на ветер. На его глазах навернулись слёзы.

Миура смотрел на Харумасу, видя, как гнев в его глазах сменяется печалью.

Надолго воцарилось молчание. Даже Дзюнко перестала плакать.

— Эй, Окита, не смотри на меня так, будто я уже умер, — сказал Миура, отводя взгляд от покрасневших глаз друга. — Если я действительно погибну, просто принеси на мою могилу бутылку саке.

— …

— Погоди, это я должен тебя утешать… Ладно, неважно. Давай сегодня попрактикуемся в кэндо. Хочу посмотреть, не превратился ли ты в хилого книжного червя в университете.

— Хилым книжным червем меня ещё никто не называл, — выдавил из себя улыбку Харумаса.

Они отправились в додзё, оставив озадаченную Дзюнко доделывать уроки.

Расписание помогало Харумасе не думать ни о чём другом.

Только в конце августа, получив письмо от Миуры о том, что его призвали на военную службу, он осознал, как быстро летит время…

Пришёл, когда цвели сакуры, уходит, когда они уже отцвели.

Сидя на веранде, где он часто бывал, когда только попал в этот мир, Харумаса смотрел на пышные зелёные кроны сакуры и чувствовал, как его переполняют сложные эмоции.